предыдущие годы.
«Экзаменуемый должен обнаружить понимание образной природы словесного искусства, иметь представление об основных фактах жизни и творчества писателей-классиков, об этапах их творческой эволюции, об историко- литературном контексте творческой истории изучаемых произведений, основные закономерности историко- литературного процесса и об отдельных периодах его развития. Он должен уметь различать черты литературных направлений и течений, знать основные теоретиколитературные понятия и уметь ими пользоваться».
О покажите, покажите мне ученика не филологической гимназии, не гуманитарного лицея, а обычной нашей школы, который поведает мне об основных закономерностях историко-литературного процесса и об отдельных периодах его развития. Тех, кто даже прочитав «Преступление и наказание» и «Войну и мир», расскажет об этапах творческой эволюции Достоевского и Толстого?
Да имеют ли представление наш один д. п. н и два к. п. н. о том, что сегодня происходит на уроках литературы в обычной российской школе при трех уроках в десятом классе? Иногда они сами работали в школе с обычными современными учениками?
И еще. В 2009 году экзамен по литературе сдавали 5,05% учеников. Результат: средний балл по стобальной системе у девочек – 53,77, у мальчиков – 45,17. Элементарный вопрос: можно ли на основании этих результатов у пяти процентов выпускников, тех, кто, очевидно, все-таки занимался по литературе лучше, чем другие, и собирался в вузы, связанные с гуманитарностью, давать методические рекомендации, как учить литературе всех? На мой взгляд, нет. Хотя, возможно, я не прав в одном: за все последние годы все самые лучшие мои ученики по литературе предмет этот для экзамена не выбирали. Им были нужны химия и биология. Но уже наверняка все, кто шел в гуманитарные вузы, вынуждены были сдавать литературу.
Но вот наступил этот желанный для многих Юрьев день. В Москве решили провести в конце десятого класса шестичасовое сочинение по литературе. До самого последнего дня никто из учителей не знал, какой будет модель сочинения, ни с кем из учителей эту потаенную модель не обсуждали. Ну, это привычно: а что вообще при переменах и нововведениях обсуждали в нашей школе?
Лишь в одном из округов управление образования 3 марта 2010 года был издан приказ «О проведении городского сочинения по литературе в 10 классах».
«На основе распоряжения Департамента образования города Москвы от 24.02.2010 № 340р, в целях развития речевых навыков учащихся, их интеллектуального и творческого потенциала, а также совершенствования форм промежуточной аттестации…»
Слова об интеллектуальном и творческом потенциале тронули мое сердце, но лишь до тех пор, как этот приказ по округу я не дочитал до конца.
В округе решили, что следует дать ориентиры для школ, и приложили к приказу «рекомендации по подготовке к написанию экзаменационного(?) сочинения по литературе в 10 классе». Для этого «предлагаются темы для тренировочных работ». Правда, все эти темы для десятиклассников приводятся по курсу 9 класса. Но ведь «по этой модели можно составить вопросы по творчеству любого писателя». Только не надо, не надо составлять темы по этой модели.
Вот, к примеру, темы по «Горю от ума»:
«Перечислите основные приемы и средства раскрытия образа Чацкого». «Назовите основные черты классицизма в комедии “Горе от ума”». «Раскройте приемы и средства раскрытия образа Чацкого». «Раскройте приемы и средства типизации образов в комедии». «Расскажите о новаторстве Грибоедова в развитии языка русской литературы».
И ни ума тут нет, ни горя от ума тем более.
Или вот, к примеру, раздел «Лирика А. С. Пушкина». Как вы сейчас убедитесь, тут речь идет не только о лирике. Но за нарушение точности формулировок мы снимаем баллы с учеников, и уж никак не спрашиваем с себя. Так вот: «Приведите примеры эпитетов, метафор, сравнений из лирических стихотворений Пушкина». «Перечислите основные этапы творческого пути Пушкина». «Приведите примеры антитезы в лирике Пушкина и охарактеризуйте ее функции». «Охарактеризуйте предметно-тематическое содержание лирических отступлений в романе». «Назовите приемы и средства раскрытия образа Татьяны». «Найдите основные элементы главной сюжетной линии романа А. С. Пушкина».
И это называется – в целях интеллектуального и творческого потенциала. А по-моему, это пособие по отвращению учащихся от уроков литературы. Но ведь это приказ, распоряжение, директива. «Вот наши строгие учители и судьи!»
И не могу не привести здесь стихотворение Александра Кушнера «Памяти филолога»:
Изучая стихи, занимался ими,
Зная все про пиррихии и спондеи,
Он глазами на них смотрел ледяными
И ценил в них не сумерки, а затеи.
