длины в два раза меньшей для измерения времени. Нехитрая обсерватория вкупе с наблюдениями за природой, позволяла фиксировать все интересные моменты в части движения светил, долготы дня. Заходя на площадку я думал про себя: «сохранить бы эти наблюдения, да вывалить в Интернет через пятнадцать тысяч лет аналитику колебаний метео за 15000-14000 лет до Рождества! Мдяя. Отнесут к шуткам и приколам, а наши записи за миграцией стад северного оленя, оценочные показатели средней численности стад северного сайгака в регионе? Разнообразить их можно было бы записями брачных криков смилодона и мамонтов с носорогами… Но… Магнитофон у нас пока не получался!»
Перед нашим выходом мы провели краткую ревизию пищевых запасов поселения на острове и подконтрольных нам племен Мамонта, Кремня и бывших Медведей – они же «Вновь рожденные». С учетом весенней охоты результат был неплох – если бы эти люди вели прежний образ жизни, и рождаемость была на старом уровне, то наших запасов консервов и сушеных дикоросов хватило бы им на пару, а то и тройку лет безбедной жизни!
Но вот уж фигушки, как любит выражаться моя супруга, когда к ней подкатываются с просьбами об организации внепланового празднества или дополнительной выдачи продуктов и материалов на нужды, допустим, отдаленного поселения. Пока не обоснуют просимое выкладками и расчетами, нормами потребления и всем таким прочим, да в двух экземплярах, да не завизируют у меня, Мады, Федора и еще пары лиц – просителю не видать требуемого как своих ушей. Господи, я собственными руками взрастил на острове пышное древо бюрократии! Простите меня, дети… Но без такого учета мы бы загнулись сразу. Эля в любой момент могла дать справку о количестве одежды и продуктов на складе, приблизительном запасе вооружения и материалов – металлов и сырья – кудели и кож для полотна и замши, по-моему, она была даже в курсе количества банок с вареньем, и того сколько их подчищали на текущий момент неугомонные лагерные сорванцы.
Племена пережили в эту зиму настоящий «киндер-бум». Если раньше женщина рожала в отдалении от племени, в лесу, так как считалось, что она в этот момент может попасть под влияние злых духов, и ей требуется особый отряд очищения, то и понятно, к чему приводил такой подход – младенцев выживала только пятая часть, а то меньше. До двенадцатилетнего возраста – совершеннолетия доживал один из десяти детишек. Но тут вмешались мы с Элей. Вождям и шаманам было предложено отправлять женщин перед родами не в лес, а под защиту могучего шамана и шаманки племени Рода, наделенных Творцом и женской богиней Гигиеной силой защиты женщины и ребенка. Те спокойно согласились – какая им разница. На самом деле. А матери племен, быстренько оценив возможную выгоду, стали сопровождать своих соплеменниц на остров за две-три недели до срока, а то и раньше, чтобы во-первых, чему полезному поучиться, поменять чего-то из товаров племени, разжиться обновкой или чем-нибудь вкусненьким. Этакий «выезд в столицу за колбасой времен застоя». Результат? Из пациенток нашего импровизированного роддома не помер никто, все дети родились здоровыми и крикливыми. Вопли мелких кроманьонцев и неандертальцев раздавались «из дома женщин» где те были оставлены до тепла. «Жрицы богини Гигиены» – жестко следили за чистотой, и немыслимое доселе дело, помогали в родах и первых днях. Нашими героинями были Леночка Солнцева, неандерталки Маленькая птичка (особа, похожая на вставший на ножки кубик, первое время по прибытии, и вполне себе ничего по меркам неандертальцев, после курса лечения эликсиром), Ветка Клена, а также бой-баба из племени Кремня – несравненная Гюльчатай, которая получила свое имя от Иры Ким (бывшая Матниязова) скучавшей по подружкам своей национальности, и в полушутку, в полувсерьез, принявшей ту «в татары» по причине плодовитости (настоящая правоверная должна иметь много детей) и легких тюркских черт лица. Эти девчонки сделали такое, чего никогда доселе не случалось в истории племен – сохранили в эту, кстати, довольно таки холодную зиму, всех детей и матерей. А наш «музыкальных дел доктор» – г-н Финкель Р. Э., ухитрился даже помочь даме с неправильным предлежанием плода, развернув ребенка в животе матери из поперечного положения в продольное, пока девчачья команда охала и ахала. Если человек талантлив – то он талантлив во всем!
