в другой — что женился на ней, а в третьей — что обесчестил и бросил. И всегда ему было непонятно, что для кого хуже.
— Пойду-ка я, и в самом деле, к мудрецу, — сказал принц. — Посоветуюсь. А вы, матушка, отдыхайте и не берите пока в голову… ерунды.
Королева величественно кивнула, но после этого так жалобно спросила, что у принца сжалось сердце:
— Ты его хоть хорошо запер?
Он пожал плечами:
— Да разве это имеет значение? Я-то запер, но слабая щеколда, конечно, его не остановит. Не волнуйтесь. В вашем этом предании же не сказано, что именно сам подарок представляет угрозу. Опасна примета…
Мудрец Антонин выслушал принца почти с таким же испугом, как и королева. Смотреть на дракона он отказался категорически, сославшись на возможный вред пищеварению, зато предание охотно рассказал.
Оказывается, оно было одним из самый древних и в самом деле имело документальные подтверждения. Для принца, который историей как раз и не увлекался, это оказалось хорошим щелчком по носу. Осознавать себя невеждой он не любил, поэтому наспех поведанный ему рассказ о трех кровопролитных войнах и одном дворцовом перевороте выслушал внимательно. Звучало все это страшно. Но по-прежнему бессмысленно.
— Я все равно не очень понимаю ключевые строки, — вздохнул он. — Есть в этом «пригодится» что- то… алогичное. Или противоречивое.
— Почему же? Как раз здесь никаких иносказаний не имеется. Магия — штука сложная, для природы затратная. Для человека — тем более. Потому просто так не проявляется. И если что-то произошло, значит, оно кому-то и для чего-то понадобится. Если пирожное превратилось в хлеб — жди голодных времен.
Принц медленно мерил захламленную комнатушку Антония чеканными шагами.
— Но голодные времена — это не обязательно война? Это может быть слишком морозная зима, или слишком долгие паводки, или, наоборот, жара и засуха…
— Может быть, и так, — согласился мудрец. — В любом случае, серьезные неприятности. Но это я для примера. А вот меч, щит и доспехи — вещи, однозначно указывающие…
— У меня не меч, — прервал его принц. — У меня всего лишь ручной дракон. Послушный, доверчивый и ласковый. И я найду для него мирное занятие. А вы пока разыщите те старые документы. Хочется повнимательней прочитать, с чего именно начинались беды…
У принца были ровно сутки на то, чтобы найти решение. Опаздывать к невесте нежелательно. Оставлять дракона без присмотра — тоже.
Да, он плохо знал историю, слабовато разбирался в интригах и политике. Не потому, что был разгильдяем, а потому, что за свою жизнь ни разу не увидел в этом никакой необходимости. Да и в ближайшие лет этак двадцать королева правление отдавать не собиралась, и на учение, как считал принц, времени оставалось еще достаточно. Поэтому он, старательно увиливая от излишних знаний, ограничился основами, а высвобожденное таким образом время посвятил любимым наукам.
А любил он естествознание и географию. И еще он любил мечтать. О прекрасной деве, о полетах по небу, о процветании королевства — обо всем сразу. Прекрасная дева сама собой нашлась в соседнем королевстве, и, удачным образом, родители обоих молодых не возражали, даже наоборот — воодушевились и начали торопить события; королевство, можно сказать, что «процветало в пределах разумного». А полеты по небу…
Так вот же оно, то, что мечталось: надо отправиться к невесте верхом на драконе. И подарок материнский пригодится, и войны не будет. И приедет не то что вовремя, а даже заранее.
Но это решение показалось ему в плане нейтрализации злополучного предания слишком простым, ненадежным, и принц продолжал думать.
А что, если привезти невесте какой-нибудь скоропортящийся подарок? Такой, что нельзя доставить верхом на коне из-за долгого пути. Тогда получится, что пригодился именно дракон.
Конечно, в Бусинии и своих цветов навалом. Но, возможно, что-то необычное?..
Принц зашел в оранжерею и присмотрелся к орхидеям. Прилично будет срезать парочку или нет? Или взять для юной девушки что-либо более скромное? Он в сомнении качал головой: опять ненадежное решение, ведь есть нечто более простое, чем дракон, — цветы в горшочках.
Он брел между грядками и нечаянно спугнул бабочку, невесть как вылупившуюся в искусно созданном тепле.
Где бабочки, там и гусеницы… Принц огорченно осмотрел рассаду: ну точно, вон, расселились и жрут, ненасытные. Добро бы, менее ценные сорта, так нет…
И тут принц вспомнил нечто очень важное.
— Насекомое. Вечно голодное насекомое… И управы на него не найти… — пробормотал он, наблюдая с лупой, как бабочка раскручивает хоботок и запускает его в чашечку цветка. — А зайду-ка я в подземелье к алхимикам…
Принц вылетел к принцессе на следующее утро. К брюху Ворона был привязан бочонок со специально разработанным ядом. Мгновенно действующим, легко смываемым водой и распадающимся на неядовитые составные части в течение суток. На Максимусе был глухо застегнутый плотный костюм, сапоги и перчатки из очень толстой кожи. Кроме того, для Ворона он припас особую повязку на морду. А в бочке имелось второе, внутреннее, днище — все в мелких дырочках.
Когда Максимус появился над дворцом невесты, все испуганно ахнули. Черный-пречерный дракон, со свистом проносящийся над крышами, гнал перед собой по земле свою тень. Ветер, вызванный его приземлением, поднял парадный ковер с дворцового крыльца и заставил его заполоскаться и захлопать по ступеням. Министры спешно схватились за шапки и парики, но некоторые все же не успели. И теперь, не позволяя себе нарушить этикет церемонии встречи дорогого гостя и сдвинуться с места, стояли сконфуженные.
Будущий тесть еле успел удержать чуть не сорвавшийся с губ приказ открыть стрельбу в опасное