Не задумчивость, а нарушение правил
Или их соблюдение, не звездный привкус,
Что налет свой у нас на губах оставил,
А резон, интертекст и культурный дискурс.
Было в нем даже странное обаянье.
Как в ребенке, нуждающемся в уходе,
Но мне все объяснило его признанье
В равнодушии и нелюбви к природе —
Потому что искусство и есть природа,
Продолжение молний, побег жасмина,
Превращение в дерево, а не мода,
Не игра и при ней напускная мина.
Не за эти ли игры на уроках литературы (зато модно, современно, научно!) мы расплачиваемся отторжением наших учеников от литературы?
А тут как раз меня пригласили на парламентские слушания в Совет Федерации. И я обо всем этом (и не только об этом) там рассказал. Меня хорошо приняли (точнее, проводили). Но тут одна женщина подняла руку и спросила:
– Моя бабушка писала на эти темы, и моя мама, и я, когда училась в школе. Так чем же они вам неугодны?
– Ваша бабушка, ваша мама и вы учились в школе и жили в другой стране, в другое историческое время, при иной системе ценностных координат. Во всяком случае вы читали те произведения, которые входили в школьную программу, и вас от книг вели к каким-то штудиям, хотя они были и шибко социологичны, и идейно выверены, и нередко псевдонаучны. А мы сегодня живем в стране, которая от книги пересела к телевизору, работаем в школе, где ученики наши все меньше и меньше читают. И наша главная задача – привести их к книге. Пробудить интерес, желание читать, насытить урок живой мыслью и живым чувством. А повторять выученные стандарты, штампы, клише – значит убивать литературу. Пятьдесят лет назад я написал в об этом в «Новом мире» и с тех пор делаю все возможное, чтобы утвердить именно такой подход к литературе. Он отразился даже в названиях моих книг: «Уроки. Литература. Жизнь», «Уроки литературы сегодня», «Уроки нравственного прозрения», «Дар души и дар глагола», «Зачем я сегодня иду на урок литературы». Но и те мои книги, которые называются иначе, по существу – об этом же.
«Равенство дара души и дара глагола – вот поэт». Эти слова Марины Цветаевой, но и к читателю относятся. Постижение глагола невозможно без дара души. А потому на уроках литературы мало дать знания о глаголе, прежде всего нужно пробудить дар души («глаголом жги сердца людей») – способность и потребность откликнуться на зовы мира и времени. Пробуждая в юных духовную жажду, учитель-словесник утоляет ее. Пробуждает, утоляя, и утоляет, пробуждая.
Встречаясь в мае 2010 года с выпускниками педагогических институтов, председатель Комитета Совета Федерации по образованию Хусейн Чеченов сказал им: «У вас тяжелая миссия – противостоять не только оскуднению в знаниях, но и оскуднению в душах». Это очень точно сказано. Причем оскуднение в знаниях – это не только их количественное уменьшение, но прежде всего их выхолощенность.
Но вот наступил апрель 2010 года, и с ним пришло шестичасовое «городское сочинение по литературе». Не буду говорить сейчас ни о нелепой процедуре его проведения, когда учитель, который учил ребят, не может ни в класс войти, ни сочинения читать, ни о надуманной системе оценок по 15-бальной системе. Это все прививка оценочной системы ЕГЭ. Будем говорить о существе – о темах.
Тем – пятнадцать. И с формальной стороны придраться к ним вроде бы трудно: все четко, ясно, однозначно, без тех завихрений и выкрутасов, которыми прославились печально известные 500 тем. Но подойдем к темам 2010 года не формально, но сущностно.
Вот две темы, в которых нужно обратиться к «Горю от ума» А. С. Грибоедова:
«Изображение основных проблем эпохи в комедии А. С. Грибоедова “Горе от ума”» и «Московское дворянство начала XIX столетия в изображении А. С. Грибоедова и Л. Толстого».
Прежде всего не могу не сказать об объеме как этих, так и всех остальных тем. Объем сочинения десятиклассника – 5–6 тетрадных страничек. Но при таких обширных темах (по этим вопросам в учебнике – десятки страниц) ученик в лучшем случае может лишь обозначить самые общие соображения.
Но дело не только в этом. В этих сочинениях ученики пишут то, что о комедии Грибоедова писали мы в 1945/46 учебном году, когда в восьмом классе изучали «Горе от ума»: разоблачают фамусовское общество и восторгаются Чацким.
Но с тех пор прошло много лет. И каких лет! «Чему, чему свидетели мы были!» И сколько
