словно мать, защищающая ребенка. Острые зубы сомкнулись у нее на шее.
Кэти тоже закричала и, выхватив из рюкзака фляжку, выплеснула ее содержимое на пса.
Зверь отпустил Салит, задрал голову и завыл в бессильной ярости. Его шкура задымилась, и вот уже призрак растворился в воздухе, оставив лишь эхо своего воя.
Кэти бросилась к Салит. Советница истекала кровью,
— Не двигайся, — прошептала ей Кэти, отчаянно думая, что делать.
— Ему нужен рубин, а не я. — Салит попыталась приподняться на локте и протянула Кэти рубин. Камень сиял и казался больше, чем обычно, больше ее ладони, отбрасывая на лицо раненой жуткие блики, в которых кровь казалась черной.
Кэти завороженно смотрела на осу. Раньше она думала, что это мертвое насекомое, вроде тех, что попадаются в янтаре, но оса потрясала жалом, и крылья ее вибрировали.
— Возьми же его скорее! — Салит вложила камень в окровавленные руки спутницы. — Не выпускай его, сестра моя!
— Да пошел он, — отмахнулась Кэти. — Надо сначала позаботиться о тебе.
— Ты не понимаешь. Призрак не уничтожен, мы лишь прогнали его. Он вернется.
— А что с тем кристаллом? — Кэти уложила Салит на одеяло. Обе женщины были в крови. Слезы стояли в глазах Кэти. — Что делать? Что делать?
Салит слабо улыбнулась:
— Я так и думала, что он окажется недостаточно хорош. — Она протянула кристал сапфира Кэти.
Снова послышался вой.
Кэти резко обернулась и увидела призрак:
— Рубин! Возьми рубин!
Кэти выхватила волшебный камень из-под самого носа чудовища и подумала, что вот-вот погибнет, но внезапно пес заурчал, принюхался и отошел.
— Он тебя не видит. — Голос Салит звучал словно издалека. — А когда ты держишь рубин, камень тоже невидим.
Кэти перекрестила ей лоб, с трудом сдерживая слезы. Положив рубин между собой и Салит, она обняла советницу:
— Равнина Назрит.
— Да. Я помню.
Кэти чувствовала, как жизнь Салит медленно ускользает сквозь ее пальцы. А когда взошел Танадор, она завернула тело советницы в одеяло и голыми руками вырыла ей могилу.
Все это время рубин лежал в рюкзаке у нее за спиной. Когда работа была окончена, она наконец смогла выплакаться.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Глубоко в недрах Шерен Хиавы день и ночь горели масляные лампы. Люди сновали по подземным коридорам из одного помещения, где вместо двери была завеса из ткани, в другое. Горячий воздух был напитан запахами пыли и химикатов.
Эрик спускался по узкой лестнице. Под глазами у него были темные круги, с лица не сходило угрюмое выражение. В последние дни он почти не спал и не ел и начал забывать, что следует мыться и бриться.
Доу бежал за ним с небольшим светящимся шаром.
Прямо над их головами завеса отодвинулась, и выглянул Валис. Он был без рубашки, волосы свисали мокрыми прядями.
— А я уже собирался искать вас. Пойдем посмотрим, что у нас есть.
Эрик брезгливо поморщился, войдя в большую комнату и тотчас ощутив едкий запах химических испарений. Это была примитивная лаборатория, уставленная склянками самой невероятной формы с еще более невероятным содержимым. Вдоль стен стояли книжные шкафы и висели непонятные карты. В углах дымились треножники.
Это была лаборатория Шерен Хиавы, где ученые создавали парализующие яды для дротиков. Пятеро пожилых мужчин склонились над железным котлом, их худые тела блестели от пота.
Один из мужчин поднял голову, вытер руки о кожаный фартук и знаком подозвал гостей. Эрик вспомнил его имя: Герон. Остальные почтительно поклонились. Герон сиял.
— Думаю, нам удалось добиться желаемого, Эрик Погловски, — сказал он, потирая руки. — Обычное масло, но соответствующим образом обработанное.
Герон взял с ближайшего стола соломинку и зажег ее:
— Отойдите.
Помощники расступились. Он бросил соломинку в котел с зельем, и тут же вспыхнуло голубое пламя. Зелье выгорело до самого дна, и по лаборатории поплыли клубы пара, пахнувшего корицей.
— Завтра мы будем готовы.
Герои усмехнулся. Он явно был доволен своей работой.
— Возьмите вдвое больше людей. Даже втрое, — резко сказал Эрик. — К полуночи подготовьте как можно больше яда.
Валис склонился над котелком, наблюдая, как гаснет последний язычок пламени, оставляя за собой черный след.
— Мы не знаем, сколько у нас есть времени. Каджин Луре готовит атаку на Имансирит.
Герои запрокинул голову и расхохотался:
— Уж мы-то для него постараемся! Павит, Иол! Разбудите всех и соберите здесь. Уж мы-то постараемся — мало ему не покажется!
Эрик и Доу вышли, и Валис опустил за ними полотняную завесу.
— Боюсь, у старины Герона не все дома, — пробормотал он себе под нос.
Эрика же меньше всего заботило душевное здоровье ученого — главное, что работа продвигалась.
— Валис, я иду к Шубалу. Как можно скорее принеси нам образец яда.
— Он называет его «Огнем Хиавы» и носится с ним, как ребенок с конфеткой.
Эрик остановился на минутку и повернулся к старому товарищу.
— У тебя отличное настроение, как я погляжу.
— Ну и ладно. Кому от этого хуже? — Валис покосился на Эрика. — Мы все-таки делаем то, о чем я так долго мечтал.
— Пытаемся плюнуть в Око Тьмы? — отозвался Доу. Оба секурнен ухмыльнулись.
Эрик положил руки на плечи друзей:
— Давайте надеяться, что мечта не превратится в ночной кошмар.
И они зашагали по коридору, но почти сразу же наткнулись на молодую женщину, с трудом волокшую целый ворох сетей. Она поприветствовала их с каким-то особенным почтением, от которого Эрику стало неловко.
— Видишь, Эрик намуе рана секойе? — с гордостью произнесла она. — Все женщины и дети Шерен Хиавы помогают вам. Неплохие сети, да?
Эрик поднял угол крайней сети и нашел, что она намного легче и сработана из более тонкого и прочного волокна, чем сети чолов, — разорвать ее руками было совершенно невозможно.
— Замечательно. Отнеси их прямо на крышу Аланне, хами рана секойе.
— Это великий день для Шерен Хиавы, — пропела женщина, убегая. — Великий день!
Эрик посмотрел ей вслед:
— Доу, ты уверен, что я поступаю правильно?
Юноша опустил голову:
