существующие и жрущие из имперского кармана исполнительные ветви власти совсем забросили свою работу. Ведь, по большому счету, идеальная полицейская структура способна выловить всякого преступника однозначно, приволочь его на суд и, подождав не слишком долго, осуществить приговор. Здесь же завал произошел в самом начале: создав ГГ, имперская машина расписалась в бессилии. Она как бы призналась, что неспособна осуществить наказание-возмездие по отработанному сценарию, то есть призвать преступника к ответу и вынести ему приговор по закону. Группа «Гематоген» занималась тем, что выслеживала и устраняла подозреваемого в преступлении без суда, прямо на месте, там, где это удавалось. Хотя формально ГГ являлась подотделом ПП — «патриотической полиции», ветви ее управления тянулись выше, а поскольку это была довольно свеженькая государственная структура, то работу она вела на редкость продуктивно и качественно, в отличие даже от существующей десять циклов ПП, несколько ороговевшей и покрывшейся коркой лености, а уж тем более эффективней, чем обычная полиция: эти структуры давно забыли, что такое качество, — они гнали вал. Название свое служба получила с подачи любителя пошутить начальника тайной полиции барона Гуррара, настаивать на другом никто не стал, спорить с шутником было опасно, да и маскировка подходила, эдакое милое несерьезное наименование. После имечко объясняли тем, что сотрудники нового ведомства вроде бы получали дополнительно к пайку килограмм гематогена, но это было версией, притянутой за уши.
Зато точно известно, что некоторое время назад служба ликвидации Эйрарбии получила лицензию на отстрел бывшего «черного шлема», а ныне террориста Лумиса Диностарио. Субъект был признан достаточно опасным, и его отслеживанием с последующим документально фиксирующимся уничтожением занялся целый штат сотрудников. По всем признакам, жить ему оставалось недолго.
СПОКОЙНЫЕ МАЛЕНЬКИЕ ГОРОДА
Солнце Фиоль палило нестерпимо, полностью затеняя гиганта Эрр. Уже несколько недель жара изводила мир сухостью, не балуя дождями, и как-то это понятие все больше уходило в область преданий. Несмотря на жужжащий перед лицом миниатюрный вентилятор, Лумис периодически вытирал шею платком, не хотелось пропитывать потом крахмальный воротник, он держал марку, маскировался под значительного человека. Он вновь осмотрел очень низкое полусферическое здание с куполом, сотканным из тысячи маленьких блестящих шестигранников солнечных батарей.
—Это здесь, господин, — доложил шофер-номпиатроп и заискивающе улыбнулся, указывая на электрическое табло пульта.
Лумис, не взглянув на счетчик, бросил в его жадную ладонь платиновую головку Грапуприса Тридцать Первого и открыл дверь. Ведь глупости все эти пропагандистские байки про низшую расу, однако, глядя на этого шоферюгу, в глубине души он верил им.
—Господин очень-очень добрый, — глядя на него по-собачьи преданными глазами, сказал абориген и быстро одну за другой бросил в жерло автоматического счетчика нужное количество серебряных ликов Императора.
Лумис уже уверенно поднимался по широким закругленным ступеням. Он на секунду замер перед люком и почувствовал, как бешено заколотилось сердце. Мерно урча, позади развернулся электромобиль и, мигнув подфарниками, скрылся в зелени сквера. Лумис поднес руку к светочувствительному звонку и только теперь понял, какую ошибку он допустил: шофер знает, куда он ехал.
— Кто? — прямо в ухо гаркнул динамик.
— Мое имя Лумис Диностарио.
— Что тебе надо? — так же резко спросил невидимый собеседник.
— Это я скажу, только когда увижу, с кем разговариваю, заявил Лумис безразличным тоном.
— Ну, тогда оставайся на пороге, а я вызываю полицию. — Голос начал затихать и удаляться.
«Этого еще не хватало, — подумал Лумис, глядя на безликий динамик, — а была не была!»
— Я от Магрииты.
