изучает наш язык. У нее очень быстрый ум. Она часто сидит со мной, так как я не могу быть один, а у Бьерна и Свена не хватает терпения. Она говорит, что без него ничего бы не вышло.
Халдор пожал плечами:
— Каждый христианин скажет тебе то же.
— Но это, вероятно, правда! Как может быть иначе? Она не писала никаких заклинаний, не ворожила… И хотя я издевался над ней и над ее Христом, но они помогли мне. Почему? Она говорит, что Христос прощает тех, кто приходит к нему.
— Она говорит! — рявкнул Халдор.
— Но почему же он не дал мне умереть и не оставил калекой? У него были для этого причины. Может, мне нужно исполнять его волю… а то он перестанет помогать мне? — Ранульф взглянул на распятие. — Я не хочу быть калекой!
— Как ты думаешь, чего от тебя хочет Христос? — глухо спросил Халдор.
— Я не знаю, — тихо проговорил Ранульф. — Отец, я очень устал. Мне нужно поспать.
Опускаясь на постель, Халдор подумал: «Если он и примет христианство, это вовсе не конец света. Но тот, кто не приносит жертв богам, рискует навлечь их гнев на всю страну… Надеюсь, старина Тор не накажет меня за отступника-сына… Да, Бриджит, ты одержала большую победу».
Погода все портилась и портилась. На реке гуляли волны, в серой пелене дождя не было видно соседних островов. Все викинги вместе с пленниками укрывались от дождя где могли.
Халдор позвал Эгиля и Сигурда в свой шатер. Внутри было темно и дымно.
— Боюсь, нам придется сидеть без дела несколько дней, — начал он. — Я не уверен — разве можно быть в чем-то уверенным в этой дождливой стране? — но мне кажется, что это затяжная непогода.
Вожди привыкли доверять Халдору в том, что касается погоды.
— Ну что же, — сказал Сигурд, — за это время наши раненые подлечатся.
— И мы можем обдумать, что делать дальше, — подхватил Эгиль.
Раньше они не загадывали далеко вперед — просто грабили округу. Теперь все селения по берегам Шеннона опустели. Вторгаться дальше они не решались. Их было слишком мало, и они могли наткнуться на превосходящие силы ирландцев.
— Пленники говорят, что мы могли бы двинуться дальше на юг — там ждет богатая добыча. Но может быть, они лгут, чтобы заманить нас в западню.
— Вряд ли будет лгать тот, у кого рука лежит на горячих углях, — сказал Эгиль.
— Маловероятно, но возможно, — покачал головой Халдор. — Разве ирландцы менее отважны, чем норвежцы? Ведь у них немало убитых и раненых, разве не так? Нет, правду узнать очень сложно. Попробую я. Сначала переговорю с одним, затем с другим, третьим — с каждым отдельно. Тогда можно будет сопоставить их слова и узнать правду.
Он замолчал. Дождь барабанил по холсту, вода стекала струйками, а в шатре сгущался туман. Халдор снова заговорил:
— Стоит ли продолжать? У нас богатая добыча. Почему бы не поплыть в Армаг и не сбыть с рук пленников, пока они годятся на продажу? А потом домой. Если мы поплывем позже, в конце лета, мы не только перегрузим корабли, но и уморим рабов.
Эгиль хмыкнул:
— Ты хочешь сказать, Халдор, что добыл достаточно, чтобы расплатиться с долгами да начать торговлю?
— Вот именно…
— А мы здесь, чтобы снять весь урожай. Ты поклялся нам в дружбе, а три корабля могут осмелиться на такое, что не по силам двум.
Халдор тяжело опустился на постель. Ему вдруг стало холодно. Что будет с Ранульфом, если они проторчат здесь целое лето? А с ним самим? Халдор не боялся смерти, но и не торопил ее. А Унн — она толста и стара, но она хорошая жена, и ему совсем не хотелось оставлять ее одну, без поддержки.
