— Это наш местный сыр, называется «Хермлин», — пояснила она, — он очень хорош жареный с брусничным вареньем.
Старыгин только пожал плечами. Он так устал и измучился, что совершенно не интересовался изысками чешской кухни. Он отказался от пива, и Катаржина попросила принести белого вина.
— Вам надо расслабиться, — сказала она, притушив голос до мягкости. — То, что с вами происходит, кого угодно может выбить из колеи…
Он поглядел в темные глаза и подумал с благодарностью, что первое его впечатление об этой женщине было не правильным. Несмотря на резкий голос и внешнюю угловатость, пани Катаржине не чужда некоторая мягкость и заботливость, как и всякой женщине. За редким исключением, конечно.
Старыгин слегка опьянел от сытной еды и от вина, окружающие звуки стали как-то глуше, впрочем в ресторане было тихо и пустынно, немцы уехали на своем «Мерседесе».
Завершив обед чашкой крепкого кофе, Катаржина подозвала официантку и спросила, нет ли при ресторане комнат.
— Мы хотели бы отдохнуть, нам сегодня еще долго ехать…
Старыгин удивленно взглянул на спутницу, но ничего не сказал.
— Одна свободная комната есть, — сообщила официантка с двусмысленной ускользающей улыбкой, и через минуту принесла ключ.
Не слишком твердо ступая по шатким ступеням, Старыгин поднялся вслед за Катаржиной по лестнице, захлопнул дверь маленькой уютной комнаты, большую часть которой занимала огромная кровать, повернулся к своей попутчице…
Дальнейшее было для него полной неожиданностью.
Доктор Катаржина Абст притянула его к себе и впилась в его губы долгим жадным поцелуем. Обняв его левой рукой, правой она повернула ключ в замке. Старыгин выронил дорожную сумку, неуверенно покосился на дверь, за которой раздавались удаляющиеся шаги официантки, и обнял Катаржину. Она торопливо расстегивала его куртку, гладила горячими руками шею, запустила пальцы в волосы, затем мелкими острыми зубами прихватила ухо…
Старыгин забыл обо всем на свете, подхватил Катаржину и понес к кровати. Отдельные детали одежды разлетались по комнате, как осенние листья в бурю.
Действительно, все происходящее напоминало бурю своей стремительностью, неожиданностью и бешеным темпом. Катаржина жадно и безжалостно набрасывалась на любовника, впивалась в его тело горячими неутолимыми поцелуями, раздирала его кожу острыми ногтями. Во всем этом было больше боли и борьбы, чем любви и наслаждения.
И, как всякая буря, это быстро кончилось.
Они лежали рядом, потные и изможденные, как выброшенные волнами на берег жертвы кораблекрушения, и темные короткие волосы Катаржины щекотали шею Старыгина.
Тут он несколько пришел в себя и с удивлением подумал, что же все это значит.
До сих пор он не замечал в своей спутнице ни малейшего проявления женского интереса, да и она, признаться, была не в его вкусе — угловатая, резкая, насмешливая… Дмитрий Алексеевич предпочитал женщин мягких, нежных, романтичных.
Поэтому налетевшая на них буря африканской страсти очень удивила его.
Он смотрел на ее тело — длинное, мускулистое, покрытое смуглой матовой кожей, и она казалась ему загадочной, непостижимой, как египтянка с древнего барельефа.
Катаржина почувствовала его взгляд, приподнялась на локте и ответила долгим изучающим взглядом — без улыбки, без нежности, с каким-то непонятным любопытством, и вдруг нежно и страстно поцеловала в ямку в основании горла.
— Ты как вампир, — охрипшим от волнения голосом проговорил Старыгин и обхватил темную, коротко стриженную голову.
— Почему — как? — проурчала она, покрывая его тело поцелуями, спускаясь все ниже и ниже. — Я и есть вампир.., точнее — вурдалак, ты разве не знал, что Чехия — родина вурдалаков? Я сейчас выпью твою кровь, и ты тоже станешь вурдалаком…
Старыгин задохнулся и потерял голову.
