Он надавил на курок, но пистолет не выстрелил. Фиксатый недоуменно посмотрел на оружие, но больше ничего не успел - Крайнев пнул его между ног. Фиксатый согнулся и зашипел. Крайнев выкрутил пистолет из ослабевших пальцев, не удержался и добавил пинком под зад. Фиксатый сунулся лицом в дорожную пыль и засучил ногами, мыча.
- Кто привел?! - лицо Семена стало красным от злости. - Чей?
- Ничей! - буркнул Пилип. - Приблуда… Заявился вечером, достал пистолет, велел кормить, самогону дать…
- Откуда он?
- Рассказывал, гнали зеков по смоленской дороге - тюрьму эвакуировали, налетели немецкие самолеты, они и разбежались. Многих охрана побила… Долго сюда через лес шел. Хвалился, что задушил командира, забрал у него пистолет…
- Что не прибил ночью?
- Он дочку с собой положил! - шмыгнул носом Пилип. - Пистолет взял. Сказал: если что, ее первую. А сам с ней… Вернется зять с фронта, что скажу?
Семен махнул рукой и подошел к зеку. Тот уже пытался встать. Семен молча дал ему затрещину, затем быстро обыскал. За поясом зека нашлась финка, в карманах - запасная обойма к пистолету и сложенная вчетверо потрепанная бумажка. Финку Семен забрал, бумагу и обойму протянул Крайневу.
- Подходят к маузеру! - сказал Крайнев, возвращая обойму.
Глаза Семена радостно вспыхнули. Крайнев развернул бумагу. Это была копия приговора Особого Совещания, уже порядком затертая. Брови Крайнева поползли вверх.
- Статья 58, пункт 6?… Шпионаж?…
- Не моя бумага! - прохрипел зек, приподымаясь. - У мертвого забрал. Глянь, как звали!
- Кернер Эдуард Эрихович… - прочел Крайнев.
- А я Николай. Гляди! - зек протянул правую руку ладонью вниз. На пальцах большими буквами было вытатуировано 'Коля'. - Не шей 58-ю, командир! Я по уголовке, социально близкий…
- Кто только что хаял большевиков? - зло спросил Семен. - Кто немцам помочь собрался? Пистолетом грозил?
- И забыл затвор передернуть! - хмыкнул Крайнев. - Это тебе не наган, Коля, нажатием на спуск не взводится! Не учили в тюрьме?
Зек в ответ только сплюнул.
- Что скажете, мужики? - повернулся Семен к мужикам. - Отпустим?
Все молча покрутили головами.
- Командир?…
- По законам военного времени… - Крайнев оттянул затвор ТТ и резко отпустил, курок встал на боевой взвод.
- Не марайся, Ефимович! Сам… - Семен забрал ТТ у Крайнева и рывком поднял Колю за шиворот. - Шагай, сволочь!
- Ты что, дед? - заверещал зек, но, подгоняемый пинками, послушно побежал к ближней опушке. Едва двое скрылись за кустами, как сухо треснул пистолетный выстрел.
Вернувшись, Семен отдал пистолет Крайневу.
- Собирайтесь! - сказал хмуро. - Кто в армии служил - айда за мной! Винтовки дам… Одного с оружием здесь оставим. Кто знает, сколько сволочи по лесам? …
***
Семен распоряжался и на поле боя. Отмерив шагами длинную яму, он поставил женщин копать, а трупы велел собирать мужикам. Крайнев поначалу удивился, но потом понял. Еще на опушке он почувствовал сладковатый запах, который усилился, стоило им отойти от леса. Его опять замутило, он с трудом преодолел позыв рвоты. Семен велел подобрать несколько шинелей и плащ-палаток, на них носили и таскали убитых. Ошметки человеческого мяса не трогали.
- Отмечайте ветками! - велел Семен. - Потом пройдем с лопатами и прикопаем!
…Тела таскали полдня. Их оказалось свыше пятидесяти. Еще двадцать убитых лежали в ряд за опушкой, все в бинтах - немцы обнаружили полевой госпиталь. Среди тел застреленных была женщина, немолодая, с прямоугольником-'шпалой' в петлице - военврач. Видимо, пыталась встать на защиту раненых, но немцы слушать не стали… Тащить расстрелянный госпиталь к общей могиле было далеко, и Семен прислал четверых мужчин выкопать могилу на месте. На опушке Крайнев нашел большой холм из свеженасыпанной земли - братская могила, вырытая самими солдатами в первый день боя. По всему выходило, что батальон потерял у дороги не менее четверти состава; остальные солдаты или отступили или попали в плен.
