— Хватит приставать к нему с расспросами, — басовито проворчал он. — Пусть сначала Воробей осмотрит нашего героя, потом будете языки чесать.
Протиснувшись сквозь ежевику, Львиносвет окунулся в блаженный покой полутемной пещеры. Пеплогривка испуганно вскинула на него глаза, куча трав лежала на полу у ее лап.
— Ты цел, правда? — хрипло выдохнула она. — Правда, цел? Я думала, тебя принесут сюда… — Слова застревали у нее в горле, в глазах блестели слезы.
Воробей отстранил ее и подошел к брату.
— Я велел Пеплогривке смешать целебные травы, которые могут пригодиться для лечения твоих ран. — Он посмотрел на серую кошку. — Спасибо за помощь, а теперь иди. Мне нужно осмотреть раненого в тишине и покое.
Пеплогривка повела ушами.
— Я… я могу помочь.
— Нет, — твердо отрезал Воробей. — Спасибо тебе, но ты свое дело уже сделала, теперь моя очередь.
Он пристально смотрел на Пеплогривку своими незрячими глазами, пока оробевшая кошка не попятилась к выходу. Ветви ежевики с шелестом сомкнулись за ее спиной.
Иглогривка пошевелилась на своей подстилке и вытянула шею, чтобы лучше видеть Львиносвета.
— Пеплогривка так кричала, что я подумала, ты умер, — сказала она.
Воробей бросил ей комок мха.
— Чем глупости болтать, лучше займись упражнениями, — пробурчал он.
Иглогривка заворчала, но послушно принялась перебрасывать моховой мячик из одной лапы в другую, каждый раз вытягиваясь все дальше и дальше.
Воробей провел брата в дальний конец палатки.
— Ну что, рад? — сердито прошипел он. — Приятно быть всеобщим героем?
— Но это нужно было сделать, — обиженно огрызнулся Львиносвет.
— Конечно, но совсем не обязательно было делать это в одиночку!
Львиносвет ощетинился.
— Лиса ушла, — прошипел он. — Никто не пострадал! Чего еще надо?
— Мне ничего не надо, — буркнул Воробей. — А вот тебе придется объяснить, как случилось такое чудо.
— Ты не мог бы просто намазать меня какой-нибудь мазью, чтобы выглядело похоже? — спросил Львиносвет.
Воробей вздохнул.
— Видно, так и придется сделать.
Он отвел Львиносвета к лужице у стены пещеры и принялся мыть его мокрым куском мха.
Усталый Львиносвет закрыл глаза, убаюканный бережными лапами брата. Наверное, он уснул бы, если бы не вспомнил о ссоре с Голубичкой.
— Ты уверен, что мы не должны поговорить с Искролапкой начистоту? — шепотом спросил он, косясь на Иглогривку, занятую своим мячом. — Может быть, стоит помешать ей ходить в Сумрачный лес? Голубичка очень беспокоиться за нее.
— Нечего за нее беспокоиться, — ответил Воробей, опуская в лужу свежий комок мха. — Она ни разу не обратилась ко мне со своими ранами, полученными в Сумрачном лесу, и даже не помышляет об измене Грозовому племени. Будем и дальше использовать ее, чтобы следить за Звездоцапом.
— Так давай поговорим с ней, — предложил Львиносвет.
— И что мы ей скажем? — окрысился Воробей, с силой проводя мхом по уху Львиносвета. — Попросим шпионить за котами-изменниками? Ты не забыл, чем закончилось, когда мы попросили Голубичку проследить за соседями? Нет, давай немного подождем, а потом поговорим. Тогда ей будет, о чем нам рассказать, и она не будет чувствовать, будто мы пытаемся ее использовать.
Львиносвет недовольно буркнул, но не стал спорить и закрыл глаза, дожидаясь, пока Воробей закончит мытье.
— Ну вот, теперь наши соплеменники поверят, будто лиса все-таки наградила тебя парой царапин, — проворчал Воробей, втирая кашицу из разжеванных трав в лопатки Львиносвета.
Моховой мячик выскользнул из лап Иглогривки и, пролетев через всю пещеру, остановился у лап Львиносвета. Тот легко подцепил его когтями и бросил обратно.
— Тебе уже лучше? — спросила Иглогривка.
— Я бодр и свеж! — похвастался Львиносвет.
Воробей возмущенно фыркнул и начал убирать травы, вытащенные из кладовой.
— Спасибо, Воробей, — шепнул ему Львиносвет.
Воробей даже головы не повернул.
— Я так понимаю, бесполезно просить тебя в следующий раз вести себя более осмотрительно? — прошипел он. — Мы до сих пор не знаем, насколько далеко простирается твой дар!
Львиносвет снисходительно дотронулся носом до серой макушки брата.
— Ладно-ладно. — Он заторопился к выходу. — До встречи, Иглогривка! — бросил он, раздвигая носом ежевику.
Пеплогривка ждала его снаружи. Едва всколыхнулись ветви, как она бросилась к Львиносвету и принялась обнюхивать его перемазанные лечебной кашицей бока.
— Ох, я не думала, что ты так быстро выйдешь… — ее голос оборвался, она снова уткнулась носом в его шерсть. — Я чувствую только мазь, — медленно прошептала Пеплогривка. — И никакой крови.
Львиносвет отстранился от нее.
— Воробей обработал меня какими-то сильными травами, — нашелся он. — Они заглушают все запахи.
Голубые глаза Пеплогривки округлились.
— Ты говоришь так, будто ничего не случилось! — Львиносвету показалось, будто в ее голосе зазвенело раздражение. — Ты только что победил лису, один! Ты был весь в крови!
Львиносвет как можно небрежнее пожал плечам.
— Меня учили сражаться.
— Но ты выглядел так, словно истекал кровью! — с болью прошептала Пеплогривка. — Я подумала, что потеряю тебя!
Он бросился к ней, прижался щекой к ее щеке.
— Ты никогда меня не потеряешь, — поклялся он, чувствуя, что сердце его вот-вот разорвется от раскаяния.
— Нет! — Пеплогривка отшатнулась от него. — Я не могу так! Я буду умирать от страха каждый раз, когда ты отправишься в бой.
— Не говори так, прошу тебя, — прошептал Львиносвет. — Все воители рано или поздно уходят сражаться. Но это не мешает им любить своих подруг.
— Большинство воителей не бросаются в самую гущу любой битвы и не охотятся на лис, пока все спят!
— Но ведь я цел, Пеплогривка! Посмотри на меня.
— Этого не может быть! — Она с мукой смотрела на него, не в силах отвести глаз. — Столько крови, столько крови… — Хвост ее мелко дрожал.
Львиносвет быстро огляделся по сторонам. Дым собирал охотничьи патрули. Ромашка умывала ноющую Вишенку, а Кротик карабкался на ее широкую светлую спину. Ягодник и Орешница заделывали буковыми ветками дыру в изгороди.
Никто не обращал на них никакого внимания.
— Я должен рассказать тебе кое-что, — шепнул Львиносвет Пеплогривке. Обвив серую кошку хвостом за плечи, он повел ее к зарослям ежевики, росшим за палаткой целителя. Юркнув в гущу ветвей, он поманил Пеплогривку хвостом. Та послушно вползла следом, сверкая разгоревшимся от любопытства глазами.
