протоки, поэтому желчь поступала в кровь. Врачи пришли к заключению, что у него холангиоканцерома (раковая опухоль желчных путей).
На новый 2006 год Баларама прабху поехал домой. Дома все сначала было без изменений, а в апреле ему стало трудно передвигаться. В ногах собиралась жидкость, они опухали.
В начале мая Балараму забрали в реанимацию — открылось внутреннее кровотечение, врачи остановили кровь, но после этого он практически перестал ходить. Сначала он еще ходил на костылях, но все хуже и хуже, преданные на руках выносили его в сад, подышать и посидеть под деревом. На глазах Баларама прабху худел, и ноги его все больше и больше опухали. Никакие лекарства не помогали, он очень мало ел, аппетит отсутствовал, ночью он не мог спать, под вечер поднималась температура. Преданные организовали постоянное дежурство возле Баларамы. Днем рядом с ним была его супруга, а ночью в две смены дежурили преданные. Ему было очень сложно повторять джапу.
Состояние все ухудшалось и ухудшалось. В июле его снова забрали в больницу. Пять дней он лежал под капельницей, очень ослабел, но все нремя был в сознании Кришны. Он постоянно просил преданных читать ему дневник Тамал Кришны Госвами, описывающий уход Шрилы Прабхупады, и «Вену-гиту». Начиная с мая, рядом с ним постоянно находились старшие брахмачари из Киева.
20 июля Балараме стало очень плохо, он перестал разговаривать и еле-еле двигал пальцами. Но сознание, судя по всем признакам, оставалось возвышенным. Становилось ясно, что близится уход. Преданные постоянно повторяли возле него маха-мантру и читали «Источник» или «Вену-гиту». После нескольких дней молчания, однажды утром, за два дня до ухода Баларама прабху слабым голосом сказал своей супруге: «Ты — самая лучшая жена», что привело матаджи Тунгавидью к слезам.
Ночью на 27 июля у Баларамы прабху началась икота, которая не останавливалась ничем, но утром он принял немного прасада. После обеда произошло внутреннее кровотечение, дыхание становилось тяжелым, пульс и температура падали. К 18 часам Парам Бхавам прабху, старший брахмачари из Киева, который ухаживал за Баларамой прабху, обзвонил преданных, прося их придти домой к Балараме, чтобы петь киртан и помочь ему в этом нелегком испытании. Собралось более 10 человек. Преданные пели негромкий, сладкий киртан. Возле Баларамы прабху находились Божества Шри Шри Гаура-Нитай, которым он поклонялся на протяжении многих лет, изображения Шри Шри Радха- Мадхавы, Туласи деви, тень от которой падала на него, изображения Ниранджаны Свами и Шрилы Прабхупады.
Ближе к 19.00 дыхание стало очень тяжелым, и паузы между вдохами становились все длиннее и длиннее. Балараму окропили водой Радха-кунды и осыпали пылью Вриндавана. На него надели гирлянду от Божеств Канай-Балай Его Святейшества Мадхавы Свами. В его левое ухо вложили наушник, чтобы он мог слушать бхаджаны Шрилы Пабхупады. А киртан все нарастал... В 19.14 Баларама прабху сделал последний выдох. Преданные продолжали петь киртан, многие из них рыдали, испытывая боль разлуки с таким возвышенным и дорогим сердцу каждого преданным. После этого его обрили, а тело омыли в водах Радха- кунды, Ямуны, Ганги, нанесли тилаки и одели в вайшнавские одежды. Казалось, что Баларама прабху улыбался и сиял. Преданных переполняли чувства разлуки, но, с другой стороны, была радость от такого благоприятного ухода этой возвышенной души, которая сделала так много для миссии Шрилы Прабхупады и для каждого из присутствовавших преданных.
После этого начали собираться соседи и родственники, чтобы выразить свое почтение и попрощаться с усопшим. Той же ночью преданные повезли тело в Киев для кремации, чтобы исполнить просьбу Баларамы прабху кремировать тело после его ухода и развеять прах над Ямуной.
Ваш слуга Бриджабаси дас
У меня не осталось никаких привязанностей
Я считала ее немного странной (из-за своего невежества). Действительно, Тамара Михайловна Мефодьева была не такая, как большинство. Много раз я оказывалась рядом с ней в разных ситуациях.
Как-то во время киртана она нечаянно меня задела, несильно толкнув. И сразу же стала мне кланяться и просить прощения. Причем кланяться в полном смысле: она встала на колени и несколько раз поклонилась. Я подумала: «Ну, это уж чересчур». Но потом я поняла: просто она никому и никогда не хотела доставлять беспокойства. Я никогда не слышала, чтобы она о ком-то говорила плохо, даже о своем муже- непреданном. Вообще, она всегда говорила о Кришне или о самоосознании.
Она выполняла очень скромное служение: собирала лепестки для гирлянд. Принеся пакеты с лепестками, она обязательно их сортировала, подписывая каждый мешочек: «свежие», «не очень свежие», «использовать в первую очередь», «на пушпу». Никто до нее и после нее так не делал.
И вот как-то мы с ней делали гирлянды для Божеств. Я делала для Нитьянанды, а она — для Гауранги. Сделав гирлянду, я стала повторять джапу. В это время Тамара Михайловна уже заканчивала свою и спросила: «А какая должна быть длина?» — она не часто делала гирлянды и не знала о размерах. Я показала ей: «С ладонь». Мы вместе стояли у открытого алтаря. Повернувшись в другую сторону, я хотела продолжить джапу, как вдруг Тамара Михайловна шагнула в алтарь к Божествам с намерением примерить гирлянду Гауранге. Она почти надела ее, когда я воскликнула: «Тамара Михайловна! Что Вы делаете? В алтарь, кроме пуджари, нельзя никому заходить! Это апарадха!» Она тут же вышла и со слезами стала мне кланяться, а я не успокаивалась: «Тамара Михайловна! Нельзя кланяться преданным при Божествах! Перестаньте!» В общем, все, как всегда — я снова посчитала ее странной. Мне было удивительно: ведь Тамара Михайловна была не первый год в сознании Кришны, она прекрасно знала обо всех правилах, касаемых алтаря. Такой поступок можно было ожидать от новичка, но впоследствии я и все преданные осознали, что именно тогда случилось.
На следующий день на семинаре по Бхагавад-гите Ванамали прабху задал вопрос: «Кто готов прямо сейчас уйти в духовный мир?» Руку подняла Тамара Михайловна. Тогда он ее спросил: «Вы точно уверены в этом?» Она ответила: «Да, у меня не осталось никаких привязанностей». Через два или три дня после этого случая у нее произошел инсульт. Она пролежала без сознания три дня и оставила тело в день Гаура-Пурнимы. Ее родственники согласились на кремирование и даже надели на тело сари, ее любимое. Мы провели в храме киртан, и каждый, по желанию, что-то рассказал о Тамаре Михайловне.
И тут до меня, наконец, стал доходить смысл того случая с гирляндой. Я рассказала об этом преданным, и все поняли, что тогда Гауранга просто позвал ее к Себе, и она, забыв о всяких правилах, просто шагнула Ему навстречу...
Я верю, что Тамара Михайловна сейчас в духовном мире участвует в вечной санкиртане Шри Чайтаньи Махапрабху!
Расалика деви даси (Омск)
