Гаремом.
— Да, но они все у него в подчинении. Это скорее дополнительные удобства. При чем тут «женщина, которую любишь»? — Улыбка Питера говорила о том, как его веселит такой взгляд на корпоративные отношения, но мне было не до смеха: от новости, которую он только что сообщил, в голове все перемешалось.
Был ли Ронни заинтересован в смерти Гарта и как делового партнера, и как соперника в любви? Но Гвен и Гарт подавали на развод, к тому же с Гартом во главе компания была бы сильнее. Впрочем, это все разумные доводы, а убийство не назовешь разумным поступком. Мне вспоминалось выражение лица Гвен, когда она говорила о Ронни, и Ронни, когда он говорил о Гвен, — нет, на влюбленных они не похожи. Если Ронни говорит, как хорошо ему будет работать с женщиной, которую он любит, он или пускает пыль в глаза, или любит кого-то другого. Как такие отношения могли привести к убийству? А вдруг при слиянии компаний действительно возник треугольник, и Гарт стал соперником Ронни не только в бизнесе, но и в любви?
Пора посетить Гарем.
Но Питеру я об этом ни за что не скажу.
— Тут ты меня опередил. Об отношениях между Ронни и Гвен мне ничего не известно. Возможно, оба они решили, что эта информация не для моей статьи. Или что так скоро после смерти Гарта предавать их связь огласке было бы неприлично.
— Скорее неразумно. Ни он, ни она не хотят привлекать к себе внимание полиции. Кстати о копах и внимании. Ты ведь должна идти? — Он дал понять, что больше меня не задерживает: теперь-то он был убежден, что я от него безнадежно отстала. Ему и в голову не приходило, что он может двигаться в неверном направлении, хотя чему удивляться — его вообще нечасто посещает такая мысль. А если попытаться его предостеречь, он решит, что я ему завидую. Поэтому можно с чистой совестью воздержаться от комментариев.
— Да, мне пора, — согласилась я. — Уверена, мы еще увидимся.
— Очень на это рассчитываю, — сказал он, подхватил мою руку и снова поцеловал. Он улыбнулся, на этот раз более искренне, и проводил меня взглядом. Откуда я это знаю? Я оглянулась у выхода. Исключительно из любопытства. Честное слово.
6
«Пора перестать говорить им всем правду».
Вообще-то меня порадовало, что настроение Трисии заметно улучшилось и к ней вернулась способность всех поучать. Когда я ей звонила, она явно была не в ударе.
Я вышла из бара, пытаясь убедить себя, что необходимость глубоко вдохнуть связана лишь с перепадом температур и не имеет никакого отношения к Питеру. Город сбрасывал с себя жар и напряжение, накопившиеся за день. В том же нуждалась и я. От обилия информации и необходимости весь день держать себя в руках у меня и без того слегка кружилась голова, а «Шотландская изморось» на голодный желудок только усиливала головокружение. Захотелось отыскать подруг — вдруг они еще не поели — и разобраться с событиями прошедшего дня. Надо позвонить Кайлу, но ведь он никогда так рано не заканчивает работу, к тому же надо бы с кем-то поговорить о Питере, а Кайл для этого не лучший кандидат.
Я вынула из сумочки телефон, ругая себя за малодушие — а как еще назвать мое нежелание ему звонить? Между прочим, скрывать мне нечего: с Питером я встретилась по работе, и то, что между нами произошло, только его вина. Если правильно представить всю историю Кайлу, она его даже позабавит. Хотя это как сказать.
Сразу же включилась голосовая почта — к своему стыду, я почувствовала облегчение. Бодрым голосом я сообщила, что встречаюсь с Кэссиди и Трисией и надеюсь, что он перезвонит, когда освободится. Тут же в голове автоматически включился цензор, который срабатывает всякий раз, когда я оставляю сообщения. Не наговорила ли я глупостей? Сказала ли все, что нужно? Не сболтнула лишнего? Не забыла попрощаться?
Чтобы его заглушить, я позвонила Кэссиди, но и ее телефон сразу переключился в режим голосовой почты. Дважды подряд — результат впечатляющий. Сказав в трубку, что до восьми еще далеко, и выразив недоумение из-за того, что она так быстро поставила на мне крест, я опередила своего цензора и набрала номер Трисии. На этот раз я хотя бы услышала длинные гудки, но решила, что если и сейчас включится голосовая почта, я расценю это как знак свыше, что мне пора домой. Там я надену пижаму, вместо сытного ужина полакомлюсь сладким попкорном, а потом или подумаю о жизни, или посмотрю старую-престарую комедию «Путешествия Салливана».
После третьего гудка я услышала голос Трисии:
— Как прошла встреча?
— Питер пытался меня прощупать.
— Прощупать или пощупать?
— Ты совсем в меня не веришь?
— Я просто спросила.
— Вы где, девочки? Только не говорите, что уже поужинали.
— Могу говорить только за себя — лично я в «Лотосе». Умираю от голода.
— А где Кэссиди?
— Сбежала.
— В туалет?
— Нет, к физику.
— Ты шутишь?
— Если бы! Последний раз со мной так подло поступил Даг Крэндалл на втором курсе.
— Насколько мне известно, сейчас он лысый и злющий неудачник.
— Спасибо за поддержку, но факт остается фактом. Давай куда-нибудь пойдем поужинаем. А пока не принесут еду, соорудим из хлебных палочек чучело физика и принесем его в жертву, как в культе вуду.
На Кэссиди это было совершенно не похоже. Одно дело — отказаться от встречи с подругами, если альтернативное предложение от мужчины поступило раньше, и совсем другое — бросить подругу прямо в разгар встречи и сбежать на свидание. Настоящая подруга никогда так не поступит, не имея на то серьезных причин, а Кэссиди ничего не объяснила — просто ушла.
— Она же сегодня с ним обедала, — недоуменно сказала я.
— Это только усугубляет ее вину.
У всех какие-то тайные планы — у Кэссиди, Питера, Ронни Уиллиса. Прежде чем во всем этом разбираться, надо основательно перекусить.
— Сейчас я к тебе подскочу.
— Нет, мне нужно сменить обстановку.
— Где встречаемся?
— Давай у какого-нибудь злачного места.
— Нельзя, нас только двое.
— Хорошо, давай тогда через двадцать минут у «Вилледж».
— Через тридцать.
— Но тебе туда ближе, чем мне.
— Забыла, какой я мастер по ловле такси?
Кэссиди остановить такси ничего не стоит. Они выстраиваются в очередь, когда она только собирается поднять руку. Трисия тратит на это чуть больше времени, но у нее тоже получается неплохо. От ее поднятой руки идет ударная волна, как в «Матрице», и такси резко тормозит. Я же бестолково машу рукой — то неистово, то медленно, как маятник; хожу туда-сюда, а результат — ноль. Кэссиди считает, что мне нужно подходить к этому с позиций дзен-буддизма и научиться видеть собственную природу. Я думала, что придется воображать себя чем-то крупным и желтым, как такси, да еще с облупленными боками, но по словам Кэссиди, в этом нет необходимости — просто нужно создавать вокруг себя такую ауру, будто ты