И не успели эти слова растаять в душном воздухе, как люк ушел вниз. Он шагнул вперед. Тихонько щелкнув, дверь втиснулась на прежнее место. Тело обтекала приятная прохлада, и в тусклом, после дневного, свете ламп он, прищурившись, разглядел стоящего перед ним человека. Единственной одеждой того были шорты, но зато на запястье висел крепко пристегнутый ремешками небольшой игломет. 'А их здесь, видимо, не слишком донимают «патриоты», — сделал вывод Лумис и выговорил, наклонив голову, общепринятое приветствие:
— Да будут боги благосклонны к хозяевам дома.
— Будь и ты счастлив в нем, пришелец, — ответил скуластый парень, глядя на него в упор. — Есть ли у тебя оружие?
— Нет. — Лумис продемонстрировал раскрытые ладони.
— И тем не менее я должен тебя обыскать. — Он подошел и профессионально прощупал всю одежду Лумиса, затем, хмыкнув, снова отодвинулся. — Так чего тебе надо?
Фамильярное обращение этого охранника резало Лумиса по ушам, хотелось схватить его за выступающие скулы и поучить манерам, но он уже понял, что это не тот человек, который ему нужен, и, презрительно оглядев его с головы до пят, утопающих в шерсеновомковре, холодно отрезал:
— Я не собираюсь говорить с тобой на эту тему.
— Неужели?
— Кретер, надень на него наручники и впусти ко мне, — прогрохотал неизвестно откуда голос, от которого стало как-то не по себе.
Кретер извлек из-за пояса резинометаллические наручники, похоже, в шортах у него был целый арсенал. Лумис не сопротивлялся и, когда щелкнул маленький замок, сопровождающий, пряча в своих бесчисленных карманах миниатюрный блестящий ключик, молча указал ему на узкую лесенку, ведущую на второй этаж. Не оборачиваясь и не имея возможности держаться за перила, Лумис поднялся наверх. Там было множество запертых и только одна открытая дверь. Он оказался в кабинете, полностью заставленном книжными полками, лишь противоположная стена представляла собой громадное стереофото главы Империи. «Странные они какие-то, — решил Лумис, — оружие носят в открытую, а своего главного врага для маскировки развешивают в комнатах». За грудой хронопластин Лумис не сразу разглядел щуплого, не первой молодости эйрарбака, который, утопая в огромном, обшитом шкурой тигра- сипигана,кресле, смотрел на него бесцветными глазами, перегоняя языком из одного угла рта в другой маленькую сосательную палочку.
— Никак не могу избавиться от этой привычки, — пояснил он, вынимая ее изо рта и даже не предложив Лумису сесть. -Так кто вы такой?
— Я уже отвечал, — проронил Лумис, глядя ему в глаза. Он вновь назвал свое имя.
— Это мне ничего не говорит. — Собеседник отвел взгляд в сторону. — Кто вы такой?
— А вы даже не представились, я не знаю, с кем имею дело.
— Резонно, — подытожил хозяин, макая палочку в вазочку с зеленым магрисовымвареньем. — Но пришли ко мне вы.
Он оперся кулаком о папку и привстал в кресле. Только теперь Лумис заметил, что его правая рука безжизненно свешивается с плеча. Она была гораздо короче левой, а видимая часть имела темно-синий цвет. В стране, пережившей две атомные бойни довольно нелокального масштаба, врожденные калеки и уродцы не представляли дефицита, но это был тот, кого он искал.
— Вы должны знать обо мне, я несколько циклов работал на «повстанцев», но это сейчас не имеет значения, — сказал Лумис, глядя на его острый подбородок. — Вы тот самый знаменитый Хромосом?
— Да, тот самый, есть у меня такое прозвище. Так какое у вас дело?
— Я был последним, кто видел Магрииту, — почти по складам выговорил Лумис.
Этот калека с такой странной кличкой был главарем одной самых известных среди подпольщиков террористических организаций, и слава ее носила весьма кровавый оттенок. Люди, состоящие в ней, называли себя «мангусты». Хромосом снова сел, пронзительно взглянул на Лумиса и, выплюнув палочку-
