…Тут, может быть, самое время вспомнить с благодарностью имя переводчицы и «Собаки Баскервилей», и «Затерянного мира» – Натальи Альбертовны Волжиной. Именно благодаря ей эти сочинения читаются как хорошая русская проза, их хочется перечитывать и читать вслух. И так же хорошо зазвучали по-русски несколько из названных раньше рассказов под пером Марины и Николая Чуковских – с придирчивой редактурой Корнея Ивановича Чуковского, неутомимо знакомившего русского читателя с англоязычной литературой.

Вернемся в дом профессора Челленджера. Там дальше все пошло по худшему сценарию. Профессор ринулся на репортера. «К счастью, я успел открыть дверь, иначе от нее остались бы одни щепки. Мы колесом прокатились по всему коридору, каким-то образом прихватив по дороге стул. Профессорская борода забила мне весь рот, мы стискивали друг друга в объятиях, тела наши тесно переплелись, а ножки этого проклятого стула так и крутились над нами. Бдительный Остин (дворецкий Челленджера) распахнул настежь входную дверь. Мы кувырком скатились вниз по ступенькам». Ну и так далее.

Но в результате вчетвером отправились в потрясающую экспедицию и там увидели поразительные вещи. Описаны же они так, что лично я до сих пор не сомневаюсь, что все это – правда.

Ну так и быть, приведу здесь полстранички. «…Среди деревьев была большая прогалина, и по этой прогалине разгуливало пять странных существ – таких мне еще никогда не приходилось видеть.

…Размеры их поразили нас. Даже маленькие были ростом со слона, а о взрослых уж и говорить не приходится. Их чешуйчатая, как у ящериц, кожа поблескивала на солнце аспидно-черными переливами. Все пятеро стояли на задних лапах, опираясь на широкие, толстые хвосты… Они напоминали гигантских, футов в двадцать высотой, кенгуру, покрытых темной крокодиловой кожей.

…Время от времени детеныши принимались неуклюже резвиться, подпрыгивая и с глухим стуком шлепаясь на землю. Их родители, по-видимому, обладали неслыханной силой, ибо один из них, не дотянувшись до листьев на верхушке довольно высокого дерева, обхватил его передними лапами и переломил ствол пополам, словно тоненькую ветку. Поступок этот свидетельствовал одновременно о двух вещах: о сильно развитой мускулатуре и недоразвитом мозге, так как дерево рухнуло чудовищу прямо на голову, и оно разразилось громкими воплями».

А «отвратительная маска гигантской жабы – бородавчатая, словно изъеденная проказой кожа и огромная пасть, вся в свежей крови»?

А злобные человекообезьяны?..

В общем, там есть о чем почитать.

5

А если вы еще не читали «Маракотову бездну», то я вообще не понимаю, как вы можете тратить время на что-то другое, а не ищете эту книжку.

Батискаф с тремя смельчаками опущен на канате на самое дно Атлантического океана. «…Легкое содрогание стальной кабинки, раздвигавшей длинные петли колыхающихся водорослей, показало, что канат натянут крепко и тащит нас за собой. Канат блестяще выдержал нашу тяжесть, и с постепенно возрастающей скоростью мы стали скользить по дну океана».

Но у главы рискованной экспедиции Маракота своя цель. Изучения дна океана ему недостаточно. Он ищет глубокую (по его расчету – семь тысяч шестьсот двадцать метров глубиной) впадину на дне. Спускаться в нее он не намерен – ни спускная цепь, ни трубки для воздуха этой глубины не достигнут. Но он надеется исследовать дно вокруг нее.

«Внезапно нам открылась чудовищная пропасть. Жуткое место, такое увидишь разве что в ночном кошмаре! Блестящие черные грани базальта круто обрывались вниз, в неизвестное. По краю пропасти росли мохнатые водоросли, как растет папоротник на краю обрыва где-нибудь на поверхности земли; за этим колышущимся, точно живым бордюром шла гладкая блестящая стена бездны… Мы зажгли мощный сигнальный фонарь Лукаса и направили вниз сильный сноп параллельных лучей. Они падали в бездну все ниже и ниже, не встречая препятствий, пока не затерялись в непроглядном мраке».

Ну а дальше разворачиваются настоящие события.

