чтобы спасти какого-то своего друга… Возможно, Токло больше никогда ее не увидит.
«Ну и ладно, зачем она мне сдалась? Ушла и ушла».
Эта черная медведица сбежала из Медвежатника, навсегда рассталась с семьей и прошла долгий путь совершенно одна. Она ничего не знала о дикой жизни, не умела выживать и не подозревала о грозящих ей опасностях, однако не только не погибла, но и разыскала его, Токло.
«Она сделала это все ради меня. И ради Оки, которой дала слово».
Токло не находил себе места от стыда. Только потому, что Луса была маленькая и беспомощная, он считал ее трусихой и презирал за слабость. Но она оказалась самой храброй медведицей на свете. Ради своего друга она в одиночку отправилась на территорию белых медведей!
— Я мог бы пойти с ней, помочь… — бормотал Токло.
Перестав расхаживать, он посмотрел через озеро на берег белых медведей. В лучах заходящего солнца были видны огромные белые глыбы — то ли скалы, то ли медведи — но сколько ни вглядывался Токло, он так и не разглядел ничего похожего на черного медвежонка.
— Ну и погиб бы вместе с ней, что в этом толку?
Он снова вскочил на лапы и забегал по гальке.
Тень ближайшей сосны удлинилась и накрыла его, как мягкая черная шерсть.
— Но я бы мог ей помочь!
Но ведь Шеш и другие гризли надеются на него! Он должен провести на этом острове целый день, только тогда рыба вернется в реки, и голодная смерть перестанет угрожать гризли. Если Токло покинет остров до заката, он подведет всех своих сородичей.
— Помогите мне, духи! Я не знаю, как мне быть.
Внезапно внимание его привлекла какая-то тень, мелькнувшая в небе. Задрав голову, Токло увидел, как большая черная птица, раскинув крылья, медленно кружит над островом. Вот она сложила крылья и камнем полетела вниз, выпустив когти. Но стоило птице коснуться галечного берега, как лапы ее вдруг вытянулись и стали стремительно покрываться косматой бурой шерстью, крылья превратились в сильные передние лапы, а клюв стал толстым медвежьим носом.
«Уджурак!»
Токло замер, ошарашенно глядя перед собой. Несколько мгновений он не мог вымолвить ни слова — он просто смотрел на маленького медвежонка, который, как ни в чем не бывало, подбежал к нему и дружески пихнул носом в лапу.
— Привет, Токло!
Тут к Токло, наконец, вернулся голос.
— Зачем ты это сделал?
— Луса здесь? — осведомился медвежонок.
— Нет.
Уджурак смущенно огляделся по сторонам.
— Но я же ее видел, Токло. Она звала меня. Я видел, как она разговаривает с тобой здесь, на этом берегу.
— Луса была здесь, — нехотя признался Токло. — Но она уплыла. Она очень переживала из-за какого-то черного медвежонка, которого забрали белые медведи. Вбила себе в голову, что сможет спасти его — шишкоголовая!
Уджурак подошел к краю озера и вошел в воду. Потом обернулся к Токло.
— Нужно разыскать ее. Ты идешь?
— И ты туда же? — проворчал Токло, стараясь подавить чувство вины. — Извини, Уджурак, но я обещал остаться здесь до конца Самого Долгого Дня. Ты сам был на берегу и все слышал. Я должен в точности исполнить поручение, и тогда Арктур пошлет нам рыбу.
— Ну и кто из нас шишкоголовый? — засмеялся Уджурак. — Духи не могут послать рыбу, и даже Арктуру это не под силу. Они могут только направлять нас, помогать делать правильный выбор. Уверяю тебя, Арктур хотел бы, чтобы мы нашли Лусу. Я точно это знаю, можешь мне поверить!
Токло недоверчиво уставился на него.
— Вот как? А я думал…
— Поверь мне, Токло. Помочь Лусе гораздо важнее, чем сидеть тут в полном одиночестве до самой ночи!
Но Токло не хотелось так просто уступать.
— Может, я дождусь заката и приду попозже?
— Нет! — с неожиданной уверенностью отрезал Уджурак. — Мы нужны Лусе
Почти целый день Токло чувствовал себя настоящим гризли — сильным, одиноким и независимым. Ему очень нравилось быть таким, но когда дело дошло до выбора, Токло не колебался ни мгновения.
Луса была его другом, и ей нужна была его помощь.
Кивнув, Токло вошел в воду следом за Уджураком.
Глава XXIX
КАЛЛИК
— Видишь вон те скалы? Там можно будет спрятаться.
Каллик посмотрела в ту сторону, куда указывала Луса, и увидела груду расколотых камней, густо заросших колючими кустами. Это место находилось на полпути между башней и тем местом, где Таккик с дружками держали Мики.
Самый Долгий День подходил к концу. Солнце клонилось к горизонту, и бледные сумерки начали сгущаться над озером. Шерсть у Каллик слегка шевелилась от волнения. Сейчас ей казалось, что за все свое долгое путешествие, полное горестей и трагических событий, она еще ни разу не оказывалась в более опасной ситуации.
И тут она заметила двух медведей, подплывавших к галечной косе.
— Луса! — воскликнула Каллик, пихая носом маленькую черную медведицу.
— Да-да, тут я точно смогу спрятаться, — кивнула Луса, не сводя глаз с осыпи камней.
Тем временем медведи вылезли из озера на камни.
— Луса! — в отчаянии повторила Каллик.
Луса перевела взгляд на башню.
— Сложнее всего будет отвести Таккика в сторону от остальных, — озабоченно продолжала она. — Тем более не одного, а вместе с Мики.
Но Каллик уже ее не слушала. Она в ужасе смотрела на медведей, только что вылезших из воды.
— Смотри, Луса! — пискнула Каллик, когда незнакомые медведи стали взбираться по склону, на котором они стояли.
Луса стремительно обернулась.
— Токло! Уджурак! — завопила она.
Ошалев от изумления, Каллик смотрела, как черная медведица со всех лап бросилась навстречу медведям и по очереди зарылась носом в их шерсть.
— Вы пришли! Неужели это не сон?
— Скажи спасибо Уджураку, — проворчал тот медведь, что был побольше ростом. — От него же не отвяжешься.
— Но как ты узнал, что мне нужна твоя помощь? — спросила Луса у маленького медвежонка.
