— У нас нет новостей, сэр. Хотя такое долгое отсутствие результатов наводит на определенные размышления.
— Долгое? — Старик приподнял бровь. — Месяц, по-вашему, долго?
— Да — для такого агента, как Саймон. Ему обычно хватало нескольких дней. В крайнем случае — недели.
— Обычно! — подчеркнул Директор. — Я не рискнул бы так классифицировать эту операцию. В ней все необычно — и объект, и способ транспортировки, и…
— …исполнитель, — закончила Хелли. С минуту женщина и старик смотрели друг на друга, потом Директор кивнул:
— Ладно, готов согласиться: агента обычным не назовешь. Пусть так! И чем же он занят, Хелли? Вы его знаете, вы способны предвидеть его действия — настолько, насколько это возможно. Вы говорите, что медлить он не привык, и с этим я тоже согласен. Так что же случилось?
— Полагаю, мы неверно просчитали ситуацию, сэр. — Прикрыв глаза, Леди Дот задумалась, потом начала говорить — сухим, лишенным эмоций голосом: — Мы исходили из того, что на Земле существует доминирующий фактор — Украина и что передатчик помех расположен на ее территории. Этот регион не столь велик, и если даже передатчиков несколько, они вполне достижимы для нашего агента. Мы считали, что он десантируется в северном Причерноморье, предположительно в Крыму, где есть обсерватория с радиотелескопом — его антенну можно использовать для эмиссии помех, — и уничтожит этот объект. Другие объекты такого рода могли располагаться под Севастополем и Одессой, на территории военно- морских баз, а также в Харькове, где, вероятно, сосредоточено централизованное управление регионом. Любой из этих объектов доступен Саймону, если учесть его таланты, — Леди Дот сухо усмехнулась, — и любой из них он может вывести из строя быстро, незаметно, эффективно, с помощью фризера или кристаллогранат. Но этого не произошло — с одной стороны. С другой — Саймон жив. По крайней мере, он доставил вниз маяк — куда, нам неизвестно, но он высадился, и теперь маяк находится на Земле, не на спутнике. С тех пор прошел месяц, а передатчики все еще действуют. Таковы факты, сэр.
Старик задумчиво нахмурился.
— Понимаю, к чему вы клоните, Хелли. Все могло оказаться не так, как в наших расчетах, совсем не так. Три с лишним столетия — огромный срок, а люди — существа непредсказуемые даже для «Перикла». В конце концов, мы никогда не доверяем одним компьютерным прогнозам, а руководствуемся здравым смыслом и фактами. Значит, возможны два решения…
Он посмотрел на Эдну Хелли, и женщина кивнула:
— Да, сэр. Либо мы ждем, либо высылаем подкрепление.
— Ходжаева или Божко?
— Не обязательно их. Послать второго агента — значит выказать недоверие первому. Я думаю, Саймон этого не заслужил.
Брови Директора приподнялись:
— Что же вы предлагаете?
— Я думаю, подкрепление может носить символический характер, — осторожно сказала Леди Дот. — Поддержка, не сковывающая инициативы, и в то же время намек. Так, чтоб стало ясно: о нем помнят, ему верят, его ценят. И понимают, в каком положении он очутился.
— И что вы предлагаете в качестве такой поддержки? — спросил Директор.
Леди Дот наклонилась к экрану и произнесла одно короткое слово.
Глава 5
Ричард Саймон плыл вверх по огромной реке. Ветер раздувал паруса, и баркас — большой, неуклюжий, с почти прямоугольными обводами — двигался довольно быстро, оставляя за кормой по двадцать-тридцать лиг каждый день. Течение Параны здесь было медленным и плавным; она то струилась неторопливо меж низких берегов, то разливалась просторными озерами — там, где стояли когда-то города серебряной страны Аргентины, занимавшей ныне целый континент на Южмерике. Саймон считал, что за неделю баркас одолеет семьсот километров до Сгиба — участка реки, где Парана меняла направление, дважды изгибаясь под прямым углом; от западного угла до восточного было километров триста и еще столько же — до города Сан-Эстакадо, новой парагвайской столицы. Этот маршрут позволял миновать границы Разлома, а из Сан-Эстакадо, как утверждал Мигель, в Херсус-дель-Плата и Рио тянулось вполне приличное шоссе, пересекавшее центральные провинции и Плоскогорье. Если удастся нанять машину — а может, купить, хотя Саймон еще не знал, где и как раздобудет деньги, — то дорога в Рио займет пару дней.
