130
О сложной структуре гражданско-правовых обязательств см.: Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву, с. 60–73. См. также: Юков М.К. Структурно-сложное содержание гражданских процессуальных правоотношений. — Авто-реф. канд. дисс. Свердловск, 1972.
131
См. по рассматриваемому вопросу соображения Б.К. Бегичева (Советское трудовое право. М., 1979, с. 101–103).
132
Н.В. Витрук отмечает, что относительно свободная воля в области права «выступает не сама по себе, так сказать, в „чистом виде“, а через соответствующий эквивалент в праве, как необходимое правовое свойство (качество.) личности» (Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе, с. 81).
133
См.: Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении, с. 115–116.
134
См.: Бойцов В.Я. Система субъектов советского государственного права. Уфа, 1972, с. 32–36.
135
Как отмечает И.В. Витрук, «право субъекта и правоспособность есть возможности, но возможности разного порядка» (Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе, с. 103). И эта «разность» порядка состоит не в том, что правосубъектность нельзя рассматривать в качестве субъективного права, а в том, что она является субъективным правом в плоскости государственно-правового регулирования.
136
Б.В. Пхаладзе правильно обращает внимание на то, что право участия в общественных отношениях (правоспособность) обеспечивается путем предварительного закрепления за всеми гражданами основных прав и обязанностей, характеризующих исходную позицию граждан в урегулированных правом общественных отношениях (см.: Пхаладзе Б.В. Юридические формы положения личности в советском обществе. Тбилиси, 1968, с. 18).
137
См.: Ямпольская Ц.А. О субъективных правах советских граждан и их гарантиях. — В сб.: Вопросы советского государственного права. М., 1959, с. 162; Общая теория советского права, с. 286; Строгович М.С. Основные вопросы советской социалистической законности, с. 156 и след.
В литературе были высказаны соображения о том, что все субъективные права и обязанности, все правовые связи входят в правовой статус (см.; Халфина Р.О. Общее учение о правоотношении, с. 123; Витрук Н.В. Основы теории правового положения личности в социалистическом обществе, с. 27, 31, 115– 116). Думается, последний из указанных авторов ближе к истине, когда обосновывает идею о существовании субъективных прав в виде общего состояния (с. 105). Именно субъективные права (и обязанности), существующие в виде общего состояния, определяют основу правового положения личности — то стабильное, основополагающее в правовом положении субъекта, что в полной мере соответствует смыслу понятия «статус». Конкретные же права и обязанности — это, скорее, вопрос факта в юридической области, специфики в реальном положении лица, нежели основы его общего правового положения в данной правовой системе.
Интересные положения о содержании компонентов, из которых складывается правовое положение лица, его статус, с использованием понятия «модус», сформулированы В.А. Патюлиным (см.: Патюлин В.А. Государство и личность в СССР. Правовые аспекты взаимоотношений. М., 1974).
138
См.: Братусь С.Н. Субъекты гражданского права, с. 6.
139
Общая теория советского права, с. 284. Автор замечает там же: «В настоящее время уже трудно отрицать, что между правоспособностью и субъективными правами имеются не только различия, но и сходные черты».
140
Это разграничение, как показал Б.К. Бегичев, имеет существенное значение и для правосубъектности в трудовом праве (см.: Бегичев Б.К. Особенности правового положения служащих как субъектов трудового права. — Сборник ученых трудов Свердловского юридического института. Вып. 4. Свердловск, 1964, с. 161).