«Какое-то крупное животное поднималось к нам из глубины по светлому тоннелю». Это было нечто среднее между чудовищным крабом и чудовищным раком. «Панцирь светло-желтого цвета имел в окружности метра три, а в длину, не считая усов, чудовище было не меньше десяти метров!..»

И чудовище стало ощупывать своими клешнями кабинку, явно «размышляя, что это за странная банка и не найдется ли в ней съестное, если ее умеючи вскрыть».

Маракот кричит в телефон наверх:

«– Поднимите нас на десять-пятнадцать метров!

…Но дьявольский рак не отставал. Вскоре мы снова услышали царапанье и постукиванье клешней, которыми он продолжал ощупывать кабинку. …Мы медленно двинулись над краем бездны. Раз темнота не спасла нас от нападения, мы включили свет. Одно окно было совершенно закрыто брюхом чудовища. Голова и огромные клещи работали на крыше, и удары по кабинке звучали, как погребальный колокол. Чудовище обладало невероятной силой. Никогда еще смертному не приходилось быть в таком положении: километры воды внизу – и злобное чудовище сверху! Качка усилилась. И вот мы почувствовали, что чудовище дергает канат! Трубка принесла испуганный крик капитана, а Маракот вскочил, в отчаянии всплеснув руками. Даже внутри кабинки мы слышали скрежет перетираемого каната, звон и свист рвущейся проволоки – и через мгновение мы уже падали в бездонную пропасть.

У меня до сих пор в ушах звенит дикий крик Маракота.

– Канат оборван! Мы пропали! Все погибло! – вопил он. Потом, схватив телефонную трубку, отчаянно крикнул: – Прощайте, капитан, прощайте все!

Это были наши последние слова, обращенные к людям на земле».

Как вы уже поняли, батискаф для исследования дна Атлантического океана был спущен с корабля, с которым сохранялась и телефонная связь, пока чудовищный краб не оборвал канат, на котором держалась кабина. И теперь, «медленно вращаясь, широкими кругами, мы стали спускаться в бездонную пропасть. Прошло, наверное, не больше пяти минут, но нам они показались часом, когда телефонный провод натянулся и лопнул с тихим стоном, как струна. В ту же минуту лопнула и проводящая воздух трубка, и сквозь отверстие стала по каплям просачиваться соленая вода. Опытные, проворные руки Билли Сканлэна мигом перетянули конец резиновой трубки узлами, и вода перестала течь… Затем лопнул электрический провод, и мгновенно потух свет, но доктор в темноте добрался до аккумуляторов, и на потолке вспыхнули лампочки».

И доктор говорит своим спутникам, что света нам хватит на неделю, добавляя «с кривой усмешкой»:

«– Во всяком случае, мы умрем при свете…»

Добряк-профессор говорит:

«– Мне, собственно, все равно. Я старик, довольно пожил, и моя роль в мире сыграна. Единственно, о чем я сожалею, зачем я вовлек двух молодых людей в это опасное предприятие. Я должен был рисковать один.

Я просто и горячо пожал ему руку, не в силах произнести ни слова. Билл Сканлэн тоже молчал. Мы медленно опускались, измеряя скорость по теням рыб, поднимавшихся вверх мимо окон. Казалось, что это рыбы подымаются вверх, а не мы опускаемся вниз».

Еще до спуска, когда главный механик корабля узнал о замысле, то сказал: завод Мерибэнкс в Филадельфии, где он слывет лучшим механиком, послал его наблюдать за машиной, «и если она спускается на дно моря, значит, и мое место на дне моря».

И теперь он высказался так:

«– В Филадельфии живет одна крошка, когда она узнает, что больше уже не увидит Билла Сканлэна, ее прелестные глазки наполнятся слезами. Да, что и говорить, хорошенький мы выбрали путь к нашим предкам.

– Вам не следовало опускаться с нами, – сказал я…

– Я бы счел себя последней дрянью, если бы остался наверху, – ответил он. – Нет, это моя прямая обязанность, и я рад, что исполнил ее».

Доктор Маракот объявляет, что «воздуха в баллоне хватит больше чем на полдня. Опасность в другом – в продуктах выдыхания. Они задушат нас. Если бы мы смогли выпускать углекислоту! …У нас есть баллон кислорода. Я захватил его на всякий случай. Вдыхая его время от времени, мы как-нибудь продержимся

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату