Заметив, что Воркана слабо улыбается, Барук продолжал:
— Боюсь, я тоже им не доверяю. Лучше иметь их перед глазами, нежели… гм… вздрагивать от движения теней.
Полководец упорно смотрел на Воркану.
— Думаешь попробовать, Ассасин?
Карга кашлянула.
— Полагаю, — отвечала Воркана, — нужды не будет.
Бруд бросил взгляд Баруку:
— В каком гадком гнезде ты живешь, Верховный Алхимик. Да ладно. Пора.
Они смотрели, как он входит в круг. Смотрели, как он кладет Драгнипур на две наковальни. Делает шаг назад — и замирает, глядя на лезвие.
— Какая красота, — промолвил он. — Чудное мастерство.
— Возможно, однажды вы сможете сделать комплимент его создателю, — заметила Воркана. — Только не ждите, что я буду присутствовать. Пусть выходят где угодно, только подальше от моего города.
Бруд пожал плечами:
— От меня тебе утешений не дождаться, Ассасин. — Он вытащил из-за плеча огромный молот, взвесил в руках. — Я только сломаю проклятую штуку.
Никто не заговорил, никто не пошевелился, когда полководец сделал второй шаг назад и воздел молот над головой, задержав на миг.
— Готов клясться, — пророкотал он, — что Бёрн сейчас улыбается даже во сне.
И молот опустился.
Рыбак ожидал в саду, чувствуя себя до странности свежим, помолодевшим. Леди Зависть еще не вернулась. Она пошла, среди многих тысяч, к новому кургану. Она взирала на происходящее, как все, словно была незнакома с павшим воителем. Но ведь…
Войдя, она нашла натийский графин из тончайшего зеленого стекла, наполненный янтарным вином, и два кубка. Присоединилась к барду. Он встал со скамьи и сделал шаг навстречу — но тут увидел выражение ее лица.
Бард был достаточно умер, чтобы не выказать облегчения. Он следил, как она наполняет кубки.
— Что случилось? — спросил он потом.
Она не стала рассказывать о том, что было у кургана. Никогда не станет рассказывать. Ни этому человеку, никому иному.
— Каладан Бруд, — ответила она. — Вот что случилось. И еще кое-что.
— Что же?
Она поглядела ему в глаза и осушила кубок.
— Мой отец. Он вернулся.
— О хрупкий город…
Это было на пустой равнине под пустым небом. Слабый, мерцающий огонь глубоко ушел в круг закопченных камней, оставив красные угли. Ночь, очаг и рассказ, ныне расплетенный, оконченный.
«…ты когда-либо видел, как Крюпп пляшет?
— Нет, Думаю, нет. Ни ногами, ни словами.
— Тогда, друзья мои, готовьтесь просидеть всю ночь. И узнайте…»
Они так и сделали, бард и Старший Бог, и ох как плясал Крюпп. Слепой к угрюмым гримасам, слепой к недовольству, к прищуренным глазам, слепой даже к презрению — хотя двое свидетелей вовсе не вели себя так. Но за хрупким кругом теплого света, в сем мире, столь обширном и беспокойном, полном тревог, суровых суждений и злопыхательств, нет недостатка в наблюдателях.
Неважно.
Всякий должен плясать, и Крюпп плясал, о, как плясал.
Ночь подошла к концу, сон рассеивался в серых лучах зари. Крюпп остановился, устав выше всякого вероятия. Пот капал с кончика бородки, недавно отращенного украшения.
Бард сидит, склонив голову; скоро он скажет «спасибо». Но сейчас ему нужно оставаться безмолвным, ибо все, что еще он может сказать, должно остаться между ними двоими. Рыбак сидит, склонив голову. А Старший Бог плачет.
История расплетена. До конца.
Пляшите ногами, пляшите словами. Свидетельствуйте!
Приложение
Король
Королева (Королева Снов)
Поборник
Жрец
Глашатай
Солдат
Ткач
Каменщик
Дева
Король (Худ — Капюшон)
Королева
Рыцарь (некогда Дассем Альтор)
Маг
Глашатай
Солдат
Пряха
Каменщик
Дева
Король
Королева
Поборник
Жрец
Капитан
Солдат
Швея
Строитель
Дева
