взгляды чекиста, которые киллер постоянно ощущал на себе.
Тем временем певичка, полуприсев в кокетливом книксене, удалилась под жиденькие аплодисменты, и в этот момент зазуммерил сотовый телефон куратора. Сашин спутник взял трубку, выслушал краткое сообщение и, что-то ответив, спрятал черную коробочку с толстым отростком антенны во внутренний карман пиджака.
— Минут через двадцать он будет тут, — пояснил чекист, и Солоник понял: «наружка» наверняка ведет Длугача по московским улицам.
В ожидании Глобуса Саша принялся изучать публику, начав, естественно, с телок. Он сразу же разделил их про себя на три категории. Во-первых, дорогие проститутки, самые многочисленные в клубе; они сразу бросались в глаза независимым видом, мини-юбками и боевой раскраской. Во-вторых, так называемые бизнесвумен, женщины-бизнесмены. Удивительно, но они назначали деловые встречи в дорогом и престижном ночном клубе. Ну, а в-третьих, жены и любовницы бизнесменов, а также бандитов: этих, тихих и подчеркнуто скромных, было меньше всего — в подобные заведения принято ходить в мужской компании.
Саша мельком взглянул на куратора — тот выглядел несколько напряженным. Прищурившись, вглядывался в лица входящих и выходящих, и по этому прищуру Солоник определил, что многих из завсегдатаев «Арлекино» чекист наверняка знает заочно, и уж наверняка не как законопослушных граждан…
Вновь зазуммерил мобильный телефон.
— Да? Сейчас? Хорошо, — отрывисто произнес он, нажал на отбой и, повернувшись к соседу по столу, сообщил: — Он будет тут через пять минут, уже на подъезде. И не один, с охраной. Я его вам только покажу, а дальше ведите его сами. Посидите, мне надо выйти по делам. — Поднялся и вышел.
Саша остался один. За несколько часов ему надо было понять, что это за объект, сжиться с ним, как актер вживается в образ, в исполняемую роль, постичь ритм движения, манеру разговора и поведения, характерные привычки, изучить окружение…
Скоро в зал вошли человек семь. Коротко стриженные головы, наглость бросаемых ими взглядов и развязность манер, дорогие, но безвкусные шмотки, а главное — внутренняя агрессия, источаемая наружу, — все это красноречиво свидетельствовало об их принадлежности к миру российского криминала. Солоник понял: Глобус — один из них.
Отыскав свободный столик и усевшись за него, вошедшие подозвали официантку. Та мгновенно подошла. Саша безуспешно пытался определить, кто именно из этих семи — Валерий Длугач, но это ему не удавалось: к бандитам то и дело подходили какие-то коротко стриженные, видимо, коллеги по преступному бизнесу. За их спинами сидящие за столом почти не просматривались.
Вновь появился куратор — уселся и, не глядя в сторону сидевших за столиком, спросил шепотом:
— Ну, может быть, сами определите, кто он?
Саша повел плечами.
— Определишь тут…
— Смотрите: сейчас к ним наверняка подойдет вон та толстая женщина — сутенерша. Предложит девочек, и ваш объект сделает заказ.
И точно: безобразная, дебелая тетка подошла и, подобострастно улыбнувшись, указала на столик со скучавшими проститутками. Один из сидевших, невысокий мужчина лет сорока, в темном костюме, сразу оживился, приподнялся, чтобы получше рассмотреть предложенных проституток.
— Этот? — кивнул в его сторону Солоник.
— Он самый, — подтвердил чекист. — Только не смотрите на него так откровенно. Он очень осторожный и хитрый. Вы его запеленговали, засекли — теперь отслеживайте сами. Только предельно аккуратно. Можете даже осторожно выйти следом за ним, но дальше автомобильной стоянки идти не рекомендую. Все, желаю успеха, в два ночи жду в своей машине у станции метро.
Куратор быстро поднялся и направился к выходу.
Киллер понял его слова по-своему: «исполнять» объект следует именно здесь, рядом с «Арлекино». Видимо, так было задумано «конторой» — убийство, по мнению заказчиков, должно было вызвать резонанс, а для этого необходимо большое скопление народа…
Тем временем Глобус и его компания продолжали развлекаться. Длугач быстро набирался спиртным, и чем больше пил, тем становился агрессивнее. Он уже успел влепить прилюдно пощечину телохранителю, наорать на другого, поменял двух телок, чем-то не угодивших ему. Ситуация за бандитским столиком накалялась. Саша поморщился: наблюдать чужую агрессию не слишком приятно. Дальнейшие события отвлекли его от отслеживания объекта…
— Скучаем, красавчик? — приглушенный женский голос заставил Солоника поднять голову. Рядом с ним уселась молоденькая барышня.
Это была типичная московская проститутка, из тех, что обслуживают «крутых». Вызывающий макияж, мини-юбка, длинная сигарета, манерно зажатая между пальцами…
— Развеселить меня пришла? — спросил Солоник, прикидывая в уме, сколько она может стоить.
Конечно, снимать ее на ночь не было резона — время не то, к тому же он на работе. А вот если оперативно дать на клык… Правда, за грамотно исполненный минет «скрипочки» — так именуют профессиональных вафлерш — берут дорого, но, если действительно классно отсасывает, почему бы и не заплатить?