Таким-то образом на острове собралась немаленькая женская коммуна, естественно с детьми. Женщины из союзных племен, распробовав жизнь на острове – в чистоте, с не изнуряющей работой по прядению, выделке и обработке кож (мяли кожаные полотна у нас примитивные валки, от ветряного привода), валом валили с просьбами разрешить им жить здесь. Причем основная часть их были вдовами с маленькими детьми – с точки зрения первобытной экономики – обуза для племени. Для нас это был подарок судьбы с одной стороны, с другой – бр… Представьте себе, что по лагерю носится безбашенная орда мелких оболтусов, различить которую между собой могут только матери, а к делу и учебе их не приставишь – малы, до пяти лет. Посильно, конечно, они помогают, — это общий закон этого времени, закон выживания. Но, господа, за таким помощником (помощницей) отдельно следить надо, чтобы мелкая мелочь не попала в приключения.
Пример? Ради бога. Пяток мелких, кажется двое – неандертальцы, трое – из кроманьонцев, впрочем неважно сие совершенно, полезли за малиной. А самые богатые и неисследованные заросли – естественно, на полигоне – стрельбище лучников. Результаты – стрела, пролетевшая сквозь мишень и окончившая свой путь в заднице у самого шустрого любителя малинки. Также – «микроинфаркт» у старшего на стрельбище и пятьдесят метров новой дорожки от женских бань до учебного корпуса, исполненной отделением стрелявших под руководством того самого старшего, за «раззвиздяйство.» Смотреть надо и стрелять как следует, и видеть не только мишень, но и за ней.
Решение, как это часто бывает, нашли по подсказке Эльвиры сами женщины. Выходом стал детский сад на благодатных просторах восточной части острова. Мы в пятнадцати минутах легкого бега нашли поляну, возвели там прочные хорошие легкие шалаши, крытые изнутри берестой по жердям, а сверху – дерном, сделали столовую, пищеблок и душевые. Наша Лена и Роксана переквалифицировались в нянь- управляющих детского садика, куда и свели всех мелких членов племени. Это было выдающейся идеей! В посильной учебе малышей принимали участие все наши ребята и наиболее цивилизованные члены из первых наших «неофитов». Для них с самого детства не было интересов выше, чем интересы племени атлантов – Рода Смилодона, как иногда, и чем дальше – тем чаще, называли нас, не было большей радости, чем узнавать новое, познавать окружающее, впитывая знания и самостоятельно добывая их с жадностью дорвавшегося до воды путника в пустыне.
Взрослые охотники, вначале поневоле, а потом со все большей заинтересованностью учили мальчиков и даже девчонок скрытно подкрадываться и выслеживать зверя, разбирать и читать следы; неандерталки и их дети, обретающиеся тут же в садике, показывали основы ментального общения, да что там основы – эти мелкие проказы при необходимости могли между собой разговаривать не произнося ни слова, при этом отлично понимая друг друга, и переходя на вербальное общение только при необходимости. Например, выпросить чего-нибудь у добрых взрослых. Стащить, если плохо прикрыта кладовка, в порядке организации индейского налета на форт бледнолицых – склад колбасы, тут звуки не нужны.
Даже вечно недовольные гномы, и те выделяли свое драгоценное время для занятий. А уж про братьев Ким я и не говорю – при каждой возможности они оказывались в саду, уделяя, конечно, большее внимание «перспективным», в отношении единоборств, конечно, малышам. Ирина, бывшая Матниязова которая, не найдя мужа и деверя дома, шла сразу вытаскивать забывших о времени родственничков из объятий малышни.
Ребятишек приобщали к спортивным играм – городкам, лапте, футболу и волейболу с волосяным мячиком – не хуже резинового, и за баталиями команд по вечерам собирались поболеть счастливые родительницы.
Только в рядах взрослых жителей частенько звучали предложения – в полушутку, полувсерьез, обнести строения детсадика забором этак в пяток, не меньше, метров – для защиты, нет, не детишек, а поселения от них. Я резко прекратил эти поползновения на ограничения свободы юных созданий, ограничившись устройством двухметрового плетня. Кто заберется вовнутрь – пусть сам и спасается. А пятиметровый забор, да еще из дубовых бревен… «Нет крепостей, которые нЭ могут взять бАлшАвЫкЫ, правилна, тАвариШ БЭрия, да?» – так кажется, говорил вождь и учитель товарищь Сталин? Ну, а я в подражание великим могу сказать только, что нет такого забора, сквозь который не просочились бы эти вездесущие, значит и нефиг огород городить!
Этот самый киндер-бум и урезал значительно наши продуктовые запасы, но мы не жалели – степь и
