Константинопольского, святого первых веков, которое проливает свет на тайну нашего времени. Он говорит, что в последние дни будут святые, но они не совершат знамений и чудес, а покроют себя смирением, при этом они превзойдут по духовной высоте святых первых веков. Подвижники наших дней скрывают свою святость, свою прозорливость, однако по глубине рассуждения, по силе благодати, они, может быть, не меньше святых первых времен.
Таких подвижников Господь прославляет Сам, чтобы люди узнали, как дивен Бог во святых Его. Любой святой – это не только его собственный подвиг и труд, а всякий раз – явление Божией благодати, Божие чудо для спасения ближних. Поэтому, говоря о каком-либо подвижнике, мы говорим о тайне благодати, действующей в нем, о его делах во славу Божию, о Боге.
Схиархимандрит Иоанн (Маслов) – великий духовный писатель Русской Православной Церкви XX века. Его духовное творчество – зрелый плод праведной жизни. Слово его легко и со властью входит в сердце читателя, как исполненное благодати. Не много подлинно духовных, аскетических писателей было на Руси в XX веке. В их числе с полным правом должно быть упомянуто имя схиархимандрита Иоанна. Оскудевает вера, оскудевает и подвиг, вместе с тем, увы, оскудевает и слово. От этого слово, родившееся из подвига веры, становится еще более драгоценным, еще более значимым для слышащих, незаменимым никаким другим словом, особенно же, рожденным из лжеименного разума. Цена благодатного слова – вечная жизнь или вечная погибель для того, кто не примет слово.
Стоит обратить внимание не только на содержание, но и на язык творений схиарх. Иоанна. Это удивительно чистый, высокий русский язык, который заслуживает того, чтобы его изучали на кафедре филологии. Отец Иоанн вырос на Священном Писании, на святоотеческих творениях, на богословских трудах. Он обладал благодатным даром слова, обращенного именно к человеку XX века.
За его книгами стоят огромный труд и, наверное, бессонные ночи. Мы уже не узнаем об этом. А в результате мы имеем книги, множество статей и проповедей.
Подвижнические творения схиархимандрита Иоанна (Маслова) навсегда войдут в золотую библиотеку русской и мировой духовной литературы. А имя его, верим, будет благодатью вписано в патерик глинской святости вместе с теми, кто его воспитывал, с кем он подвизался, кого прославлял своим словом. Праведники во веки живут и в Господе мзда их (Прем. 5; 15).
Отцу Иоанну не нужна была слава в земной жизни, не нужна она ему и сейчас. Но она необходима нам. Нам нужно знать о его делах для того, чтобы этим делам по мере сил своих подражать и с помощью Божией его молитвами войти в славу Божию.
Прославление в лике святых – дело Божеское, а не человеческое. Мы можем лишь засвидетельствовать, что о. Иоанн – подлинный подвижник, и сделанное им должно стать достоянием всей Русской Церкви. И не только Церкви. Замечательно, что его книги уже входят в программу общеобразовательных школ, по ним учатся наши дети. Это начало вхождения русской духовной литературы туда, где она должна быть прежде всего,– в школы и вузы. Думаю, со временем, там будут изучаться и творения свт. Игнатия, свт. Феофана. Постепенно Россия стряхнет хлам безбожия, безбожной культуры и морали, постепенно русские люди обратятся к своим истокам, к своей национальной идее, которой, несомненно, является Православие. Промыслительно, что изучение духовной литературы в школах начинается с книг схиархим. Иоанна – с описания подвижничества и духовности XX века. И, может быть, не один из юношей, которые прочитают в школе «Глинский патерик», в конце концов переступит порог Глинской пустыни.
Часть IV. Об отношении к монашеству
Возможно ли возрождение монастырского старчества? (О книге « Старчество»)
В начале прошлого века была издана небольшая брошюра «Старчество». Автор ее, подписавшийся именем «пустынножитель», ревнуя о восстановлении монашеской жизни в прежней ее красоте, как на одно из существенных средств к этому, указывает на восстановление старчества.
Упадок монашеской жизни в России начал замечаться еще в Синодальный период. Патриаршество было упразднено. Поместные Церковные Соборы были заменены Синодами с обер-прокурорами во главе. Соборное начало Церкви тем самым было попрано и поглощено светским государственным началом. У монастырей отнималось имущество и земли. Были введены ограничения на количество насельников, постриги разрешались лишь определенным возрастным и социальным группам лиц. Многие обители были упразднены и закрыты императорскими указами. Все это отнюдь не способствовало развитию монашеской жизни.
Яркую картину страшного нравственного упадка в обителях XIX века представляет собой дневник скончавшегося в Оптиной пустыни игумена Феодосия, ученика оптинских старцев, много лет подвизавшегося в Троицко-Лебедянской пустыни.. В частности, игумен Феодосий горько сетует о нравственном вреде, причиняемом монастырям насельниками, не имеющими стремления к монашеской жизни.
Святитель Тихон Задонский взывал: «Нынче почти нет истинного благочестия, нынче одно лицемерство»; «Христианство незаметно удаляется от людей, остается одно лицемерство». Созвучно свт. Тихону писал святитель Игнатий, еп. Ставропольский: «Христианство, этот таинственный духовный дар человекам, удаляется неприметным образом для не внимающих своему спасению из общества человеческого, пренебрегшего этим даром. Надо увидеть это, чтобы не быть обманутым актерами и актерством благочестия»... Конечно, во все периоды жизни Церкви являлись святые. Были они и в Синодальный период. Стоит отметить такое отрадное явление, как преп. Паисий Величковский с его учениками – возобновителями монастырей и монашеской жизни. Были и благоустроенные обители. В них процветало старчество, духовная жизнь насельников стояла на высоком уровне. Таковы были Оптина пустынь, Валаамский монастырь, Саровская пустынь, Глинская пустынь, Свято-Троицкая Сергиева пустынь Санкт-Петербургской епархии, Зосимова пустынь Владимирской епархии и немногие другие. Но на фоне общего упадка все это может рассматриваться, скорее, как редкие исключения. Последовавшее затем гонение на Церковь коммунистической власти повсеместно вызвало окончательное закрытие монастырей, что привело монашескую жизнь к еще большему упадку.
В раннюю эпоху мучеников христиане были духовно сильными и гонения на Церковь только еще сильнее воспламеняли благочестивую ревность подвижников. В последующие времена монашество и вообще христианство утратило прежнюю силу, нас, скорее, можно назвать «солью обуявшей» (Мф. 5; 13). Монашествующие первых веков жили в пустынях, не имея порой самого необходимого, несли великие аскетические подвиги. Подражание им сделалось невозможным по нашей душевной и телесной немощи. Иноки более позднего времени уже проводили жизнь в условиях менее строгих. Современные иноки, по возможности, должны иметь все необходимое..
Скорби Св. Отцами признавались существенным оружием диавола, коим он старается совратить душу с пути спасения. Господь, по Своей премудрости и благости, обращает это оружие диавола в средство для спасения, Он попускает только такое зло, которое имеет добрые последствия (свт. Иоанн Тобольский). Безмерные скорби более разрушительны, чем созидательны. Лишения и гонения современными христианами переживаются тяжелее. Если иноки первых времен мужественно вступали даже в борьбу с бесами, то более немощным и слабым Святые Отцы, например, преп. Исаак Сирин, советовали благоразумно уклоняться от искушений, превышающих их силы. Само Священное Писание говорит: Какой царь, идя на войну против другого царя, не сядет и не посоветуется прежде, силен ли он с десятью