Искусство, в том числе и минета, требует материальных затрат.
— Могу и развеселить, — улыбнулась минетчица, — к обоюдному удовольствию…
Саша метнул быстрый взгляд в сторону столика Длугача — ему показалось, что кто-то из его окружения подозрительно долго задержал на нем взгляд.
Что ж, можно и подснять эту девку. Во всяком случае, даже к лучшему. Мужчина, одиноко сидящий в таком заведении, не может не вызвать подозрения. А так — все естественно и более чем понятно: пришел скоротать вечерок, заодно и телку снял.
— И во сколько же ты оцениваешь свое удовольствие? — Солоник целиком переключился на проститутку.
— Смотря какое…
— А какое можешь доставить? Что ты вообще умеешь делать?
— Я умею абсолютно все! — не без затаенной гордости произнесла проститутка и тут же сообщила тарифные расценки: — Если на ночь, пятьсот баксов, один трах — триста, минет — двести… Если что-то экзотическое, то цена, как говорится, договорная. А если больше нравится групповуха — сейчас подругу подгоню.
— Что значит «экзотическое»? — поинтересовался Александр.
— Был у меня один клиент, — проститутка облизала розовым и острым, как у кошки, языком губы. — Приезжала я к нему два раза в неделю. Так он раздевался, надевал роликовые коньки и просил, чтобы я, взяв его за член, возила по всей квартире.
Саша коротко хохотнул.
— Ну это уже слишком. А как насчет минета?
Девица вновь облизала губы.
— Двести баксов — и с превеликим удовольствием. Есть тут одно укромное место. Давай, красавчик: моргнуть не успеешь, как кончишь!
Соблазн был настолько велик, что Солоник на какое-то мгновение даже забыл о том, кто он такой, что на свете существуют объекты, серенький куратор…
Она завела его в какой-то закуток, по-видимому, в комнатку обслуги, профессионально быстро спустила штаны вместе с бельем и, надорвав зубами упаковку презерватива, с немыслимой ловкостью заглотила резинку. Затем, взяв в руку член, принялась ласкать его, тереть о свои губы, теребить мошонку. Она действительно умела все: Саша возбудился быстро, а проститутка уже отсасывала — методично и глубоко, помогая себе рукой.
Спустя минут пять сеанс быстрого и непритязательного удовольствия был завершен.
— Ну ты прямо компрессор, — удивился Саша, протягивая девке деньги.
— Понравилось? — «скрипочка» явно напрашивалась на комплимент.
— Приятно иметь дело с профессионалом, — Солоник уже застегнул штаны и, кивнув на прощание, направился в зал.
— Сдельная оплата стимулирует производительность труда, потому я и перешла на прогрессивную французскую технологию. — Путана явно попалась образованная.
Вернувшись в зал, киллер, к своему ужасу, обнаружил, что объект исчез. За его столиком уже никого не было. Остались лишь рюмки с недопитыми разноцветными напитками, грязные тарелки с объедками и воткнутыми в них окурками.
— Зараза! — прошептал Солоник и, круто развернувшись, пошел в гардероб.
Впрочем, Глобус не мог уйти далеко, Саша обнаружил его на автостоянке.
Длугач был в ударе — стоял возле антрацитно-черного джипа и на всю площадку орал на какого-то пацана. Сырой апрельский ветер разносил обрывки фраз:
— Уши свои будешь есть без соли и перца!.. Завтра чьи-то похороны: или твои, или его…
Делать в «Арлекино» было больше нечего: скоро Солоник, как и было оговорено с куратором, сидел в кабине черной «Волги».
— Ну, как понравился вам объект? — пряча улыбку, спросил чекист.
Солоник поморщился.
— Да чего там… Мания величия. Возомнил себя великим и страшным, а на самом-то деле животное.
Черная «Волга» мчалась по опустевшим московским улицам, и Саша, держа на коленях черный футляр, задумчиво смотрел в запотевшее окно…
Два последующих дня прошли в напряжении: надо было много успеть.
С самого раннего утра Солоник закрывался в комнате, тренируясь в холостой стрельбе и быстром сбросе карабина «СКС» (он не ошибся — в черном футляре лежало именно это оружие). Перед обедом, когда «Арлекино» еще не работал, изучал возможные точки, из которых будет удобно «исполнять» Длугача, равно как и пути отхода.
Утром одиннадцатого апреля все было подготовлено. Куратор сообщил, что Глобус должен был появиться в «Арлекино» не позже девяти вечера. Видимо, чекисты давно прослушивали объект…
Наверное, никогда еще куратор не выглядел столь серьезным. Лишь руки, сложенные замком на коленях, выдавали волнение. Очевидно, от благополучного, равно и неблагополучного исхода акции зависело и будущее самого чекиста.
Они сидели в машине — Солоник внимательно наблюдал с помощью прибора ночного видения за ярко освещенной автостоянкой. То и дело звонил лежавший на приборной панели мобильный телефон: «наружка» докладывала о передвижении объекта.
— Все, выходите, — голос куратора едва заметно дрогнул. — Ни пуха…
— К черту, — бросил Саша.
