— Люди какие-то, — с любопытством протянула соседка, — ой, а этого я знаю…
«Начинается», — сердито подумала Надежда.
— Слушай, и правда этот мне знакомый! — Валентина вскочила с дивана и подбежала к компьютеру, забыв про кота.
Барсик шлепнулся на ковер и обиженно заковылял прочь, от греха подальше.
— Ну и кто же твой знакомый? — насмешливо спросила Надежда, думая, что соседка просто загляделась на симпатичного загорелого мужчину, который обнимал красавицу-блондинку. Мужчина II вправду был неплох, а по Валентининым меркам и подавно. Но Валентина смотрела совсем не па того человека. Ее палец уперся в скоромного по всем параметрам мужчину, который находился в первом ярусе, то есть присел на корточки впереди всех.
— Этот? — с некоторым презрением спросила Надежда. — Ну уж и знакомый… Посмотреть не на что…
— Не скажи, — загадочно улыбнулась соседка, — это только с виду он такой… Хотя… — Она вгляделась пристальнее. — Можешь мне его увеличить?
Надежда не прекословя защелкала мышью.
— Точно, он это! — уверенно заговорила Валентина. — Сергей Иваныч! Однако и укатали сивку крутые горки… Половина от человека осталась…
— Болел, что ли? — подкинула Надежда вопросик.
Душа пела от предвкушения радости. Радость заключалась в том, что Надежде повезло.
Только что она с тоской пялилась на экран, думая, что же ей делать дальше, потому что следов не было абсолютно никаких. То есть она совершенно не представляла, каким образом будет искать всех пятерых гостей покойного Ильи Константиновича, один из которых предположительно является убийцей девушки. Конечно, если принять гипотезу, что девушку все же убили. Но Надежда утвердилась в мысли, что так оно и есть, поскольку хозяин дома сказал ей, что знает, кто это сделал. И оттого его самого тоже убили, потому что он был опасен.
А что, очень даже возможно, вкололи какое-то лекарство, человек и упал на платформе. Конечно, кое-кто будет усмехаться и сомневаться — дескать, нет никаких доказательств, это все сплошные домыслы. Но Надежда этим сомневающимся скажет только одно: они не в суде. Это милиции нужны доказательства, чтобы дело завести. А ей они без надобности. Она может позволить себе принимать все на веру. Ей очень хочется разгадать эту загадку, и она это сумеет. А что там будет дальше — уж не ее забота. Убичую девушку она в глаза никогда не видела, правда, мужчина, ехавший в электричке, произвел на нее самое приятное впечатление, но она не народный мститель и наказывать никого не собирается.
Надежда самым бессовестным образом врала самой себе. То есть такими рассуждениями она хотела успокоить проснувшуюся совесть. Совесть бунтовала и требовала, чтобы Надежда немедленно прекратила самодеятельное расследование. Но где ей было сладить с упрямой Надеждой?
Тем более что ей привалила удача — Валентина, кажется, знает одного человека с фотографии. Это уже кое-что! Выходит, не зря Надежда поила Валентину кофе, слушала ее бесконечные разговоры о Денечке и выдала за короткое время чуть не пуд соли!
Надежда Николаевна нисколько не удивилась такому поразительному совпадению. Она давно уже отметила для себя, что всякие сведения имеют свойство поступать косяком. Она даже сформулировала некое правило, которое назвала Законом совпадения информации, сокращенно — ЗСИ. Например, однажды Надежда пришла в цветочный магазин прикупить несколько луковиц тюльпанов и загляделась на замечательно красивый комнатный цветок — из густых плотных зеленых листьев высовывался ярко- красный стреловидный язык. Продавщица, заметив ее интерес, пояснила, что этот цветок называется врезия. До этого Надежда Николаевна ни разу ни про какую врезию не слышала, но буквально на следующий день она зашла за солью к соседке по лестничной площадке и увидела у той на кухне знакомый красный язык.