На этот раз все было гораздо медленнее, прозрачнее, полнее. Они смаковали каждое прикосновение, каждый поцелуй.
Когда все завершилось, Старыгин почувствовал себя легким и опустошенным, как будто Катаржина действительно выпила всю его кровь. Он бережно обнял ее левой рукой и начал засыпать, перед глазами поплыли какие-то цветные пятна, смутные образы прошедшего дня, но легкая рука потрепала его по щеке, и хрипловатый волнующий голос проговорил:
— Эй, соня, пора вставать! Нам действительно нужно ехать! Уже много времени!
— Ехать? — сонно пробормотал Старыгин. —А как же.., мы хотели.., немножко поспать…
— Поспишь в дороге! — Катаржина ущипнула его. — Вставай, лентяй! Нам нужно проехать пол- Европы!
— Ты неутомима, — проворчал он, нехотя поднимаясь. — У тебя что — внутри батарейка?
— Я же тебя сказала — я вурдалак, а у вурдалаков неисчерпаемый запас энергии! Я же напилась твоей крови и теперь отлично себя чувствую! Ну ладно, отдохни несколько минут, я первая пойду в душ!
Через час, расплатившись, они покинули трактир и покатили дальше по прекрасной европейской дороге.
Старыгин задремывал, окрестные пейзажи сливались перед его глазами в мешанину цветных пятен и таяли в солнечных лучах.
— Спишь? — повернулась к нему Катаржина. —Вот теперь делай вид, что действительно спишь, не вздумай просыпаться! Мы подъезжаем к границе!
От этих слов сон моментально слетел со Старыгина, он подскочил и уставился на приближающуюся пограничную будку.
— Я сказала — спи! — сквозь зубы прошипела Катаржина, не поворачивая головы.
Старыгин закрыл глаза и откинулся на сиденье.
Катаржина затормозила, опустила стекло и проворковала:
— Пан офицер, какая прекрасная погода!
— Попрошу паспорта! — отозвался пограничник, приложив руку к козырьку.
— Вот мой паспорт, — Катаржина подала ему книжечку. — Я еду к брату, он живет в Вене, у него завтра день рождения.., представляете, пан офицер — в Вене никто не умеет как следует приготовить кнедлики! Так что я сама буду их готовить для брата!
— Кнедлики? — переспросил пограничник, у которого от ее болтовни спутались мысли. — Пани, хорошо умеет готовить кнедлики?
— О, меня научила моя бабушка, а уж как она их готовила — просто пальчики оближешь!
— А тот пан, — пограничник кивнул на Старыгина. — Кто тот пан? Где его паспорт?
— То мой муж, — пренебрежительно махнула рукой Катаржина. — Перепил пива, и теперь его не разбудить! Уж я его знаю! Говорила я ему — не пей так много, хватит тебе! Но разве же мужчины когда слушают умных советов? А куда он засунул свой паспорт.., кто же его знает.., так рассказать пану офицеру, как я готовлю кнедлики? Для начала нужно взять молодую картошечку…
Сзади за машиной Катаржины стоял огромный грузовик. Водитель грузовика высунулся из кабины и прокричал:
— Вы что там застряли? У меня груз скоропортящийся, яйца, мне долго ждать нельзя! Кто будет платить, если яйца протухнут?
— Потом нужно взять хорошего шпика, совсем немного… — как ни в чем не бывало, продолжала Катаржина. — И немного припустить его на слабом огне…
— Ладно, пани, проезжайте! — отмахнулся от нее пограничник. — На обратном пути расскажете!
— Непременно, пан офицер! — широко улыбнувшись, Катаржина нажала на педаль газа.
— Ты, наверное, регулярно возишь контрабанду, — вполголоса проговорил Старыгин, когда граница
