цивилизации». (Эти слова автор специально выделил.)
А Европа, наблюдая за милитаризацией СССР, будет безмолвно ожидать генерального сражения. Тем более, что график выхода Красной Армии к западной границе уже готов.
Вот с каким сопроводительным письмом Нарком по военным и морским делам Ворошилов 5 марта 1930 г. направил эту записку Тухачевского Сталину:
«Направляю для ознакомления копию письма Тухачевского и справку штаба по этому поводу...
Тухачевский хочет быть оригинальным и ... «радикальным». Плохо, что в К.А. (Красной Армии. - И. Ч.) есть порода людей, которые этот «радикализм» принимают за чистую монету.
Очень прошу прочесть оба документа и сказать мне твоё мнение».
Вот ответ Сталина:
«Тов. Ворошилову.
Получил оба документа и объяснительн. записку т. Тух-го и «сообщения» Штаба. Ты знаешь, что я очень уважаю т. Тух-го, как необычайно способного товарища. Но я не ожидал, что марксист, который не должен отрываться от почвы, может отстаивать такой, оторванный от почвы, фантастический «план». В его «плане» нет главного, т.е. нет учёта реальных возможностей хозяйственного, финансового, культурного порядка. Этот «план» нарушает в корне всякую мыслимую и допустимую пропорцию между армией, как частью страны, и страной, как целым, с её лимитами хозяйственного и культурного порядка. «План» сбивается на точку зрения «чисто военных» людей, нередко забывающих о том, что армия является производным от хозяйственного и культурного состояния страны.
Как мог возникнуть «такой план» в голове марксиста, прошедшего школу гражданской войны?
Я думаю, что «план» т. Тух-го, является результатом увлечения «левой» фразой, результатом увлечения бумажным, канцелярским максимализмом. Потому-то анализ заменён в нём в «игрой в цифири», а марксистская перспектива Красной Армии фантастикой. «Осуществить» такой «план» -значит наверняка загубить хозяйство страны и армию. Это было бы хуже всякой контрреволюции.
Отрадно, что штаб РККА при всей опасности искушения, ясно и определённо отмежевался от «плана» т. Тух-го.
23 марта 1930 г. Твой И. Сталин
(Подчеркнуто Сталиным).
Весьма объёмное Заключение по записке Тухачевского подписано
13 февраля 1930 г. начальником Генерального штаба РККА Б.М. Шапошниковым, и содержит её подробный анализ как с военной так и экономической сторон. Окончательный вывод, несмотря на согласие с необходимостью реформирования армии, отрицательный.
Кроме записки о реконструкции Красной Армии от 11 января 1930, в течение 1929-1931 гг. Тухачевский направил Сталину и Ворошилову предложения по модернизации различных родов войск Красной Армии:
— о производстве артиллерийских орудий и снарядов;
— об авиационном транспорте;
— о развитии гражданской авиации;
— о сапёрных частях;
— о щитовых автомобильных дорогах;
—об ускорении почтовых отправлений с использованием тяжёлых самолетов;
— о реконструкции железнодорожного дела;
— о мобилизации промышленности;
—о танках («Мы имеем бронированные автомобили, поезда, дрезины; наличие тракторов позволит выставить бронетрактора в огромных массах». Просто поразительно, как маршал не додумался изобрести броневелосипед?);
— о пополнении военного флота за счёт торгового;
— об авиадесантах и парашютных десантах...
Все эти записки очень объёмные, с большим количеством схем и выкладок, анализировали, как .правило, периодическую печать, равнялись на иностранные армии времён Первой мировой войны ч предусматривали полную милитаризацию страны.
Через два года, чтобы марксист Тухачевский сильно не горевал, Сталин направил ему «извинительное» письмо, которым изящно и корректно пытался наставить маршала на праведный путь:
«Т-щу Тухачевскому
копия т-щу Ворошилову
Приложеное письмо на имя т. Ворошилова написано мной в марте 1930 г. Оно имеет в виду 2 документа: а) Вашу «записку» о развёртывании нашей армии с доведением количества дивизий до 246 или 248 (не помню точно); 6) «сообщения» нашего штаба с выводом о том, что Ваша «записка» требует по сути доведения численности армии до 11 миллионов душ, что «записка» эта ввиду этого - нереальна, фантастична, непосильна для нашей страны.
В своём письме на имя т. Ворошилова, как известно, я присоединился в основном к выводам нашего штаба и высказался о Вашей «записке» резко отрицательно, признав её плодом «канцелярского максимализма», результатом игры в цифры и т.д.
Так было два года назад.
Ныне, спустя два года, когда некоторые неясные вопросы стали для меня более ясными, я должен признать, что моя оценка была слишком резкой, а выводы моего письма не во всём правильными.
Во-первых, ближайшее знакомство с делом показало, что цифра «11 миллионов душ» не вытекает из Вашей «записки» ибо то, чего может требовать
Ваша «записка» и чего она, в самом деле, требует - это армии в 8 миллионов душ. Конечно 8-ми миллионная армия - тоже нереальна, не нужна и непосильна для нашей страны, по крайней мере, в ближайшие три-четыре года (не говоря уже о первой пятилетке). Но 8 миллионов всё же - не 11 миллионов.
Во-вторых, несомненно, что изменившийся за последние годы характер армий, рост техники, рост военного транспорта и развитие авиации, появление механизированных частей и соответствующая реорганизация армии - создают совершенно новую обстановку, лишающую старые споры о большом количестве дивизий их решающего значения. Нет нужды доказывать, что не количество дивизий, а, прежде всего их качество, их насыщенность техникой будет играть отныне решающее значение. Я думаю, что Вы согласитесь со мною, что 6-ти миллионной армии, хорошо снабженной техникой и по-новому организованной - будет вполне достаточно для того, чтобы отстоять независимость нашей страны на всех без исключения фронтах. А такая армия нам более или менее по силам. Мне кажется, что моё письмо на имя т. Ворошилова не было бы свободно от некоторых неправильных выводов в отношении Вас, если бы я перенёс тогда спор на эту новую базу. Но я не сделал этого, так как, очевидно, проблема не была ещё достаточно ясна для меня.
Не ругайте меня, что я взялся исправить недочёты своего письма с некоторым опозданием.
7/v-32r. С ком. прив. И. Сталин
(Подчёркнуто Сталиным).
Это письмо, скорее всего, было ответом на все перечисленные записки маршала. Стараясь не ущемить его болезненное самолюбие, Сталин очень мягко и терпеливо поставил ему задачу, рассказал, что на самом деле необходимо армии и какой она должна быть.
Через два месяца, 15 июля 1932 года Кагановичу и Молотову Сталин пишет из Сочи:
«...б) План развёртывания армии (в 1933 г.) в случае войны, представленный штабом слишком раздут, до безобразия раздут и очень обременителен для государства. Его надо переработать и сократить максимально.
в) Численность армии мирного времени на 1932 год (дана по плану штаба) слишком раздута (доходит до 1 миллиона 100 тысяч душ). Штаб забывает, что механизация армии во всех странах ведет к сокращению её численности. По плану штаба выходит, что механизация армии у нас должна повести к увеличению ее численности. Абсурд, демонстрирующий беспомощность наших людей перестроить армию на базе механизации. Я понимаю, что для перестройки нужно время, нужен некий переходный период. Но тогда
