другой способы толкования имеют своим предметом особые стороны права как объективной реальности. К тому же в объект специально-юридического толкования вовлекаются и иные элементы правовой системы, в частности юридическая практика. А главное: обособление логического, и в особенности специально- юридического, толкования учитывает сложившуюся специализацию наук и открывает возможность широкого, без смешения различных аспектов, использования специализированных научных данных при уяснении нормативных предписаний. Причем специально-юридическое толкование, прямо «выводя» на конечный результат толкования, дает точную и детализированную «правовую картину» юридического материала — именно такую, которая необходима для юридически правильного применения нормативных предписаний.
Существует, пожалуй, лишь один случай прямого совпадения способов толкования. Это — совпадение специально-юридического и систематического толкований (в той части последнего из указанных способов, которая относится к внутренним структурным и функциональным связям между правовыми предписаниями). Действительно, в этой части систематическое толкование представляет собой продолжение специально- юридического анализа. Но происходит это, по-видимому, потому, что интересы юридической практики уже давно потребовали при исследовании нормативных предписаний учитывать важнейшее свойство права — его системность и связанные с ним технико-юридические приемы и средства. Отсюда и проистекает уже давно происшедшее объединение в одном способе качественно различных приемов: во-первых, приемов, выраженных в исследовании текста акта путем его сопоставления с другими, и во-вторых, приемов, нацеленных на анализ глубинных структурных и функциональных связей права. Возможно, в дальнейшем, коль скоро будет признано оправданным обособление специально-юридического анализа, окажется целесообразным сохранить за систематическим толкованием то первичное и исходное, что является однопорядковым с грамматическим толкованием (сопоставление текстов актов, нахождение их места в законодательной системе), и отнести остальную часть систематического толкования, имеющую качественно иную природу, к специально-юридическому способу.
И последнее. Есть достаточные основания рассматривать специально-юридическое толкование в качестве такого способа, который занимает центральное, ключевое положение во всей сумме способов толкования. В единстве с социально-политическим толкованием оно представляет собой своего рода вершину науки и искусства толкования, где в области права смыкаются специальное и теоретическое познание. Примечательно, что именно здесь открывается возможность широкого использования на практике, при толковании права общетеоретических знаний философского (общесоциологического) уровня.
До недавнего времени характеристика процесса толкования в советской юридической науке ограничивалась в основном вопросами изложения воли законодателя в нормативных документах, истории их издания и политического значения. В соответствии с этим и сложился традиционный «набор» способов толкования, который с теми или иными вариациями, в том числе терминологическими, присутствует в специальных исследованиях данной проблемы.
Однако для социалистического правоведения характерно проникновение в глубины юридической материи, в сложный и тонкий юридический инструментарий, в технико-юридические способы и приемы выражения воли законодателя. Все это и потребовало учета специализированных данных юридической науки в процессе толкования.
Каким образом, через какие каналы, способы возможно использование такого рода данных при интерпретации нормативных предписаний?
Один из таких путей, по которому и пошли многие авторы, — насыщение традиционных способов специальными юридическими приемами. Например, отнесение к грамматическому толкованию юридического анализа специальной терминологии, к систематическому — анализа глубинных структурных и функциональных связей, к историко-политическому (функциональному) — анализа оценочных понятий и юридической практики. Несомненный успех в учете новейших научных данных при толковании права продемонстрирован в книге А.Ф. Черданцева «Толкование советского права».
Вместе с тем внедрение специализированных данных юридической науки в традиционные способы, выработанные в основном в связи с исследованием нормативных документов, их истории и политического значения, имеет и свои минусы. Эти способы не могут полностью охватить углубленные специализированные знания о правоведении (например, дать интерпретацию нормативных положений с точки зрения особенностей юридических конструкций, типов регулирования — общедозволительного или разрешительного, индивидуально-правового воздействия). Далее, поскольку специализированные правовые данные рассыпаны подчас по чуждым для них способам, внимание при толковании не концентрируется на специализированном юридическом анализе. И, наконец, при насыщении традиционных способов углубленными правовыми данными ускользает специфическое, первичное в традиционных способах- исследование текста с точки зрения грамматики, лексики, сопоставления с другими текстами и т. д.
Вот почему есть основания для поисков в ином направлении — в обособлении специально- юридического способа толкования. Тем более, что такое решение проблемы согласуется с рядом фундаментальных положений общей теории права, в том числе — с положениями об особенностях права как социальной реальности, содержании права, юридической технике, формах юридического выражения воли законодателя.
Конечно, и такое решение проблемы требует, по-видимому, известных уточнений. Необходимо с большей определенностью обрисовать автономию каждого способа толкования, их иерархию, очередность использования. Возможно, нуждается в уточнении и сам термин при обозначении рассматриваемого способа (не следует ли признать более удачным термин «технико-юридическое толкование»).
Ясно одно: на современном уровне развития юридической науки использование при толковании ее углубленных специальных юридических данных — настоятельная необходимость. И как бы ни был решен вопрос о составе и наименовании способов интерпретации нормативных предписаний, развиваемая в науке теория толкования должна выработать такие научно-конструктивные решения, которые бы обеспечили применение современных углубленных данных науки в юридической практике.
Буквальное, распространительное и ограничительное толкования. Толкование приводит к раскрытию содержания нормативного акта, к такому пониманию юридических предписаний, которое позволяет обеспечить их полную и точную реализацию (применение).
Результатом толкования должна быть полная определенность смысла нормативного акта.
Определенность смысла-это его точность, безоговорочность, отсутствие каких-либо параллельных решений; результатом толкования не может быть вывод «и то и другое», «и да и нет»: здесь действует логический закон исключенного третьего. К. Маркс отмечал «Jus знает только: или-или»[325].
Результат толкования не должен выходить за пределы толкуемых норм. Вместе с тем он выражает новое знание-конкретизирующее суждение о нормах. В результате же правоприменительного толкования в правовую материю могут быть привнесены некоторые новые моменты, выражающие конкретизацию нормативных предписаний. Таковы вырабатываемые в ходе юридической (судебной) практики правоположения (I.20.3.).
Результаты толкования могут быть рассмотрены с точки зрения их соотношения с выводами, которые непосредственно вытекают из буквального текста (буквы) нормативного акта. С этих позиций результаты толкования подразделяются на виды по объему — соответствуют ли они буквальному тексту (буквальное толкование), или шире буквального текста (распространительное толкование), или уже его (ограничительное толкование).
Как правило, в социалистическом обществе в соответствии с требованиями строгой законности толкование является буквальным. Буква и дух нормативного акта, его текстуальное выражение и действительный смысл полностью соответствуют друг другу. Это значит, что применение после грамматического анализа всех иных способов толкования приводит к таким же выводам, какие вытекают из буквального текста. Буквальный характер толкования позволяет в условиях социализма строго и последовательно проводить начала социалистической законности, не допускать каких-либо отступлений от воли законодателя, закрепленной в нормативных актах.
При режиме строгой законности распространительное и ограничительное толкования являются
