Последний экзамен

женой. К старости мама сильно заболела, и мне приходилось ухаживать за ней и днем, и ночью.

Однажды, увидев в моей руке мешочек с четками, мама поинтересовалась: что это? Очень сокровенно я рассказала ей о Кришне. Слушала она с большим вниманием и все расспрашивала, пока не устала. Я написала на листе бумаги мантру, и мама начала ее читать, сначала с моей помощью, потом и самостоятельно. Иногда язык не повиновался ей, а руки с трудом держали лист, но она читала. И как! Это было как таинство. Мама очень тщательно готовилась, чтобы начать повторение мантры и установить дыхание. Никто ее этому не учил. Она просила не торопить ее. Потом читала маха-мантру и звала Кришну, как ребенок зовет свою мать — любяще, просяще. Я училась у мамы и думала: «Какая же любовь к Богу живет в ее сердце, если будучи совершенно больной и беспомощной, она с такой верой и силой повторяет мантру!»

К сожалению, меня не было рядом с мамой в последние минуты ее жизни, но хочется думать, что ее усилия были не напрасны.

Людмила Зюзина

Нама Чинтамани Кришна

Моя мама была ярким представителем «медицинского материализма». Она была против всякой религии и, в особенности, против сознания Кришны. В разные моменты ее жизни эти ее сопротивление и протест принимали разные формы и проявлялись с разной интенсивностью, и мне не удавалось ее переубедить. Тем более, что у нее был надежный союзник в лице моего отчима.

Он был ярким представителем советской технической интеллигенции. «Для души» ему вполне хватало классической музыки и поэзии. Он даже старался оберегать маму от моего «тлетворного влияния». Он не разрешал ей есть прасад. Когда мама ложилась в больницу на последнюю в своей жизни операцию, мы их отвозили туда на машине пресс-центра, и наш водитель передал ей Бхагавад-гиту. Но отчим книгу изъял. Понятно, что я старался у них не бывать. Там всегда можно было услышать какие-нибудь оскорбления в адрес Кришны и преданных. Я, как правило, ограничивался телефонными звонками, и то иной раз приходилось обрывать разговор.

Вскоре после последней операции у матери был обнаружен рак легких, и однажды она позвонила мне в пресс-центр и сказала: «Я умираю. Хочу проститься». Перед этим у нее дома побывал любимый внук — мой старший сын (несколько последних лет он живет в Лондоне, учится и работает там, а в Москву приезжает раз в год на неделю). Потом он позвонил мне: «Тебе, наверное, тоже надо к ней приехать. Только ты не проповедуй. Дай ей спокойно умереть».

Но когда она сама мне позвонила, я почему-то забыл наставление мудрого сына и сразу выпалил — к собственному удивлению: «Надо повторять Харе Кришна!» Она тоже оторопела и спросила: «То есть как: повторять?» Я ответил: «Просто повторять. Хотя бы в уме». На этом разговор наш закончился, а через несколько дней я к ней приехал. Она уже практически не двигалась, только двигала головой и могла сама взять поильник, чтобы попить — но не более того. Я с ней говорил, но на этот раз уже помня наставление мудрого сына. Говорили мы о нем, так как он — любимый внук, и эта тема для нее была неисчерпаемой. Мы поговорили о том, как он живет в Лондоне, какой он гений, как все ему удается.

И вдруг посреди разговора, без всякой связи с темой, она мне сказала: «Ты знаешь, а я ведь повторяю! Только про себя, чтоб он не услышал», она кивнула в сторону отчима, который находился в соседней комнате. В конце разговора она меня удивила еще раз. Для «медицинского материализма» характерна уверенность, что мы сами все можем — это вопрос только нашей квалификации, нашей сноровки, нашего умения. И таковы были ее убеждения всегда. Но в конце этой нашей беседы она стала мне рассказывать, как ее мучат боли: «Хорошо бы просто заснуть и не проснуться! Почему надо так мучаться?» На что я смог сказать только: «Ну, не все в нашей власти». И она совершенно неожиданно ответила: «Да ничего нет в нашей власти!» Такая мысль могла у нее возникнуть только по милости Святого Имени, Которое она стала повторять в эти последние дни своей жизни. И даже так получилось, что нама чинтамани Кришна — Святое Имя, исполняющее все желания, — исполнило даже последнее желание моей матери: она, действительно, в очередной раз заснула и не проснулась.

Кршнананда дас

Я Гуру Махараджа не подведу

В последний месяц, когда я узнал, что Навадвипа Лила находится в критическом состоянии, то заезжал к ней каждый день. Мне не хотелось повторять ошибку, совершенную в прошлом — безразличие к смерти своего отца.

Я очень хотел поступить правильно, как говорил Шрила Прабхупада, и получить урок, который давала Навадвипа Лила деви даси.

Пока ее состояние было нормальным, она старалась сама соблюдать чистоту, строго следовать садхане, с утра читать джапу. Она жила одна, и дети приходили к ней каждый день. Они не были преданными, не повторяли мантру, но относились с большим пониманием к ней и к нам, зная, зачем мы приходим. И это результат ее правильного, без фанатизма, отношения к своим близким. Последние две недели Навадвипа Лила почти ничего не ела, только сок и чуть-чуть жидкой каши. Она отказалась от обезболивающих наркотиков. Из больницы ее выписали, сказав, чтобы пришла через полгода, хотя было видно, что она столько не проживёт.

Преданные постоянно приходили к ней в гости, помогали, сочувствовали, спрашивали о состоянии здоровья, звонили, и она каждому старалась уделить внимание и дать то, что человек хочет услышать. В конце всех разговоров она садилась на кровать и говорила: «Как много праджалпы, и как мало говорим о Кришне». Часто она делилась своими впечатлениями, как пытается сконцентрироваться на Святом Имени. В последние несколько дней у нее уже не оставалось сил читать джапу, голос слабел, и максимум, на что она была способна — это 5-6 кругов. Губы пересыхали, трудно было глотать, ее руки слабели и не могли держать книги. Преданные сами читали ей книги, и она старалась внимательно слушать. Киртан и бхаджаны постоянно звучали в комнате.

Ее тело на глазах высыхало. С каждым днем кожа все туже обтягивала кости, она двигалась, как привидение. Она была настолько скромна, что не хотела никого обременять, и время от времени убеждала преданных, что может быть одна. Но преданные старались ее поддерживать, пели киртан, читали джапу, книги: «Источник вечного наслаждения», Шримад-Бхагаватам.

В последние три дня Навадвипа Лила была как растение. Глаза были полны тумана, и говорила она с большим трудом. Теперь она вообще ничего не пила и не ела. Болезнь брала свое. У нее был рак груди, и болезнь давно прогрессировала. Каждый вздох приносил ей невыносимую боль, в легких скапливалась жидкость, и врачи перестали ее откачивать. Все это она терпеливо переносила. Родственники очень переживали, пытаясь облегчить страдания ее тела, в эти минуты создавалась суматоха. Преданные умоляли ее не обращать внимание ни на что, а концентрировать сознание на Гуру и Святом Имени.

Ее Гуру — Бхакти Чайтанйа Свами. Только благодаря его благословению она смогла поехать в Святую Дхаму и выдержать там все аскезы. Она часто вспоминала эту свою поездку