ты уверен, что видел именно его? — спросил Гробовщик.
—Вообще-то нет, — покачал головой Максим, — может просто показалось, — и он решил сменить тему, — Гробовщик, ты вот сейчас что-то по французски сказал, когда к официанту обращался, а я ничего не понял. Как же это?
—Я говорил название вина, а его не переведешь, — объяснил Гробовщик, — оно только в таком виде существует, то есть у вещи просто иностранное название.
—А тогда понятно, — согласился Максим, — хотите анекдот? — и не дожидаясь согласия начал рассказывать, — идут два привидения по старинному замку, вдруг слышится шорох, одно из привидений испуганно вздрагивает, а второе начинает его успокаивать: «Неужели ты веришь в эти сказки о живых?».
Все засмеялись. Обстановка за столом стала легкой и непринужденной, скованность и смущение Насти и Максима пропали без следа. Покончив с рыбой, Гробовщик рассматривал на свет хрустальный бокал с темно-красным вином, а Синий Крокодил набросился на жаркое громко чавкая. Максим неторопливо ел салат, а Настя ложечкой аккуратно отправляла в рот кусочки торта. Когда с тортом было покончено, Настя посмотрела, и немного подумав спросила Синего Крокодила:
—Послушай, а как мне тебя называть? А то…, — она замялась, и замолчала.
—Крокодил я, — удивленно ответил, прожевав очередную порцию мяса и выплюнув на тарелку кость, Синий Крокодил, — можно сокращенно Кро, — и серьезно заметил, — вот только кличек никаких не надо типа Крош, Кроко, и так далее. Терпеть их не могу.
О замолчал, задумался, и казалось забыл про еду, о чем-то вспоминая.
—Моя хозяйка часто звала меня Моим Крокодильчиком, — печально сказал он, — но это было очень давно.
—Твоя хозяйка? — Максим оторвался от салата и снизу вверх посмотрел на Синего Крокодила, — у тебя была хозяйка?
—Ага, — печально покачал головой Синий Крокодил, — девочка, поменьше чем ты, было ей лет семь или восемь. Бывало прижмет меня к груди, бежит по парку и всем встречным знакомым говорит, показывая меня: «Вот мой крокодильчик, посмотрите какой красивый, он не как все, он синий, а не зеленый».
—Прижимая тебя к груди? — не понял Максим, меряя его взглядом, — ты что у великанов жил?
—Нет, — ни чуточки не смутился Синий Крокодил, — у обычных людей, хороших и добрых, — я ведь не всегда такой большой был, тогда я был маленький. Это тут я так вымахал.
—Расскажи им лучше все с начала, — Гробовщик уверенным жестом поставил бокал на стол.
—А что рассказывать? — пожал плечами Синий Крокодил, — я был сделан в конце восемнадцатого века, в подарок девочке Марии на ее шестое день рождения. Мастером… э-э-э, черт, имя вот из головы вылетело. Ну не важно. Меня сделали из шелка и набили разными тряпками. Этот мастер часто кукол делал и животных разных, вот в качестве эксперимента сделал меня. Мария была очень необычной девочкой, она попросила не куклу на день рождения, а крокодила. Ее отец часто путешествовал и привозил из поездок альбомы с зарисовками животных и людей. Она очень любила их рассматривать вместе с отцом. Ее мать учила ее музыке, языкам, рисованию и многому там еще чему. Но не это главное. Она очень меня любила. И поэтому, когда она заболела и почти умерла, то я попал сюда вместе с ней. Я помогал ей выбираться наверх, но мы не успели. Она умерла и попала в рай. А я остался здесь. Но повторяю, она меня очень любила, а здесь это очень важно, поэтому я так вырос, да и вообще… могу даже в реальный мир ненадолго путешествовать в виде призрака. Настоящая любовь здесь что-то вроде силы, примерно так. Живу теперь здесь вроде нормально, но вот хозяйку свою до сих пор забыть не могу, — печально закончил Синий Крокодил и замолчал.
Максим и Настя одновременно невольно посмотрели на Гробовщика, а тот неожиданно прыснул и расхохотался.
