за свою жизнь, ни за своё имущество.
Две луны равнодушно взирали со звёздного неба на спящий город, а третья, самая маленькая, игриво спряталась за проплывающим мимо облаком. Сегодня было трёхлуние, единственная ночь в году, когда Пакойта, Дадригс и Ана одновременно украшали ночной небосклон, до утра двигаясь почти вровень друг с другом, и из-за чего было светло, словно в летний вечер. Возможно благодаря этому, стражник, дежуривший над Пьертскими воротами, ещё издали заметил над дорогой, идущей через предместье, что-то странное: ему показалось, словно тёмное облако движется в сторону города. Не успел он как следует всмотреться, как услышал и глухой конский топот. Волнуясь, он поднял к губам широкий рог и что есть силы затрубил. Едва к нему на стену поднялся заспанный командир, как большой отряд воинов подъехал к крепостному рву.
— Эй, стража! Быстрей открывайте ворота! — крикнул выехавший вперёд, закованный в латы рыцарь с копьём в руках. — Я ади Ранек Удори Зелёные Глаза, господин Калва, Шорга и леса Танбор. Враг стремительно приближается и с минуты на минуту уже может быть здесь!
— О каком враге вы говорите, достопочтимый ади Ранек? — удивился командир стражи. — На земле Имрии давно уже царит мир, и даже в будущем, хвала Всесущному, мы никаких войн не ожидаем!
— Почём я знаю!.. Но я своими глазами видел несметное войско, стремительно продвигающееся в сторону Индэрна, — махнул рукой назад ади Ранек. — Ади Ота, чьи земли лежат севернее Пьерта, на берегу моря Ветров, утверждает, что они приплыли на многочисленных короблях вчера утром. Едва чужеземцы ступили на землю, как тут же, не мешкая ни мгновения, двинулись в путь. Их войско двигалось столь быстро, что ади Ота с трудом удалось обогнать его, чтобы предупредить о грозящей опасности своих соседей. Однако мало кто из них успел собраться в дорогу, так что о судьбе большинства из них нам ничего неизвестно. Мы можем только молить всемилостивейшего Господа нашего, дабы он сжалился над ними и пощадил их жизни и их земли.
Командир стражи швырнул вниз зажженный факел.
— Осветите своё лицо, ади Ранек! — попросил он.
Один из всадников соскочил с коня и, подобрав факел, осторожно приблизил его к лицу рыцаря, хотя оно было неплохо видно и в свете лун.
— Высоко слишком. Но кажется, это и в правду он, — повернулся к солдату старший стражник.
— Так что? Открывать ворота? — тихо спросил тот.
— Не будь таким дураком! Мало что ли мы повидали за последнее время? Может это перодетые чародеи, один из которых принял личину благородного ади Ранека!.. Эй, ты! — подозвал он одного из солдат, столпившихся на стене. — Скачи в замок! Доложи аргоду стены, что у Пьертских ворот ади Ранек, в сопровождении большого отряда рыцарей и простых воинов просит немедленно впустить его. И что, согласно его словам, следом за ним, к городу, быстро приближается неизвестная вражеская армия. А ещё, что хочешь делай, но чтобы через полчаса придворный волшебник был здесь! Иначе я собственноручно повешу тебя на этой стене, на радость воронам!
Едва дослушав своего командира, солдат развернулся и бросился исполнять приказание. Между тем, потревоженный непонятным шумом город, пробудился. Одно за другим загорались окна, и испуганные горожане потянулись на улицу, дабы узнать о причине переполоха. Но улицы снаружи крепостной стены проснулись ещё раньше, и вот уже, от дома к дому, подобно всепожирающему пламени, понёсся страшный слух — война! И, что самое страшное — враг уже почти у порога! Объятые невообразимым ужасом люди, хватали самое ценное из своего имущества и, в сопровождении своих домочадцев, устремлялись к городским воротам.
— Чего вы медлите? Отворяйте! — громовым голосом закричал ади Ранек. — Открывайте, Тёмный вас побери, или, клянусь всеми ранами Господа нашего, Игуна, я всех вас выверну наизнанку, а души ваши отправлю прямиком в кван!
— Откройте!.. Откройте! — нестройными, испуганными голосами подхватили столпившиеся у рва жители Тарда — предместья, со стороны Пьертских ворот. — Во имя Господа нашего, откройте! Пощадите нас и детей наших! Откройте!
