многочисленных профессоров».
Прижимаюсь спиной к прохладной стене, обиженно хмурюсь.
- Но ведь это именно благодаря вам стало известно о нападении.
Секундный острый взгляд вызывает во мне волну дрожи, так что я успеваю пожалеть о сказанных словах, хотя сказанные слова вовсе не подразумевали ничего плохого.
- Даже не думай делать из меня героя, - знакомым стальным, не терпящим возражений, тоном.
Опускаю голову, почти касаясь подбородком груди, как в поле моего зрения появляется тот свиток, что Снейп принёс с собой.
- Письмо от Сириуса. Он просил передать тебе.
Чувствую, как на губах расцветает счастливая улыбка. Принимаю свиток, осторожно пристраиваю его рядом с Картой и, пока не успеваю передумать, благодарно сжимаю в своей ладони профессорские пальцы. Ничего не меняется в его лице ровным счётом, но я, как ни странно, уже и не жду подобного. Мне важно, что он слушает меня, когда мне это необходимо, что он просто находится рядом, даже сейчас, когда всего несколько минут назад часы пробили три часа ночи, все спят, а я брожу в северной части замка, не в силах больше видеть один и тот же кошмар, повторяющийся вот уже на протяжении целой недели.
Что-то знакомо вздрагивает где-то в районе солнечного сплетения, когда он сжимает мои пальцы в ответ.
- Тебе надо высыпаться.
Как всегда, он знает всё, даже если я ничего ему не говорю. И ещё это намёк на то, что мне пора возвращаться в свою постель.
Медленно качаю головой, скривив губы. Отодвигаю чёлку ото лба, не упускаю из вида то, с каким беспокойством Снейп смотрит на мой шрам. Он часто делает так в последнее время. Только это не то беспокойство, какое, например, у Гермионы, это нечто другое. Он словно пытается понять, что принесла с собой эта зигзагообразная метка, как она повлияла на меня, но главное, я вижу, что он волнуется за меня, а я не могу передать, насколько приятно осознавать это.
- Только если в вашем кабинете, как вчера ночью.
Он тянет меня на себя. Обнимая за шею, касается губами лба. Тревожит дыханием волосы над ухом.
Мерлин Всемогущий. На большее моих мыслей сейчас не хватает.
- Я предупреждал тебя, что ты можешь привыкнуть.
- Прошу прощения, но я уже привык, - закрадываюсь руками на идеально-ровную спину.
Характерный выдох куда-то в макушку свидетельствует о том, что мои слова не становятся открытием для профессора.
- Я бы не советовал привыкать спать не в своей постели.
- Прошу прощения ещё раз, но боюсь, что к этому я даже рад привыкнуть.
Мучительно кусаю губы, когда он аккуратно отстраняет меня от себя. Либо это дрожащие тени играют со мной злую шутку, либо он на самом деле улыбается: мимолётно и почти тепло. Может, это слишком самонадеянно с моей стороны, но я истолковываю его поведение как положительный ответ.
Глава 21
Белые хлопья снега цепляются за узорную решётку по ту сторону стекла, загораживают живописный вид внутреннего дворика замка, где частенько собираются ученики во время длинных перерывов между занятиями. Сейчас он пустует, от высоких колонн по вековой брусчатке тянутся длинные тени насыщенного синего оттенка, увлекают взгляд следом за собой, к лохматым кустам, таким мрачным в сравнении со снежными шапками, мерцающими в свете заходящего солнца.
Неделю назад наступила зима.
Проходит чуть больше месяца с тех пор, как я отказываюсь от идеи посетить бармена - Ларри. Впрочем, без сожаления: впервые в жизни я чувствую себя действительно взрослым человеком, который принял серьёзное, а главное, правильное решение. Это стоило кратковременной обиды Рона и Невилла, стоило потраченных впустую усилий.
