прослушивать, но мне сейчас было все равно. Мне надо было удостовериться, что все нормально – и плевать, кто это услышит.
Санкт-Петербург… возьми же трубку.
– Алло, – голос хриплый, чуть настороженный. Когда-то за право слышать этот голос я готов был убить. Сейчас… наверное, тоже.
– Это я. Не называй имен.
– Хорошо.
– Он по-прежнему в госпитале, в том самом?
– Да…
– Бери его, поезжай в Кронштадт. Там тоже есть военно-морской госпиталь – и сидите там. С острова ни ногой.
Юлия помолчала.
– С тобой все в порядке?
– Да. Если вы сделаете, как я сказал, – будет в порядке и дальше.
– Но у меня… работа, я не могу.
– Пусть тогда тебя сопровождают морские пехотинцы. Ты сможешь это организовать. Амфибийными силами на Балтике командует Близнов, можешь сослаться на меня. Это очень серьезно…
– Хорошо, я поняла. Не делай глупостей, хорошо?
– Уже сделал. Двадцать с лишним лет назад, когда отпустил тебя…
Не давая ей ответить, я набрал новый номер. Едва слышный щелчок… роуминг.
Какой-то шум в трубке.
– Это я, – сказал я, – ты в Европе? Где ты?
– Господи… что за вопросы. Я вообще-то занята, можешь перезвонить?
– Нет, не могу, – резко сказал я. – Где Ник?
– В школе…
– В школе? Что он делает в школе, черт побери, летом? – разозлился я.
– Не кричи на меня! Там международный кампус, дети со всего мира! Он должен общаться с детьми своего возраста!
– Когда ты с ним последний раз разговаривала?
– Вчера. А ты?
Ядом, сочащимся из трубки, можно было захлебнуться. Почему она считает, что я во всем виноват?
– Так. Ксения, прошу тебя, послушай внимательно. У меня серьезные проблемы. Где ты сейчас?
– В Женеве. Что произошло?
– Пока ничего. Но может произойти нечто очень плохое, прямо сейчас. Прямо сейчас бери машину, поезжай, забери Ника. Садись в самолет, лети в Россию, там сидите во дворце тихо-тихо, пока я не появлюсь. Живым или мертвым, неважно. Это очень важно, послушай меня…
– Уже послушала, – отрезала Ксения, – у тебя в очередной раз приступ собственника. Я не позволю тебе испоганить жизнь ни мне, ни Нику, никто из нас не будет сидеть во дворце взаперти, в то время как ты шляешься где попало. Ты давно потерял право решать и за меня, и за Ника тоже. Все, basta.
– Ксения!
Гудки отбоя. Я набрал номер снова – сброс. Еще раз – сброс. Третий раз… простите, телефон абонента выключен или вне зоны досягаемости.
Господи…
Хотелось выть. От того, как я распорядился своей жизнью двадцать два года назад, от осознания того, к чему я пришел, к чему все это пришло и к чему еще может прийти. От того, что пришла пора жертвовать и, возможно, – пришла пора жертвовать мне.
– Прошу прощения, – обратился я к барону, – я вынужден раскланяться. Но мы обязательно продолжим после того, как я решу некие вопросы.
– Двери этого дома открыты для вас, сударь…
Я набрал еще один номер.
– Добрый день, «Невель Секьюрити»…
– Оберста Зиммера, пожалуйста.
– Простите, как вас представить?
– Князь Воронцов…
Если Зиммера не будет в Швейцарии – я точно рехнусь.
– Соединяю, сударь…
– Ганс…
– Ха, дружище… – оберст Ганс Зиммер держал образ пьяницы, бабника, авантюриста, своего парня, хотя не являлся ни тем, ни другим, ни третьим – ты позвонил как раз вовремя. Я собираюсь в поместье. Если хочешь – можешь получить полное сафари за полцены. Только решай быстрее, вечером…
– Ганс, мне нужна помощь, – перебил я, – в Женеве. Сейчас. Любая цена.
– Что-то мне это перестает нравиться…
Перед моей машиной открыли ворота, и я рванул по дороге, по частной дороге барона Карло Полетти, ничего не замечая вокруг себя.
– Мне это самому не нравится. В Женеве проходит какое-то событие для аристократов? Прямо сейчас.
– Спрашиваешь. Бал Женевского Красного Креста. Собственно, от него я и сматываюсь. Меня на него приглашают и воротят от меня нос – но хотят моих денег.
Так и есть…
– Сколько там будет людей? Где это будет происходить?
– На берегу Женевского озера. «Арена дю Женев», подходящее место для такого рода делишек. Если хочешь – уступлю свое приглашение.
– Там будет беда, Ганс. Надо ее остановить. Можно будет всерьез поохотиться – но сафари будет европейским.
– Намек понял… – со вздохом сказал Ганс.
– Ты поможешь мне?
– Конечно помогу, русский. Как ты когда-то помог мне.
– Сможешь арендовать вертолет?
– Думаю, проблем не будет.
– Тогда вертолет. Самый лучший, какой есть. И пара человек. Тоже самых лучших.
– Все?
– И оружие. Для меня…
10 июля 2014 года
Ватикан
Апостольский дворец, зал аудиенций
С утра были отменены все мероприятия на весь день. Официально объявили, что Папа нездоров. Многие кардиналы разошлись по домам, кроме тех, которые нужны были в предстоящем мероприятии.
Этим же утром командиры частей Швейцарской гвардии получили неожиданный приказ вскрыть оружейные комнаты. Обычно вооружение швейцарского гвардейца состоит из великолепной старинной алебарды, которую он носит открыто, и пистолета «SIG P226», который он носит под роскошным средневековым камзолом. Только в одной из неприметных комнат в Апостольском соборе постоянно дежурят несколько вооруженных современным оружием гвардейцев на случай нападения на Папу или теракта на площади Святого Петра. Но сейчас гвардейцев ждали автоматы «SIG» и снайперские винтовки модели «3000» и «551». Все они умели отлично пользоваться своим оружием, проходя тренировки на стрельбище карабинеров или выезжая в горы, чтобы присоединиться к альпийским стрелкам. Все они проходили службу в составе специальных подразделений швейцарской армии и прошли жесточайший отбор, чтобы войти в число тех семисот счастливчиков, которые входили в Швейцарскую гвардию Ватикана, напоминая, прежде
