посмотрю, как там моя лошадь.
Марсель Бланше поднялся из-за стола, поблагодарил сестру и Лилиан за кров и хлеб, а потом направился в конюшню.
Его гнедой жеребец по кличке Мен громко и радостно заржал, почувствовав, что к воротам подходит хозяин.
— Ты мой хороший, хороший, — негромко прошептал Марсель, доставая из кармана хлебную корку, обильно посыпанную солью. — Вот, я принес тебе угощение, — и он протянул на ладони хлеб своему коню.
Тот влажными и мягкими губами принял угощение, стал тереться своей мордой о плечо Марселя.
— Хороший, хороший, — приговаривал Марсель, поглаживая упругую шею животного.
Конь стриг ушами, косил своим темным влажным глазом и нервно стучал копытом о землю.
— Что, хочешь сказать, что ты застоялся и тебе пора на просторы? Хочешь порезвиться, промчаться, как ветер по холмам?
Конь в ответ радостно заржал.
— Видишь, я знаю тебя, могу угадывать все твои мысли. Да и мне, поверь, не сидится в доме, хочется на простор, хочется на свежий ветер.
Конь принялся теребить рукав куртки Марселя.
— Ну, ну, успокойся, мой хороший, — мужчина провел по крутому крупу ладонью, — ты славный конь, очень славный.
Дверь конюшни приоткрылась и порог переступил Филипп.
— Какой у тебя замечательный конь, Марсель!
— О, да, это мой самый лучший друг. Он еще ни разу меня не предал и я, поверь, не брошу его ни в какой беде.
— Замечательный конь, я бы тоже хотел иметь такого верного друга.
— А ты попробуй, подойди, возьми его за повод, попробуй!
Филипп смело подошел к лошади и только лишь протянул руку, как конь шарахнулся в сторону.
— Видишь, он не любит чужих.
— А ты попробуй ударить меня, Филипп, попробуй.Ну ударь меня в грудь! — предложил Марсель своему племяннику.
Филипп недоуменно пожал плечами.
— Зачем, дядя?
— Ну ты попробуй, я тебя прошу.
Филипп замахнулся, но не успел нанести удар, как конь взвился на дыбы и грудью оттолкнул Филиппа. Тот отлетел в угол конюшни и растянулся на соломе.
Марсель Бланше расхохотался.
— Видишь, как он оберегает своего хозяина! Он дважды спас мне жизнь. Представляешь, один раз он вытащил меня из болота. Я думал, что уже пришло время отдать богу душу. Я не мог сам выбраться из трясины и тут слышу, мой конь бегает по берегу, стучит копытами и жалобно ржет.
— И что тогда, дядя?
— Как что, я позвал его, крикнул: Мен, иди сюда. И он двинулся через трясину ко мне. Я уцепился за повод и мы вдвоем смогли выбраться. Если бы не он, то не стоять бы мне здесь, а тебе не разговаривать со своим дядей-разбойником.
— А второй раз? — вставая с соломы и отряхиваясь, поинтересовался Филипп.
— Второй раз тоже было довольно рискованное приключение. За мной гналась дюжина солдат. Патроны у меня кончились и рассчитывать мне было уже не на что. Только он мог меня спасти. И я наклонился к его шее и попросил: Мен, Мен, спаси меня! И представляешь, Филипп, конь помчался будто бы у него выросли крылья. Он даже не касался земли или мне так показалось. Хоть солдаты все время были за моей спиной, я слышал выстрелы, слышал их крики, а тут Мен помчался так, что они сразу же отстали, и я смог переправиться через горную реку и выбраться на другой берег.
— А солдаты, дядя?
— Солдаты смотрели на нас, будучи уверены, что мы с Меном утонем. Они даже не стреляли, жалели патроны.
— И Мен тебя вытащил?
— Конечно же вытащил. Хороший, — сказал Марсель и погладил голову коня, а потом нежно провел ладонью по шелковистой гриве. — Он в самом деле умный, красивый и быстрый конь. Он, наверное, самый быстрый конь в округе и очень предан мне. Он даже слушается моего голоса. Ты не поверишь, но это так.
Филипп пожал плечами, действительно не веря в то, что говорил Марсель.
— Вот смотри, я тебе сейчас покажу. Мен, на колени! — негромко сказал Марсель Бланше.
И конь, вначале глянув на Филиппа, потом на своего хозяина, тотчас опустился на колени.
— Вот видишь!
— Да, — изумленно воскликнул Филипп, — мне бы такого коня!
— А зачем тебе такой конь?
— Я бы тогда тоже никого не боялся.
— А разве ты кого-то боишься, племянник? Филипп неопределенно пожал плечами. Его лицо стало строгим и суровым.
— Да, я хотел бы поквитаться с нашими врагами, я хотел бы застрелить Виктора Реньяра, всех его братьев. А самое главное — я с удовольствием бы пустил пулю в старого Реньяра, который застрелил моего отца.
— Ты так говоришь, племянник, как заправский стрелок. А наверное, и пистолет толком не умеешь держать в руках.
— Да, мне редко приходилось держать в руках оружие. Но думаю, если бы я попал в руки к хорошему учителю, я овладел бы этим искусством.
— Что ж, Филипп, хороший учитель стоит перед тобой, лучшего тебе не отыскать. Пойдем, я научу тебя стрелять.
Филипп, обрадованный предложением Марселя, покинул конюшню.
— Иди в дом, неси пистолет. И захвати мою кожаную сумку, она вся набита оружием.
Через несколько минут Филипп вернулся с кожаной сумкой через плечо и с двумя пистолетами в руках.
— Пойдем за дом, там укромное место, — предложил Марсель.
Филипп согласно закивал и, сгибаясь под тяжестью оружия, зашагал за своим учителем.
— Видишь то чучело? Это очень привлекательная и подходящая мишень. Так что, давай, доставай оружие, я преподам тебе несколько уроков.
Филипп быстро вытряхнул содержимое большой кожаной сумки на землю. Четыре пистолета и короткое ружье, а также мешочки с порохом и пулями лежали на земле.
Марсель нагнулся, нежно погладил вороненые стволы пистолетов, их глянцевые отполированные ручки.
— Давай, бери вот этот небольшой пистолет и становись на мое место.
Филипп взял пистолет, широко расставил ноги и медленно поднял голову.
— Целься в голову.
— Нет-нет, в шляпу я, наверное, не попаду, — глядя на чучело, сказал Филипп Абинье.
— Тогда стреляй в грудь, это тоже верный выстрел. Филипп нажал на курок, и в холщовом рубище чучела образовалась дырка.
— Ну, племянник, так ты неплохо стреляешь. Или это случайно?
Филипп улыбнулся не зная, что и сказать.
— Попробуй еще раз, может тебе снова повезет. Филипп схватил второй пистолет. И этот выстрел тоже был точным.
— Да мне кажется, тебя и учить нечему. О чем ты думаешь, когда стреляешь?
