Выйдем, враг, товарищ, брат… Я глаза твои раздую, Расскажу про синий ад. Пламя синенькое вскинут Глаз зажженных фитили, Вспомнят белую вершину, Где их жены полегли. Жены снежные, как вьюга, Что в веках всего нежней, Раскаленные подруги Ледяных от скуки дней.
306
Струны млечные полночи Щиплют звездные персты. Тишина опять бормочет Сказ старинный высоты. Есть в нем счастье, радость есть в нем, С грустью радости настой. Никаким на свете песням Не сразиться с грустью той. Тщетно ссорятся поэты Из-за женщины – строки. Не загонит в час воспетый Шар луны их черный кий.
307
Ночь спустила близко-близко Над земной стихией мост. Ночь – очами василиска, Ночь – карбункулами звезд. Свет иной, иной нездешний Двери синие раскрыл. Солнце вспять златые клешни, Чуя взмах прохладных крыл. Ты ж схвати меня, укутай Тонкой млечностью пути. В дебрях вечных без приюта По мирам своим веди.
308
Я в сердце, кулаке горючем, Тебя, как нищий грош златой… И грянул час, в погибель скрючил Большой неженскою рукой. Ты отзвенела, в дальний угол Ты закатилась навсегда. Но буду самым близким другом, Быть может, ближе, чем тогда. И жарче, искреннее, ближе, Чем в жизни сладеньком чаду, Тебя перо мое залижет, И в снег могильный сны падут.