Но клятва есть клятва. Слова Эгиля и Сигурда не удивили его.
— Как хотите, — вздохнул Халдор.
Путешествие вверх по реке, битва в аббатстве, грабеж, путь назад через страшный шторм, холод и мрак, встреча с сыном — все это свалило Халдора. Он даже забыл о Бриджит, когда улегся в постель, и сразу же забылся сном.
Он проснулся поздно утром и сразу подумал о девушке. Дождь прекратился, но сильный ветер хлопал пологом шатра. Шесты скрипели под его напором. Разнежась под медвежьей шкурой, он ощутил, что в нем пробуждается желание. Он протянул руку к Бриджит, но оказалось, что ее нет.
Сам не зная почему, он не прикоснулся к женщинам, которых викинги взяли в плен. Может быть, их слезы убили в нем желание… Ведь гораздо приятнее, когда женщина разделяет с мужчиной желание и радость… Ему хотелось доставлять удовольствие Бриджит. Он еще никогда не встречал таких восхитительных женщин, и часто в его памяти всплывало ее лицо. Будь оно хоть чуточку поживее, он и сам бы помолодел.
Халдор оделся и вышел из шатра. Река, зловеще коричневая, казалась распухшей под низкими черными тучами. На западе сгущалась чернота, вспыхивали молнии, рассекающие небо. Он не боялся штормов в море, но здесь, на реке, предательские течения, мели, скалы… А кроме того… Бриджит просила Святого Шона вернуть на остров чудовище, которое тот изгнал… А что, если оно существует? Может, это святой вызвал шторм, чтобы уничтожить их корабли?
Халдор согрел руки у костра и пошел перекусить. Награбленное оставалось на кораблях. Во время разгрузки его можно быстро разделить. Но сначала Халдор решил посмотреть на пленников. Они размещались в шатрах и в монастыре. Только башня и часовня пустовали. Никто не хотел жить там, где могут быть привидения.
На глаза ему попался, молодой раб; под разорванной одеждой угадывалось крепкое тело, но глаз был выбит. Халдор резко бросил:
— Иди за мной.
Человек покорно поплелся за ним. С тех пор как его схватили, он говорил очень мало.
Как и ожидал Халдор, Бриджит была в часовне. Она распростерлась перед алтарем. Да, она очень одинока. Но обрадуется ли его приходу? Эта мысль ножом полоснула его по сердцу. Халдор приветствовал ее.
— О! — вскрикнула девушка и вскочила на ноги. Ее бледное от голода лицо светилось в темноте часовни. Она обхватила плечи руками, словно ожидая удара хлыстом.
— Как вы плавали? — спросила она ровным, безразличным тоном.
Он откашлялся, прежде чем ответить.
— Ирландцы заперлись в крепости. Там был сильный отряд, и нам пришлось выдержать жестокую битву. И даже разбив их, мы изрядно потрудились, чтобы разрушить стены. Многие викинги никогда не покинут эти берега. И… мы уплывем с острова, как только позволит погода.
Она не спускала с него глаз.
— Ты будешь с нами до тех пор, пока мы не убедимся, что Ранульф в безопасности, — повелительно сказал Халдор. — Более того, у нас появились еще раненые, так что тебе придется помочь им. Но я обещаю освободить тебя. Мы взяли много пленных, будем продавать их в рабство. — Он показал на своего спутника. — Я даже позаботился взять священника. Для тебя, Бриджит.
Она посмотрела на пленника.
— Я хочу сделать для тебя все, что в моих силах, — сказал Халдор и протянул к ней руку.
Она отступила назад.
— Тогда позволь мне быть счастливой, — ответила она.
— Что?
Она не испугалась. Она спокойно стояла перед ним.
— Мне нужно очень многое понять, обдумать до того, как кое-что произойдет… — Мужество постепенно разгоралось в ней. — Ты взял в плен других женщин…
