еще…
– Да стоит ли бороться за жизнь? Чем скорее наступит конец, тем лучше, – заметил я.
– Это верно! – подтвердил Сканлэн. – Раз, два – и не копайся!
– И отказаться от поразительного зрелища, которого еще не видел ни один человек на свете? – возразил Маракот. – Это предательство по отношению к науке! Будем до конца записывать свои наблюдения, даже если им суждено погибнуть вместе с нами. Надо довести игру до конца.
– Да вы молодчага, док! Вы нам сто очков вперед дадите. Ладно, будем играть до последнего грошика».
Казалось бы, до трагического конца недалеко? Не тут-то было! Дальше-то и начинается самое интересное. И, на мой взгляд, очень-очень правдоподобное.
СЕРАЯ СОВА И БОБРЯТА
В Канаде когда-то жили только индейцы – разные их племена (ирокезы и другие). Потом европейцы открыли американский континент и стали его заселять. В Канаде селились французы и англичане. На континент пришла другая цивилизация, началась новая эпоха. Индейцы сопротивлялись. Им многие сочувствовали. В ХIХ веке появились увлекательные приключенческие романы Фенимора Купера и Густава Эмара о смелых и благородных воинах-индейцах.
Писатель Михаил Михайлович Пришвин вспоминал, как в 1880—1890-е годы его сверстники, русские мальчики-гимназисты, и он сам, начитавшись этих романов, бредили Америкой и индейцами.
Молчаливые, с неподвижными, не выдающими эмоций лицами, не знающие страха люди, читающие книгу дикой природы «с листа», умеющие идти по следу врага там, где никакой европеец не увидит следов, – они возбуждали у русских подростков тягу к приключениям, наполненным риском.
«На почве этого чувства, – считал Пришвин, – у нас много выросло замечательных ученых, из которых достаточно назвать одного Пржевальского». Этот знаменитый русский путешественник открыл в далеких азиатских степях
Родившийся в Англии в 1888 году мальчик Арчибальд Билэйни тоже был с детства увлечен историями про американских индейцев – и в восемнадцать лет отправился в Канаду. Вскоре он объявил себя индейцем (была ли его мать этой крови – кажется, так и осталось неясным), стал лесником и охотником и принял индейское имя
К началу ХХ века, конечно, давно окончилась эпоха кровопролитных войн, пришельцы и аборигены нашли формы сосуществования. Но вырубались леса – ради железных дорог, гибла от топоров и ружей дикая природа – естественная среда обитания индейцев. Серая Сова – уже после участия в Первой мировой войне (как европеец, он был призван на фронт) – решает посвятить себя ее защите.
Он пишет
на эту тему статьи и книги. Несколько раз посещает Англию (а Канада, в отличие от независимой Америки, остается под протекторатом британской короны) и выступает перед бывшими соотечественниками в индейском национальном костюме. Так в 1937 году он выступает перед юными британскими принцессами, одна из которых – нынешняя королева Елизавета.
Через год, в возрасте пятидесяти лет, он умирает от воспаления легких в своей хижине на берегу одного из многочисленных канадских озер.
В тот же год писатель Пришвин прочитал одну из его книг – и был поражен сходством их взглядов на жизнь. Сходны были и темы – в Канаде пишется книга о жизни бобров, когда он, Пришвин, пишет книгу о жизни пятнистого оленя («Жень-шень»), и критики находят между ними родственную связь.
«Когда-то, еще мальчиком, я не в шутку пытался убежать в Америку. Не удалось мне тогда побывать у индейцев. И вот теперь – счастье какое! – книга приводит прямо как бы в мою комнату тех самых индейцев, к которым в детстве своем пытался убежать».
Пришвин решил, что лучше будет не переводить книгу, написанную от первого лица, буквально, а
«Такого рода люди, как Серая Сова, редко встречаются в романах. Ни малейшего интереса он не имел к достижению офицерского звания во время войны. Ни малейшей охоты не имел к чинам. Рядовым он вступил в армию и рядовым ушел из нее вследствие ранения, чтобы опять, таким же как был, вернуться в родные леса».
