убийстве. Плюс мои требования о выплате моих денег. Кроме того, мой адвокат посоветовал мне молчать, чтобы не ввязываться в подобный скандал. Вас не удивляет, что я ничего не сказал?
— Не удивляет. Кто это был? Вы узнали убийцу?
— Узнал. Но все произошло слишком быстро. Она подняла нож и бросилась бежать. Я не верил своим глазам. Стоял и смотрел, словно меня оглушили. Хотя я человек достаточно много повидавший. Если бы это случилось у нас в России, я бы знал, как себя вести. Но здесь, во Франции, я такого явно не ожидал. Поэтому так растерялся.
— Кто это был? — переспросил Дронго.
— Это была женщина. Визажистка графинии — Галина, — ответил Тугутов. — Я ее сразу узнал. И увидел в ее руках нож. Она бросилась бежать. Думаю, что вы найдете нож в ее номере.
Он закончил говорить и спокойно откинулся на спинку, скрестив обе руки на груди. Пуллен перевел его последние слова судебному следователю. Она не стала доставать телефон… Просто удовлетворенно кивнула головой.
— Нужно будет найти орудие убийства, — предложила она Пуллену, — и конечно, найти саму визажистку, — добавила Энн.
— Еще один вопрос, — не унимался Дронго, — что именно вас так разозлило, что вы побежали в «Лотти» сразу после недолгого разговора со своим адвокатом.
— Она собиралась мне отказать, — сообщил Тугутов, — несмотря на наш ночной разговор. У этой женщины было пять пятниц на неделе. Не старайтесь, мсье Пуллен, эти слова практически невозможно перевести на французский язык. Скажите, что она передумала. В последнее время Ирина была абсолютно неуравновешенной особой. Все закончилось так, как и должно было закончиться. Она была слишком свободным и слишком независимым человеком. Для нее общественного мнения будто не существовало. Мне это всегда в ней нравилось. Встречалась с кем хотела, меняла любовников и знакомых мужчин, устраивала публичные скандалы. В общем, вела себя непредсказуемо…
— За это не убивают. Этому завидуют, — печально заметил Дронго.
— Везде убивают, — отмахнулся Тугутов, — Галина ее ненавидела. Рожкин рассказывал, что Ирина при всех надавала пощечин своей визажистке за какую-то мелкую оплошность. Можете себе представить, как ее ненавидела эта визажистка, которую она тоже взяла из какого-то захолустья и возила с собой. Все поэтому так страшно и закончилось.
Мадам Дешанс подняла трубку телефона.
— Найдите и приведите визажистку, — приказала она, — и как можно быстрее.
— Правильно, — согласился Тугутов, которому Ле Гарсмер перевел слова следователя.
— Тогда еще два вопроса, — быстро сказал Дронго, — если вы увидели убийцу, тем более с ножом в руках, почему вы не подняли тревогу и не попытались задержать его?
— Не мог, — ответил Тугутов, — когда я пришел в себя, она уже скрылась. И как раз в этот момент в коридоре появился Алан, телохранитель Ирины, и я не решился показаться ему на глаза. Поэтому я отступил и промолчал.
— Почему? — на этот раз спросила следователь.
— Дело в том… дело в том… — немного замялся Тугутов, — ее телохранитель не всегда бывал достаточно адекватен. Может, вы догадываетесь. Он был не просто телохранителем. Он был ее любовником. И ему не нравилось, когда я появлялся рядом с Ириной. Я думаю, что она напрасно держала такого цербера рядом с собой, но он ее полностью устраивал. И в этот момент он мог решить, что именно я убил женщину из-за денег, которые она мне была должна.
Пуллен перевел его слова.
— Какой у вас второй вопрос? — не выдержав, спросил сам адвокат.
— Господин Тугутов говорил, что его помощник может справиться со всей охраной отеля. Может, он сумел справиться и в этот раз.
Ле Гарсмер взглянул на Тугутова и покачал головой. Потом укоризненно сказал, обращаясь к Дронго:
— Многие гордятся своими помощниками, господин эксперт, это обычное явление, когда гордятся своими сотрудниками. И иногда немного преувеличивают их возможности. Вы можете допросить его помощника хотя бы на детекторе лжи и убедиться, что он абсолютно чист. Кроме того, прямо у его номера, рядом с лифтом, в коридоре есть камера, и вы увидите по минутам, когда мы входили и выходили из его номера.
— Мы все обязательно проверим, — сказала Энн Дешанс, услышав перевод Пуллена, — в том числе и алиби вашего человека, мсье Тугутов.
— У него нет оружия, и он все время сидел в номере, — усмехнулся Тугутов, услышав перевод, — я предупреждал его, чтобы он никуда не выходил.
— Какой вы осторожный человек, — неприязненно сказал Дронго.
— Вы наверняка знаете, что я два раза сидел в колониях, — напомнил Тугутов, — а там, всем известно, настоящие университеты. Нужно быстро соображать и все учитывать, если хочешь остаться в живых. Вы еще не поняли, почему я не позвал на помощь, когда увидел, как Алан выходит из своего номера. У нас уже был с ним конфликт, когда я появился в «Ритце». Я стоял в конце коридора, когда открылась дверь его номера. Я понимал его чувства, ведь он был не только ее любовником, но и телохранителем. И в какой-то мере это его упущение. Поэтому я осторожно отступил и начал спускаться по лестнице, когда услышал наверху крики других людей. И уже после этого начал снова подниматься наверх.
— Мой клиент оказался случайным свидетелем этого чудовищного преступления, — быстро добавил Ле Гарсмер, — по-моему, здесь все ясно. Нужно задержать и допросить визажистку. И как можно быстрее.
В этот момент снова раздался телефонный звонок, и мадам Дешанс сняла трубку. Выслушав сообщение, она промолчала, затем переспросила и положила трубку.
— Ее нигде нет, — сообщила следователь, — вы уверены, мсье Тугутов, что видели в коридоре именно визажистку графини?
Глава девятая
Тугутов, выслушав вопрос, утвердительно кивнул. Затем недовольно обратился к Дронго:
— Они, видимо, не совсем меня поняли. Я не мог ошибиться. Это была Галина. Галина Данилова, — вспомнил он фамилию визажистки, — и она стояла, наклонившись к убитой. Я был метрах в десяти, но все видел достаточно хорошо. Она забрала нож и бросилась бежать. Я даже не уверен, что она меня увидела, так как она просто испугалась появлению в коридоре постороннего лица. И побежала к запасному выходу. Я сделал шаг к убитой и увидел, как открылась дверь номера Алана, ее телохранителя, и он начал выходить из номера. Поэтому я решил не оставаться на месте и быстро отступил.
— Вы видели Алана или только его руку, когда он открывал дверь? — уточнил Дронго.
— Руку, — вспомнил Тугутов, — но это был точно Алан. Я в этом не сомневаюсь. Я посчитал правильным отступить на лестницу, чтобы меня не увидели. Он мог в ярости наброситься на меня, решив, что именно я ударил несчастную женщину.
— Откуда вы знаете, в каком номере живет Алан Гуцуев, — спросил Пуллен, — если вы здесь никогда не были?
— Мне нетрудно было узнать, в каких номерах они живут, — пояснил Тугутов.
Пуллен перевел его слова следователю. Дронго, позволив ему перевести ответ Тугутова, обратился к ней уже по-английски:
— Я не совсем понимаю, почему именно в этой стороне коридора не было камер.
— Господин Пуллен у нас специалист по подобным вопросам, — не без иронии пояснила Энн, — пусть он вам объяснит.
— Все достаточно банально, — пояснил Пуллен, — в этой стороне коридора находятся апартаменты и два примыкающих к ним номера. Обычно там останавливаются особо важные персоны и сопровождающие
