многого. Она не может всегда удовлетворять потребности на всех уровнях. Ключ...
Татьяна ее перебила:
– Нет смысла анализировать этот конкретный эпизод. Джек все равно не задержится надолго.
– Вы собираетесь его уволить?
– Вы с ума сошли? – Татьяна запоздало сообразила, насколько нелепым был ее риторический вопрос. Если тут кто и сошел с ума, то это явно она. – Я его никогда не уволю. Джек – это лучшее, что случилось с... – Татьяна запнулась, собираясь сказать «со мной», но в самый последний момент успела остановиться, – с близнецами за последнее время. Я пыталась взять с Джека обещание, что он останется с ними до тех пор, пока им не исполнится восемнадцать. – Татьяна застенчиво пожала плечами. – Он отказался.
– Вы просили его дать это обещание применительно к его нынешнему положению в вашем доме, то есть и качестве няни?
– Мэнни, – машинально поправила Татьяна. – И что вы имеете в виду под этим «нынешним положением»? Впрочем, это не важно. Джек не задержится в этой роли надолго. Он не обязан этим заниматься. Ему двадцать шесть лет, и он волен делать все, что пожелает. Может быть, он на следующей неделе уволится, откуда мне знать.
– Да, это верно, – тихо сказала доктор Джи. – Может. Татьяна встревожилась:
– Вы думаете, он уволится? Доктор Джи покачала головой:
– Не могу строить догадки.
– Может, мне стоит обратиться к экстрасенсу? Принесу ему кусочек какой-нибудь одежды Джека, и пусть он считает с него информацию.
Доктор Джи быстро склонила голову набок и приняла прежнее положение.
– Интересный подход.
– А что, у вас есть идея получше?
– Попробуйте быть честной с самой собой.
Татьяна мысленно приготовилась к удару. Такое случалось почти на каждом сеансе. Все шло прекрасно, а потом вдруг доктор Джи сваливала ее с ног ударом психологической кувалды.
– Я признала, что секс был хорош. По-моему, это уже что-то, я ведь могла запросто убедить себя, что Джек в постели никуда не годится.
– Как вы можете просить Джека что-то обещать на восемнадцать лет вперед? Это несправедливо. Кроме того, я не верю, что вас беспокоит только его преданность близнецам. Думаю, в действительности вас куда больше беспокоит его преданность вам.
Татьяну разобрала досада.
– Вы мне ни в чем не даете поблажки. Доктор Джи рассмеялась.
– Татьяна, задача наших сеансов вовсе не в этом. Иногда мне кажется, что моя работа состоит в том, чтобы раскрывать пациентам глаза на разного рода обманы, которые имеют место в их жизни. Мы все с этим сталкиваемся. Но чаще всего самую сильную боль нам причиняет тот обманщик, которого мы видим в зеркале. Не обманывайте себя, не пытайтесь себе внушить, что если Джек отказался взять на себя какие-то обязательства по поводу работы, это означает, что он не готов связать себя обязательствами и в личных отношениях.
Татьяне не хотелось ничего анализировать. Куда легче идти по жизни, неся с собой обычный багаж уловок и хитростей. Татьяна коротко рассмеялась.
– Вы предлагаете мне сделать ему предложение? На лице доктора Джи не дрогнул ни один мускул.
– О браке я ни слова не говорила.
Татьянина сумочка зазвонила. Татьяна полезла за телефоном – мог звонить Джек с каким-нибудь вопросом по поводу близнецов. Увидев номер, определившийся на дисплее, Татьяна невольно застонала.
Нед Боннер – это Джастин звонит из Флориды.
Именно сейчас Татьяна была готова к разговору с матерью меньше, чем когда-либо: ночной недосып, всего одна таблетка антидепрессанта и даже ни одного моста поблизости, чтобы броситься с него в реку. Татьяна посмотрела правде в глаза и откровенно призналась самой себе, что она не готова к разговору с матерью. Но потом она вспомнила, что здесь доктор Джи, и испытала большое облегчение.
– Это моя мать. Я отвечаю на звонок только потому, что вы рядом и можете мне помочь, когда я повешу трубку. Не уходите. – Татьяна нажала кнопку. – Привет, мама.
– Вообще-то я рассчитывала, что ты позвонишь, но ты, похоже, не собираешься.
– Ну почему же, собираюсь. На Рождество. До него осталось всего несколько месяцев. Я рада, что мы прояснили этот вопрос. А теперь до свидания.
– Как она устроилась? Не сомневаюсь, что она не захочет со мной разговаривать, и меня это вполне устраивает. Передай ей, что я вышлю ее зеленый кашемировый свитер почтой – он был в химчистке.
Татьяна растерялась, не зная, что и думать.
– Ты что, кокаина нанюхалась?
– Оставь свои актерские шуточки, не желаю их слушать. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Посмотрим, как ты заговоришь, когда поживешь с Кристин под одной крышей с мое.
Татьяна крепче сжала телефон, как будто это могло внести ясность в слова матери.
– Не понимаю, о чем ты говоришь!
– Сегодня утром я посадила Кристин в самолет до Лос-Анджелеса.
Татьяна не верила своим ушам.
– Почему ты мне не позвонила?
– А зачем? Чтобы услышать, что ты и без того слишком занята?
У Татьяны негодование сменилось страхом. Она порылась в сумочке, нашла клочок бумаги и ручку.
– Продиктуй мне номер рейса и время прилета.
– Подожди, я сниму записку с холодильника.
Несколько секунд Татьяна ждала – сплошной комок нервов. Наконец мать вернулась. Записав то, что она ей сообщила, Татьяна возмутилась:
– Но ее самолет сел несколько часов назад! Ты с ума сошла? Надо было мне позвонить, чтобы я ее встретила! Ей всего семнадцать!
– Не волнуйся, твоя сестричка ушлая, она не пропадет. Сама увидишь.
Татьяна не желала слышать ни слова больше. Она повесила трубку и выдохнула: – Уф!
Доктор Джи терпеливо ждала.
– Моя мать спятила! Посадила мою сестру, которой всего семнадцать, на самолет и отправила в Лос-Анджелес, никого не предупредив. Самолет сел несколько часов назад, а от Кристин никаких вестей. Она может быть где угодно!
Доктор Джи отложила ручку и сложила пальцы домиком.
– И какие чувства это у вас вызывает?
Джейрон Грин на прямых как палки руках поднял пятифунтовые гантели до уровня плеч и снова опустил.
– Смотрите на меня, я бодибилдер!
Джек засмеялся:
– Попробуй сделать три подхода по двенадцать повторов.
– Эй, полегче, я не Шварценеггер!
– Тут ты прав на все сто, приятель.
– Как тебе мой прикид?
Джейрон был в футболке с эмблемой киностудии «Картун плэнит» с рваным воротом, в черном трико, в красных гетрах и кроссовках «Рибок».
– Как ты называешь такой наряд?