Этот город представлялся Саймону главной точкой в его расследовании, неким центральным узлом, где ход операции ускорится, а сам он, покинув извилистый овраг предположений и гипотез, выйдет на победную финишную прямую. До сих пор он странствовал по окраинам, встречал людей не слишком компетентных, если не считать Гилмора, и ни на шаг не приблизился к своей цели. Однако время не пропало даром — теперь он знал о ФРБ гораздо больше, знал не только об этой опереточной псевдореспублике, но и о странах Старого Света — Байкальском Хурале и ЦЕРУ, Чеченских Княжествах и Черных Африканских Королевствах, о Торго-вой Исландской Республике и Австралийских Эмиратах. Правда, все эти сведения туманны и неясны, но в Рио их скорей всего можно было уточнить. А главное, найти какой-то способ выполнить задание, какой-то выход из огромной ловушки, которой сейчас и представлялась Саймону Земля. Он понимал, что, если не доберется до передатчика, с Колумбии пришлют второго агента, за ним — третьего, четвертого, и этот мир станет ловушкой для них всех, и будут они метаться по планете как яростные кабаны или затравленные крысы. Смотря по тому, что победит в их душах, гнев или отчаяние…
Такие перспективы не радовали Саймона. Временами он опускал руку в мешок, поглаживал ребристую поверхность маяка и размышлял об уходящем времени, о передатчике в кратере Архимеда и способах, какими можно было б сровнять его с землей — или, вернее, с лунной пылью. Но иных вариантов, кроме «Полтавы», не видел.
«Полтава», ракетоносный крейсер-тримаран постройки 2056 года, была первой в серии из трех аналогичных кораблей, решающим козырем в спорах между Украиной и Россией. Предполагалось, что «Полтава», «Керчь» и «Перекоп» блокируют любую агрессию в Крыму и прилегающих районах, откуда б она ни исходила — с моря, суши или из космоса. Однако проект заморозили; каждый крейсер стоил безумных средств, и было проще разобраться с ситуацией не на полях сражений, а за столом переговоров. Для того, чтоб переговоры шли успешней, первый корабль все же спустили на воду, вооружив от киля до клотика — в том числе десятком ракет класса «Земля-космос». Саймону хватило бы одной, пусть даже без ядерной боеголовки, но где их искать? И где сама «Полтава»? Кто знает об этом?
Видимо, большие люди в Рио — дон Алекс, дон Хайме и другие доны, а прежде всех — дон Грегорио-Григорий по кличке Живодер. Он возглавлял департамент Общественного здоровья, местную службу наблюдения и пресечения, и если последняя функция не выполнялась с необходимой эффективностью, то наблюдать его люди умели. Значит, этот Грегорио являлся самым информированным лицом в стране, хранителем всех ее тайн и государственных секретов — в том числе касавшихся «Полтавы».
Гилмор, на нынешний момент главный источник сведений, о «Полтаве» мог рассказать немногое, и то, что было известно ему, знал каждый образованный человек в ФРБ. Крейсер двигался в арьергарде каравана беженцев, вышедшего из Одессы; в ста километрах от берега он произвел ракетный залп, уничтожив город и части громадян, скопившиеся в нем, а после возглавил флотилию и повел ее на запад. К ней присоединились суда из Крыма и Херсона, но «Полтава» оставалась самым мощным и самым быстроходным кораблем — огромный крейсер-тримаран, набитый людьми и оружием, способный атаковать любую цель и даже подняться из вод морских на берег. Он первым преодолел Атлантику и в день седьмого ноября, который после был объявлен праздничным, вошел в залив на месте Рио-де-Жанейро. Там заложили форт и новый город, Рио-де-Новембе, а крейсер выполз на берег — к счастью, довольно пологий — и