- Придется класть в три ряда, - заметил Семен, когда трупы собрали. - Большую яму день копать. Ничего, в германскую и не так бывало! Столкнешь в воронку и присыплешь…
У каждого убитого проверили карманы, забрали документы и вещи. Часов и обручальных колец не было. Крайнев вначале удивился, но потом вспомнил: в то время часы были роскошью. Что говорить про кольца… Мужчины стали укладывать мертвых в могилу, Крайнев повел женщин собирать оружие и снаряжение. Брали все: шинели, плащ-палатки, вещевые мешки, ремни, упряжь, патроны… Грузили на телеги. В одном из блиндажей Крайнев обнаружил два плотно набитых вещмешка. Распустил узлы - большие коричные бруски. Мыло… А он так старался, сдирая обертки с китайского! У женщин, когда увидали находку, загорелись глаза.
- Разделим по справедливости! - успокоил их Крайнев.
Прочесав опушку, Крайнев обнаружил полевую кухню. Она была новенькая, даже бак оказался пуст. Кухня не пригодилась: батальону, который здесь оборонялся, не успели подвезти продукты. Семен находке обрадовался.
- Хорошая вещь! - оценил. - Один бак чего стоит!
Деньги они тоже нашли. В карманах убитых их было немного - денежное довольствие. Немцы, судя по всему, советскими рублями погнушались. Впечатлила другая находка. В большой сумке, найденной под мертвым телом, оказалось много денег - десятки тысяч. Плотные пачки были упакованы в брезентовые инкассаторские сумки, погибший богач носил синюю гимнастерку и такое же галифе. 'Инкассатор!' - догадался Крайнев. Эвакуировал ценности, по пути присоединился к воинской части и погиб, как солдат, в бою: рядом с убитым лежала винтовка с опустошенным магазином. Крайнев и Семен, обнаружившие сумку, по молчаливому уговору не стали говорить о ней деревенским - от соблазна подальше. Бросили в телегу и прикрыли шинелями…
Когда тела укладывали в могилу, к Крайневу подошел Семен.
- На одном командире гимнастерка и галифе хорошие, - сказал вполголоса. - Убило осколком, в голову, обмундирование чистое. Настя постирает. Твоего роста…
- Оставь! - велел Крайнев.
- Брезгуешь? - удивился Семен.
- Форму носить опасно. Немцы кругом.
- Но сапоги с ботинками можно! - не согласился Семен. - Люди в лаптях ходят!
Крайнев молча кивнул…
Опять он читал православный канон, затем мужики и женщины быстро забросали яму. Семен отлучился ненадолго, принес из леса еловые жерди и ловко срубил три креста, уставив их поочередно на каждом из трех захоронений. Обратно тронулись поздно - солнце уже садилось. Шли пешком - телеги по борта завалили скарбом. К одной прицепили полевую кухню. Несмотря на усталость, шагалось легко, как после тяжелой и грязной, но нужной работы. Женщины то и дело поглядывали на груженые телеги. Крайнев понял: мысленно делят имущество. Его это не сердило. Все женщины были одеты в простые платья домотканого полотна, в лаптях… Только на головах у них белели фабричные платочки да те выцветшие, многократно стиранные-перестиранные…
- Сколько добра на войну идет! - вздохнул Семен, заметив эти взгляды. - Оружие, одежа, обувь… А люди босыми ходят.
- Дашь каждому по паре сапог или ботинок, одной шинели, одной плащ-палатке, - сказал Крайнев. - Раздай мыло и деньги - которые были в карманах. Не забудь охранника, оставленного в деревне.
- В двух хатах мужиков нет - на войну забрали, - посмотрел на него Семен. - Бабы и детишки. Оттуда хоронить не ходили. Им что?
- Решай сам! - махнул рукой Крайнев. - Чтоб те, кто работал, не обиделись…
Они прошагали полпути, как на дорогу выскочила странная фигура. На ней был длинный, до самой земли, брезентовый плащ и старая шапка-ушанка. В руках у фигуры было охотничье ружье.
- Стой! - закричала фигура, наводя ружье. - Кто такие?
Голос у незнакомца был сиплым, все сразу поняли, что перед ними старик. Семен, ругнувшись, лапнул кобуру маузера, Крайнев выхватил из-за пояса ТТ, но еще раньше сориентировались шедшие позади мужики: Крайнев услышал, как за спиной залязгали затворы.
- Не двигаться! - скомандовал старик, оценив суету. - Буду стрелять!
- Только попробуй! - пригрозил Семен. - Чего надобно, дед?
- Кто такие? Отвечай!
Крайнев заметил, как Семен потащил 'маузер' из кобуры и шагнул вперед.
- Интендант третьего ранга Брагин! В чем дело?
- Правда, интендант? - радостно спросил старик.
- Могу удостоверение показать.
- Не надо! - заторопился старик. - Вижу, что командир. Коров моих забери!
- Каких коров?
- Колхозных. Неделю стадо гоним, чтоб немцам не досталось, а немцы везде кругом. Сто восемь голов. Их же доить надо. А у меня три девки, да я… Три дня хлеба не видели…
Крайнев вопросительно глянул на Семена.
- Колхозная ферма стоит пустая, - сказал тот, прищурившись. - Стадо угнали, остальное есть. Сепаратор, маслобойка… Я там сторожем работал, закрыл на замок, да еще скобами ворота забил…
