светится, наша Пурнамаси!» А потом собрал всех нас в Алматы, был последний даршан перед Индией. И Махарадж спросил ее: «Какое твое последнее желание?» Она застеснялась. Смутившись, преодолев себя, все же сказала: «Чтобы Вы, Гуру Махарадж, были рядом в момент моей смерти». А со мной он пошутил: «Ну, что, Дамаянти, будешь гидом?» Я знала Вриндаван, английский и немного хинди. Мы взяли билет на 3 октября, субботу. Рейс «Бишкек — Дели». Это был 1998 год.
Родственники до конца были настроены на то, чтобы не пустить ее в Индию, а мы — чтобы увести ее туда. Такой подняли скандал в аэропорту, слезы... чуть ли не драка. И таможня, и милиция подключились, а мы только молились Нрисимхадеву, Гуру и Кришне. Там была рукопашная. Объявили посадку в самолет, а родственники Пурнамаси все еще продолжали воевать с нами, кричали, что мы хотим убить ее. Нас провожали несколько преданных, которые помогли с ними справиться, и мы, наконец, оказались в салоне самолета, продолжая петь «Нрисимху» и там.
В Дели мой Гуру Махарадж Локанатха Свами дал мне наставления, что я должна буду каждый день для нее делать: приносить листики Туласи со стоп Кришны, приносить чаранамриту от Божеств, сыпать ей на голову пыль Вриндавана (он привел пример из лекции Шрилы Прабхупады о том, что лучшее лекарство для преданного — это чаранамрита), читать «Источник вечного наслаждения» каждый день, чтобы она слушала только Кришна-катху — никаких посторонних разговоров, не отвлекалась ни на какие материальные вещи. Нужно было петь ей киртан каждый день.
Во Вриндаване Говинда Махарадж организовал для матаджи Пурнамаси очень удобное место для ее возвращения домой, к Кришне. В ЭМ-ВИ-ТИ, в квартире его ученика, который был в это время в Америке. А потом дал нам наставление: свозить Пурнамаси деви даси на парикрамы. Мы объехали Говардхан на машине, съездили на Радха-кунду. Сама она уже не могла передвигаться. На Варшану и в Нандаграм мы уже не смогли свозить ее, так как ей было очень тяжело, к тому же стояла сильная жара. Здесь, во Вриндаване, к ней приходили преданные, пели киртан. Учитель гурукулы Винод Бихари прабху давал ей «Класс Бхагаватам», рассказывал истории, пел со своими гурукулятами киртан. А мое служение было связано с наведением чистоты и порядка в доме. Я мыла с коровьим навозом все стены, двери, окна, туалет. Мы омывали матаджи Пурнамаси из лоты, так как сама она этого делать уже не могла. Каждый день я читала ей «Нрисимха-кавачу». И так как это был месяц Картика, мы приносили ей лампадку, и она тоже предлагала Господу Дамодаре фитилек. По совету Говинды Махараджа мы расставили вокруг нее большие фотографии Радхи-Шьямасундары, Кришны-Баларамы и других Божеств, чтобы она могла видеть Их каждую минуту. При сильных болях я ставила ей уколы, так как имела медицинское образование. А капельницу ставил уже врач. Расешвари готовила ей очень легкие, жидкие супчики, тушеные овощи. Она боялась смерти и болезней, мучений, и матаджи Пурнамаси ради ее спокойствия терпела и старалась не показывать своих мук...
В очередной раз приехал Говинда Махарадж, взял ее за руки, погладил по голове и оставался рядом с нею неделю во Вриндаване. Он давал ей личные даршаны, настолько личные, что нас просили выходить. Бхакти Вигьяна Госвами приходил к ней, и мы вместе слушали Радха-Кришна-лила-катху. Каждый день пели киртан. Даже давали объявление в храме о том, что все желающие поддержать Пурнамаси деви даси могут приходить и участвовать в воспевании. Ей читали также книгу о Враджа-лиле, чтобы она имела правильный настрой, получила вдохновение и медитировала на два момента, которые присутствовали в рассказе Враджа-лилы: привязанность к Гуру и привязанность к Святому Имени. Кто-то из преданных подарил ей золотой браслет от Вринды-деви. В течение полутора месяцев она готовилась к уходу из этого мира.