Под стать Серой Сове была и его жена; ее звали Гертруда, а он называл ее по-индейски –
«…Анахарео (что значит „пони“) не была очень образованна, но она обладала в высокой степени благородным сердцем. Происходила она от ирокезских вождей. Отец ее был один из тех которые создавали историю Оттавы» – Оттава, как вы, конечно, знаете, столица Канады. «Анахарео принадлежала к гордой расе и умела отлично держаться в обществе, была искусной танцовщицей, носила хорошие платья. Ухаживая за такой девушкой, Серая Сова тоже подтягивался. У него были длинные, заплетенные в косы волосы, на штанах из оленьей кожи была длинная бахрома, и шарф свешивался сзади в виде хвостика. На груди как украшение было заколото в порядке рядами направо и налево множество английских булавок. И почему бы, казалось, Серой Сове не украшать себя булавками, которые в то же самое время могли быть очень полезными: днем как украшение, ночью же при их помощи можно развешивать и просушивать свою одежду».
Он был охотником – как все или почти все индейцы, и первоклассным. Именно охотой он добывал себе пропитание. И вот в один прекрасный день пересмотрел свой взгляд на жизнь.
Он проплыл около двух тысяч километров на каноэ по стране, считавшейся бобровой, – и нашел только кое-где уцелевшие колонии и в разных местах – бобров-одиночек. Советовался с разными племенами индейцев, и все в один голос говорили – «бобр или вовсе пропал, или находится на границе исчезновения». А индеец не представлял себе лес без бобра!
Виноваты в оскудении лесов были те, кого мы называем браконьерами. Они существуют во все времена, во всех нациях, их немало сегодня в России. Те, кому совсем-совсем, нормальному человеку даже трудно себе представить, до какой степени, абсолютно безразлична природа. Те, кто думают: «Да после меня хоть трава не расти!» Таких интересуют только деньги, которые они выручат за охоту не по правилам – в сущности, за массовое убийство живых существ.
Серая Сова с болью рассказывал о том, как охотились на бобров те, кого он называл
«Индейцы как воспитанные, профессиональные звероловы ставили обыкновенно капканы подо льдом, и там, в воде, животное, захваченное капканом, или тонуло, или вырывалось и спасалось. Но у пришельцев были совсем другие приемы…»
Что может быть ужаснее, пишет этот человек, всю жизнь занимавшийся охотой ради пропитания, такого типа капкана, «который выхватывает бобра из воды за лапу и подвешивает его живым в воздухе?!» Так Серая Сова «нашел однажды мать, схваченную за лапу, а бобрята сосали у нее молоко. Она стонала от боли, и, чтобы освободить ее, пришлось отрезать ей лапу. Несмотря на боль, она поняла, что добрый человек ее освободил, и, доверяя ему, уходила медленно, поджидая своего маленького».
Серая Сова еще продолжал вынужденно ставить капканы на бобров, но что-то происходило в его душе. И вот однажды он не смог найти «бобровую мать» – она «оборвала цепь и ушла под воду вместе с капканом». Они уже уплывали от этого места, как услышали тихий крик маленьких бобрят. «– Спасем их!» – воскликнула его жена. Это оказалось не так-то легко – бобрята отлично плавали. Наконец «странного вида маленькие зверьки были пойманы и спущены в лодку. Они были каждый около полуфунта весом, с длинными задними ногами и чешуйчатыми хвостами. По дну лодки оба зверька стали ходить со свойственным бобрам видом спокойствия, настойчивости и целеустремленности. Супруги-охотники смотрели на эту парочку несколько смущенно, с трудом представляя себе, что же дальше-то делать с ними. Однако милосердные люди и вообразить себе не могли невероятных последствий появления этих животных