— Молю вас о терпении, Ваша Наирешительность, — перегнулся через стену старший стражник. — Сейчас должны подъехать аргод стены и придворный волшебник, и, как только они здесь будут, я всех вас впущу.
— Пронзи меня рог Тёмного! Зачем вам придворный волшебник?! — взъярился, потеряв терпение, рыцарь. — Если вы немедленно не откроете ворота, то может быть поздно! И тогда под стенами города, принадлежащего герцогу, будут убиты те, кто взывал к Его Милости, в надежде на Его высочайшую защиту, и это несмываемым пятном вечного позора ляжет на честь ади Вальми! Он ни за что вам этого не простит!
Старший стражник невольно поёжился, но на угрозы не поддался:
— Прошу меня великодушно простить, но без аргода стены и господина придворного волшебника я сделать это никак не могу! У меня приказ!
Рыцарь выругался себе в бороду и поворотил коня:
— Братья рыцари! Солдаты! Да не посрамим честь Имрии! Раз уж эти дары твердолобые не намерены нас впускать, то ничего не остаётся, как самим принять здесь бой! Пусть наша честь, в памяти потомков останется чиста, а они о своей — пускай сами пекутся! С нами Господь, Отвага и Единая Сила! — и расталкивая толпу, рыцари и простые воины, следом за ади Ранеком, стали пробираться к дальнему концу улицы.
— Может всё-таки впустим? — смутился стражник.
— Заткнись! — зло бросил тому старший стражник и без того уже изрядно уязвлённый.
Но видимо и в замке услышали вратный рог, ибо прошло совсем немного времени, когда, к величайшему его облегчению, к воротам приехали сам герцог, аргод стены и придворный волшебник, в сопровождении полсотни конных, вслед за которыми бежали, в полном вооружении, пешие солдаты.
— Лучники и два десятка кольчужных — на стены! — прорычал, перекрывая всеобщий шум, герцог, сам торопливо поднимаясь наверх. Это оказалась делом не быстрым, ибо стены Индэрна всегда славились своей высотой, а герцог — тучностью. Оказавшись, наконец, там и немного отдышавшись, он оттолкнул с самого удобного места старшего стражника и, уставившись вниз, заорал:
— Ади Ранек, во имя Господа нашего, отзовитесь! Это я, Вальми Уарги Индэрнский, по прозвищу Северный Зуб! Придите к воротам и, клянусь вам всеми искуплёнными Ирдума, если это, действительно вы, то я немедленно прикажу опустить мост и поднять ворота!
Не успело смолкнуть эхо его могучего голоса, как ко рву вновь приблизился ади Ранек, в сопровождении воина с факелом.
— Это, без сомнения, он! — прошептал герцог и повернулся к Дэдэну. Волшебник, даже не глядя вниз, утвердительно кивнул.
— Ещё мгновение, наихрабрейший и бесценнейший мой ади Ранек! — крикнул тому герцог и перегнулся через деревянные перила к стражникам. — Опускайте мост и поднимайте ворота!
— Что это там? У горизонта? — прищурился Дэдэн, обращаясь к начальнику стражи, нди’а Онграду. Тот приложил ладонь ко лбу и всмотрелся вдаль. — Проклятье! Враги приближаются!
— Освободите улицу! Все в сторону! — в тоже мгновение приказал герцог. А мост, с надсадным скрипом, опускался всё ниже, и, едва только он коснулся другой стороны рва, как жители предместья устремились под защиту городских стен. Ади Ранек, вместе с другим всадником, едва успел отъехать в сторону, пропуская обезумевшую от страха толпу.
— Мы будем защищать их, пока все не войдут! — перекричал всеобщий гвалт ади Ранек, а затем вновь стал пробираться к стоящему вдали отряду.
— Проклятье! — ударил кулаком по стене герцог. — Он так долго и бесславно бежал, что теперь не в силах устоять перед искушением, преломить с врагом копья!.. Шевелитесь, отродье Тёмного! — зло прикрикнул он затем на толпу.
— Что это? Там, в небе? — вдруг крикнул один из солдат, указывая куда-то рукой. Все уставились в ночное небо, с едва различимыми, в сиянии Лун, звёздами. А там, прямо к городу, летело с десяток гигантских теней.
— Это ещё что за исчадия квана? Уж не драконы ли? — схватил за руку волшебника герцог.
— Что это, Ваша Наирешительность, я пока не вижу. Но, могу заверить, что точно не драконы, —
