Остекленевшие глаза Клемми слепо смотрели в небо. На девушке была белая ночная рубашка, походившая на саван. У меня защемило сердце.
Повернув голову, Хэзлтон удивленно уставился на меня.
— Бойд? — прохрипел он. — Что вы здесь делаете? Пришли полюбоваться на дело своих рук? Это из-за вас она умерла! Я же вас предупреждал, чтобы вы оставили нас в покое! Неужели так трудно было понять, что бедной девочке необходим покой!
— Мистер Хэзлтон, — вмешался Грир, — вы... Побагровев, Хэзлтон медленно двинулся на меня.
— Она покончила с собой, Бойд! — хрипел он, выкатив глаза. — Ночью вышла из дома и бросилась в пруд! Она была совершенно одна, моя бедная дочь! Беспомощная малышка! Это вы, Бойд, довели ее до такого состояния! Будьте вы прокляты!
Остановившись и взмахнув руками, он выкрикнул диким голосом:
— Убийца!
Грир подал знак Карнаку, и тот поспешил к Хэзлтону, взял его под руку.
— Уведите его, — тихо сказал лейтенант. Поддерживая Хэзлтона, Карнак медленно двинулся в сторону дома.
Эксперт, опустившись на колени рядом с бездыханным телом, открыл свой саквояж.
— Вы нашли ее? — спросил Грир у Пете.
— Да, да, — закивал Пете. — Сегодня утром, часов в семь, мисс Вест пришла ко мне и сказала, что комната Клемми пуста. Я решил осмотреть ферму. Минут через тридцать я увидел Клемми в воде. Она плавала лицом вниз. Я влез в пруд и вытащил ее на берег. Она была уже мертва. Тогда я вернулся в дом и рассказал все Хьюстону. Он приказал мне идти обратно и быть рядом с телом.
— Это ваш плащ?
— Да. Перед тем, как войти в воду, я снял его. Потом расстелил и положил на него Клемми.
Эксперт поднял голову и произнес:
— Лейтенант, сейчас я мало что могу сказать. Она утонула. Пробыла в воде несколько часов. Пока все.
— Понятно, — кивнул Грир. — Сейчас фотографы сделают снимки, потом можете ее забирать.
— О'кей, — неохотно проворчал эксперт.
— Идемте на ферму, — тихо проговорил Грир. — Здесь больше нечего делать.
— Лейтенант, — вмешался я, — взгляните на ее рубашку. Она белая...
— Я это вижу. Ну и что?
— Но ведь она совершенно чистая!
— Вы сами слышали, что сказал врач. Девушка несколько часов находилась в воде, — в голосе лейтенанта послышались нотки сомнения.
— Эти пятна должны были остаться. — Я указал на брюки лейтенанта, которые, как и мои, были заляпаны буро-зеленой грязью. — Придете домой и попробуйте сами смыть их. Уверен, у вас ничего не выйдет.
Внимательно взглянув на меня, Грир подошел к трупу и присел на корточки. Не касаясь рубашки, он стал пристально ее изучать.
— Помните, что тут нам рассказывал ее отец? — осторожно произнес я. — Ночью она выбежала из дома, помчалась к пруду, бросилась в воду...
Поднявшись, Грир огляделся вокруг.
— Да, чтобы добраться до воды, необходимо пройти сквозь камышовые заросли, — уверенно заявил он. — Другого пути здесь нет.
— Выходит, у девочки выросли крылья?
— Ее убили, — мрачно произнес Грир. — Убили и принесли сюда.
— Отлично, лейтенант, вы быстро ухватили суть дела.
Он чуть заметно улыбнулся.
— Спокойнее, Бойд, не торопитесь. Вы подметили очень важную деталь, я признаю это. Но имеется еще и версия Хэзлтона о самоубийстве. Я обязан рассмотреть и ее. — Он повернулся к Тику. — Оставайтесь здесь, сержант. Когда тело увезут, идите к нам.
— Понял, лейтенант, — кивнул тот.
— Скажите фотографам, чтобы они детально и со всех сторон отсняли рубашку. На снимках она должна выглядеть такой же белой и чистой, как сейчас.
— Так точно, лейтенант.
Мы медленно двинулись к ферме. По выражению лица Грира я понял, что он не желает сейчас разговаривать. Я тоже помалкивал.
Когда мы подошли к дому, Грир остановился.
— Бойд, — строго произнес он, — я требую, чтобы вы прикрыли рот на замок. Ни одного слова. Ясно? Ни вопросов, ни ответов, ни комментариев. От своих шуточек тоже воздержитесь. Если издадите хоть один звук, отправитесь в камеру.
— Все понял, мой лейтенант, — с улыбкой ответил я.
Гостиная выглядела такой же по-деревенски уютной, как и раньше. Вот только люди, находившиеся в ней, портили впечатление. Они напоминали актеров, застывших в немой сцене финала трагедии. Гилберт Хэзлтон сидел в кресле и тупо смотрел в потолок. Бледные Марта и Сильвия пристроились рядышком на диване. Хьюстон стоял у окна в своей обычной напряженной позе. Карнак, прислонившись к стене, находился у самой двери. Создавалось впечатление, что о нем здесь просто забыли.
Выйдя на середину комнаты, Грир остановился. Его лицо выражало высокомерное презрение, а в глазах тлели холодные огоньки. Я неслышно присоединился к Карнаку. В создавшейся ситуации я чувствовал себя неловко, однако, благодаря своему профилю, мне удавалось сохранять невозмутимый вид.
— Мисс Вест! — резко произнес Грир, и Сильвия вздрогнула. — Вы первая заметили отсутствие мисс Хэзлтон?
— Да, лейтенант, — дрожащим голоском ответила Сильвия. — Обычно она пьет кофе в постели. Я принесла ей кофе и увидела, что комната пуста.
— Что было дальше?
— Сначала, подумав, что Клемми в ванной, я поставила кофе на столик и вышла. Потом, минут через двадцать, вернулась в комнату. Кофе оставался нетронутым. Я стала искать Клемми.
— И когда не нашли, сказали об этом Ринкману?
— Да, лейтенант.
Грир умело вел допрос, но я видел, что ответы допрашиваемых не прибавляют ничего нового. Выходило, что девушки легли спать в одиннадцать, а Хьюстон и Хэзлтон — в полночь. Ночью никто ничего не слышал и не видел. Все крепко спали.
— Лейтенант, — устало произнес Хэзлтон, — к чему попусту терять время? Ведь ясно же, что Клемми покончила с собой. И все мы знаем, по какой причине. — Он злобно взглянул на меня. — Это Бойд довел ее до самоубийства! Своей настырностью, наглостью и прямо-таки маниакальным желанием вмешиваться в чужие дела! А ведь я предупреждал его!
— Мистер Хэзлтон, — спокойно произнес Грир, — вашу дочь убили.
— Убили? — ошарашенно выдохнул он. — То есть, как это — убили?
Грир объяснил, почему пришел к такому выводу. Рассказал про пятна, которые должны были остаться на рубашке. Хэзлтон, казалось, ничего не слышал.
— Одно не вызывает сомнений, мистер Хэзлтон, — громко произнес лейтенант, — мистер Бойд в ночь убийства находился в тюремной камере. У него алиби. Действительно, железное, — усмехнулся он.
Хэзлтон беззвучно раскрыл рот, его глаза закатились и голова, дернувшись, откинулась на спинку кресла.
Сильвия, вскочив с дивана, подбежала к старику и принялась нащупывать пульс. Через несколько секунд она сказала:
— Все обойдется. У него нервное потрясение. Скоро он придет в себя.