— Сестра на дачу уехала, — пояснила соседка, увидев в глазах у Надежды интерес, — привезла мне врезию, чтобы не завяла…
Бывали и еще более замечательные проявления ЗСИ. Например, однажды Надежда Николаевна со своей подругой Алкой Тимофеевой зашла посидеть в маленькое уютное кафе, и следом за ними в этом кафе появилась симпатичная молодая женщина с хорошенькой маленькой собачкой. Собачка была как игрушечная, хозяйка даже не спускала ее на пол, носила под мышкой, как сумочку, а в кафе сразу усадила на свободный стул и стала кормить миндальным пирожным. Надежде эта собачка до того понравилась, что она подошла и спросила у девушки, что это за порода. Девушка с заметной гордостью сообщила, что это — чихуахуа, древняя мексиканская храмовая порода. А сама «древняя мексиканская храмовая» зарычала совсем как настоящая собака — видимо, вообразила, что Надежда Николаевна собирается отнять миндальное пирожное.
Так вот, не прошло после встречи в кафе и двух дней, как Надежда повстречала на улице свою давнюю знакомую Лизу Воробьеву, коллегу по прежней работе. Лиза вела на поводке симпатичную мальтийскую болонку и ругала ее последними словами. Болонка при этом имела чрезвычайно виноватый, но в то же время довольный вид.
— Ах ты, развратница! — восклицала Лиза, не обращая внимания на веселящихся прохожих. — Ах ты, потаскуха маломерная!
— Лиза! — изумилась Надежда Николаевна. — За что ты на нее так сердишься?
— Глаза бы мои на эту шалаву не глядели! — припечатала Лиза и рассказала историю грехопадения своей болонки.
Оказывается, Лизина собачка — очень породистая, и Воробьева буквально на днях собиралась первый раз вести ее к замечательному жениху, красавцу и чемпиону мальтийской породы. И были бы у нее прелестные породистые щеночки. Но эта развратница — Лиза кинула на смущенную болонку гневный взгляд — недотерпела до своего породистого жениха, выскользнула на прогулке из ошейника и, пока хозяйка ее искала, успела согрешить! Причем софешила, разумеется, с кобельком совершенно другой породы! Есть такая порода — чихуахуа…
— Знаю, — машинально подтвердила Надежда, — древняя мексиканская храмовая собака…
— Все-то ты, Надя, всегда знаешь, — с некоторым недовольством проговорила Лиза, — ничему-то ты не удивляешься… Но ты представляешь, какие у этой проститутки будут щенки?
— Не представляю, — честно призналась Надежда.
Она действительно не представляла, какие щенки могут появиться в результате преступной страсти мальтийской болонки и чихуахуа.
— Можешь мне поверить — они будут ужасны! — трагическим голосом заявила Лиза Воробьева и потащила маленькую грешницу дальше, непрерывно повторяя:
— Потаскуха! Развратница мелкокалиберная!
Так что никаким совпадениям Надежда Николаевна не удивлялась.
— Ну давай рассказывай, — обратилась она к соседке, — всю правду выкладывай, что у тебя с тем мужчиной, как его? Сергей Иванович?
Что у тебя с ним было?
— Вот как раз лично у меня с ним совершенно ничего не было! — горячо заговорила Валентина. — Даже обидно от тебя, Надежда, такие возмутительные намеки слышать!
— Да я ничего такого… — мигом стушевалась Надежда, испугавшись, что Валентина сейчас обидится и уйдет, ничего не рассказав.
Действительно, Валентину никак нельзя было заподозрить в разных амурах — вся жизнь ее была плотно заполнена одним-единственным человеком, ее сыном Денечкой.
— Значит, работала я в школе… — начала Валентина.
— Ты? — не удержалась Надежда. — Ты?
В школе? И что же ты там преподавала?
— Ну я тебя умоляю! — отмахнулась Валентина. — Ну что ты все время перебиваешь!
Ну домоводство я преподавала, а что?
— А ты что — шить умеешь? — изумлению Надежды не было границ. — И готовить?
— Ну да, и неплохо…