Мне иногда было очень тяжело, и я жаловалась Говинде Махараджу. А он однажды сказал мне: «Я тоже ухаживал за одним преданным, от которого немало получал. Один раз он даже пописал на меня, но мне нужно было продолжать заботиться о нем и терпеть. И ты терпи!» И преданные проповедовали Пурнамаси деви даси: «Кришна дал Вам возможность оставаться с Ним. В здоровом теле человек ищет наслаждений, но если тело больное, Кришна постепенно забирает у Вас все материальное, проливая таким образом Свою особую милость....»
Теперь уже с большим трудом мы передвигали матаджи Пурнамаси. Я стала мочить тряпочку и протирать ее. Мы помогали ей каждое утро выполнять личный туалет. К ноябрю она уже почти не могла кушать, джапу тоже вслух не могла повторять, в руках не было осязания, четок не чувствовала. Мы включали джапу Шрилы Прабхупады, и она часто слушала его голос, его джапу.
Седьмого ноября Говинда Махарадж снова прилетел во Вриндаван. Восьмого он пришел к своей ученице. С ним была большая группа преданных из Алматы, как будто специально — попрощаться с Пурнамаси деви даси. Гуру Махарадж говорил, что в духовном мире она сможет служить Шримати Радхарани и может предложить Ей расчесывать Ее волосы, как Рупа Манджари — приближенная служанка Радхарани.
Десятого ноября тело матаджи Пурнамаси очень сильно отекло, стало тяжелым, появились большие красные пятна. Она быстро уставала лежать в одном положении. Ей стало все мешать, даже ее собственные волосы. И мы просто обрезали их.
После нее всегда оставалось немного прасада, и я доедала его... А матаджи ругали меня, боялись, что я могу заразиться раком. Я спросила, могу ли я делать это у Говинды Махараджа. И он вдохновил меня: «Ты очень удачлива, что доедаешь маха-прасад от такой возвышенной преданной!»
Одиннадцатого ноября я спросила у матаджи Пурнамаси, выдержит ли она 15 дней без Гуру, так как Говинда Махарадж собирался в тур с преданными. Она очень уверенно и спокойно сказала: «Ничего, дождусь». А на следующее утро я увидела ее в слезах. И она сказала мне, что не дождется Махараджа и поэтому хочет уйти сейчас, прямо сегодня, пока он здесь. «Передай ему, пожалуйста, это!» — попросила она меня. Я побежала к Махараджу, а он оказался на Говардхана-парикраме. И мне пришлось оставить ему записку о пожелании Пурнамаси деви даси. Говинда Махарадж часов в пять вечера приехал с парикрамы, прочитал записку, тут же собрал всех преданных, привел к матаджи Пурнамаси и начал киртан. И пел очень весело, чтобы вдохновить ее. Все подпевали ему, а он пел такие красивые мелодии. Собралось человек шестьдесят. Все, кто слышал киртан, продолжали заходить. Даже Махараджи.
И когда Пурнамаси деви даси оставалось сделать несколько последних вздохов перед тем, как уйти, она обернулась, посмотрела на Туласи рядом с кроватью. Сделала вдох, посмотрев на Шрилу Прабхупаду, на преданных. Выдохнула очень медленно, как будто просила у всех благословения. И потом посмотрела на Гуру Махараджа со вдохом. А он в это время держал ее руку, гладил ее. И она уже не выдохнула. Так и оставила тело, глядя в глаза своему Гуру Махараджу. И все. Махарадж закрыл ей глаза, а мне сказал: «Быстро беги, неси сюда гирлянды от Радхи-Шьямасундары, листики Туласи прямо со стоп Кришны, маха-воду, воду Радха-кунды». Все это дали Махараджу, он опрыскал ее, положил в рот Туласи, надел на нее гирлянды. Это было 12 ноября, в 9.40 вечера, во Вриндаване.
А 13 ноября, утром прошла церемония кремации, перед этим Махарадж велел мне написать у нее лбу на санскрите: «Джай Шри Радхе-Шьям!» Сам Говинда Махарадж участвовал в этой церемонии, разбивал ей череп на погребальном костре (обычно это делает ближайший родственник). Потом, вечером, он собрал нас, прославил матаджи Пурнамаси, поблагодарил ее за служение и за то, что она никогда не доставляла ему лишних хлопот, беспокойств. Только преданно служила. Он потом сказал, что она была его любимой ученицей, и ее уходом он тоже был очень удовлетворен.