Относительное спокойствие воцаряется в моей жизни: друзья рядом, Сириус в доме Уизли, я общаюсь с ним посредством совиной почты. Ко всему прочему, Пожиратели Смерти давно не дают о себе знать, по крайней мере, в Ежедневном пророке о них ни слова. Безусловно, не стоит надеяться на то, что они так просто возьмут и откажутся от идеи выманить меня из Хогвартса. В это не верит ни Дамблдор, ни я сам, ни уж тем более Снейп, который продолжает периодически пропадать из школы на несколько дней. В подобные дни я не сразу замечаю, как отрешаюсь от окружающего мира, действую, словно на автомате: учу уроки, хожу на занятия, ем, сплю. Друзья перестают как-либо реагировать на это, молчаливо сносят мои странности, за что я им безмерно благодарен, поскольку мне и так хватает одной-единственной проблемы, которая занимает мой разум в последнее время. Связана она целиком и полностью со Снейпом, точнее, с отсутствием этого человека в школе.
Вчерашний вечер не становится исключением.
Возвращаясь с занятий по Травологии, мы с друзьями немного отстаём от общей массы Гриффиндорцев и Когтевранцев, так как Невилл по случайности забывает свою сумку в теплице. Гермиона терпеливо вздыхает и присаживается на один из невысоких камней, мы тут же следуем её примеру. В ожидании пристроив подбородок на согнутые колени, я поворачиваюсь в сторону ворот и безошибочно узнаю профессора зельеварения, стремительно спускающегося вниз по широкой аллее. Он же вернулся только вчера, а сегодня вновь уходит…
Видимо, я вздыхаю слишком громко.
- Что, он опять к Пожирателям? - Рон озадаченно чешет свою рыжую макушку.
Медленно киваю, а уже через полминуты возвращается Невилл.
Беспокойное чувство надёжным узлом скручивается в животе и лишает аппетита всякий раз, когда я оказываюсь в Большом Зале, в то время как друзья увлечённо поглощают завтраки, обеды и ужины. Только Гермиона и Джинни изредка бросают на меня встревоженные взгляды, но я делаю вид, что ничего не замечаю.
Дело не только в том, что подобные отлучки профессора пробуждают во мне страх, успевший стать привычным. Он начинает соблюдать дистанцию в общении со мной. Резко, внезапно. Не то чтобы моё поведение становится тому причиной, хотя отчасти так оно и есть. Однажды он посетовал на то, что позволил мне слишком многое, так как результат не заставил себя ждать. Как ни печально, но Снейп оказался прав. Я вижу то, чего на самом деле нет. Я думаю о том, о чём не может быть и речи. Что с того, что он допускает меня в своё личное пространство? Это ещё не значит, что между нами больше не существует грани: «Учитель - ученик» и что мне дозволено вести себя неподобающим данной границе образом.
Правда, я не сразу смог принять данное знание, но стоит профессору исчезнуть из школы на долгие три дня, как всё в моей голове мигом расставляется по полочкам. Я злоупотребляю его расположением, перегибаю палку - названий может быть много, но суть одна: я позволяю себе непростительную наглость, слишком явно проявляя интерес к нему. В редкие минуты во мне пробуждается обиженный ребёнок, который вопит о том, что сам профессор был не очень-то и против, но здравый смысл всё-таки берёт верх. Неважно, что его присутствие - самое действенное и самое востребованное, неважно, что только ему одному под силу утихомирить моих внутренних демонов, неважно, что лишь рядом с ним мне на короткое время удаётся забыть об ужасных событиях недавнего прошлого.
Всё это становится неважным в миг, когда я слышу: «Не обольщайтесь, Поттер. Я разрешаю вам быть рядом со мной, чего никогда бы не позволил ни одному из своих учеников, только потому, что вы находитесь в чрезвычайно трудном положении и нуждаетесь в присутствии более сильного человека. О моих личных желаниях не может быть и речи».
Да, Снейп, как всегда, проницателен. В данном случае, даже слишком.
Другими словами, он очень тактично ставит меня на место, а я не смею возражать. В конечном счёте, что я могу предпринять?..
Абсолютно ничего. Мой профессор закрылся от меня, но в те дни, когда он в школе, я чувствую, как он осторожно наблюдает за мной и этот факт…обнадёживает. Не знаю, во что именно я верю, но моя судьба, определённо, ему не безразлична. До сих пор.