—Нет, я не игрушка, не статуя и не персонаж книги или картины, — он стал серьезным и медленно отпив вина из бокала продолжил, — я обычный человек. И здесь остался по своей воле. Родился в начале двадцатого века. Мои родители были очень бедные и меня в десять лет, когда я уже мог что-то делать, то есть работать, отдали в похоронную контору. Фактически продали, и достаточно дешево. Они меня не любили, а вот мою старшую сестру — очень даже. Вернее не ее, а деньги, которые она могла им дать, удачно выйдя замуж, потому что была очень красивой. Я оказался лишним и мешал им, — голос Гробовщика звучал совершенно спокойно, — хорошо, что мастер, к которому я попал оказался хорошим человеком. Он не бил меня, прилично кормил. Но заставлял много работать, считая, что из меня получится хороший подмастерье. Не подумайте, я не в обиде на него, с моими сверстниками в других мастерских или лавках обращались гораздо хуже. Но он все же был мне чужим человеком, у него были свои сыновья, намного взрослея чем я. Они меня тоже не трогали, иногда даже угощали пряником или леденцом. Но у меня не было друзей и тех кто бы любил меня. Поэтому, когда в четырнадцать лет я утонул, пойдя купаться на реку, то пройдя сам, без чьей либо помощи все Междумирье к выходу, я остановился и попросил Смерть оставить меня здесь. Мне здесь нравится, большая библиотека, единственно что я люблю по настоящему — это читать.
Гробовщик замолчал, и как ни в чем ни бывало допил вино. Потом подозвал официанта и попросил наполнить бокал снова.
—А твои родители? — потрясенная его рассказом робко спросила Настя.
—О, это самое смешное, — иронично усмехнулся Гробовщик, — моя красавица сестра, на которую они возлагали столько надежд, сбежала с франтом-офицером, который впрочем бросил ее, и она вскоре умерла от эпидемии холеры. А больше я их не хотел видеть.
Максим и Настя молчали, представляя каждый свое. Максима больше всего поразил рассказ Синего Крокодила, а Настя жалела Гробовщика.
—Ну хватит, что у вас такие кислые рожи, этак снова попадете куда-нибудь, — непринужденно засмеялся Гробовщик, — мы же сюда отдыхать пришли. Предлагаю тост —за этот круиз! — и он хитро улыбнулся, беря бокал.
—Ага, присоединяюсь! — радостно закричал Синий Крокодил и схватил рюмку с водкой. Максим и Настя подняли свои бокалы.
—За круиз! — с радостной улыбкой сказала Настя, — я так никогда не отдыхала.
—За круиз! Спасибо что к нам присоединились, — подхватил Максим. Едва они успели выпить свои бокалы, как раздался грохот, пол дернулся и посуда вместе с блюдами посыпалась на пол. Раздались недовольные крики и некоторые люди стали выбегать из зала. Но Синий Крокодил и Гробовщик нисколько не беспокоились, наоборот, вид у них был довольный и беззаботный.
—Что случилось? — озабочено спросил Максим. Он заметил, что некоторые пассажиры тоже совсем не волнуются.
—Ты же должен знать, что случилось с «Титаником»? — с иронией спросил его Гробовщик, — вот он тут в Междумирье кругами и ходит. Поплавает, потом потонет, потом снова плавает и снова тонет.
—Так что пора нам отсюда сматываться, если не хотим до скончания времен на нем путешествовать, — Синий Крокодил быстро поднялся, по голосу Максим определил, что на обоих уже сильно подействовал алкоголь, хотя выпили они вроде совсем немного.
—Это как? — не понял Максим, — почему до скончания времен?
—Все кто совершил полный круг на этом корабле, то есть поплавал и утонул, навсегда остаются его пассажирами, — холодно ответил Гробовщик.
—Что? — наконец, до Максима дошло, — так это что очередная ловушка? Ничего себе — отдых! — возмутился он.
—А ты как хотел? — Синий Крокодил встал и демонстративно, не торопясь, забрав корзинку с яблоками, повернулся к выходу, — ловушка конечно, но простенькая и считай безобидная. Вы бы сами, после такого удара выскочили бы из зала, а этого достаточно, чтобы в другом месте очутится. Но некоторые все же попадают. Нажрутся и потом даже бывают довольны, что здесь оказались. Вот только долго тут трудно удержатся. Корабельные правила. Драку устроил или с другими пассажирами поругался, и сразу в Преисподнюю. Без разговоров.
—То-то я смотрю, за тем дальним столиком у самой эстрады компания «новых русских» сидит. Все в
