освещения. Сразу у входа стояли весла, садовый инструмент с длинными ручками, лестница. Дальний конец был погружён в темноту, и Квиллер сходил в дом за фонариком. Как он и ожидал, за всеми его действиями с восточного окна пристально наблюдали кошки.
Луч света выхватывал из темноты банки с краской, мотки веревок, садовый шланг, топоры и – у дальней стены – обшарпанную койку с тощей подушкой. Стену над ней украшали выцветшие страницы журнала двухлетней давности, на которых ослепительный Лас-Вегас красовался во всём его блеске. Комары отскакивали от шеи и ушей Квиллера. а их громкое жужжание звучало весьма зловеще. Квиллер поспешно покинул сарай.
Он уже было вновь принялся за свою довольно бестолковую уборку, как вдруг услышал громкое урчание Коко. Кот бросился к окнам, которые выходили на озеро. Через несколько мгновений появившаяся на пляже одинокая фигура стала карабкаться на дюну. Милдред Хенстейбл шла опустив голову и вытирая глаза.
Квиллер вышел ей навстречу.
– Милдред! Что случилось?
– О боже! – прорыдала она. – Бак Данфилд.
– Что с ним?
– Его больше нет!
– Не может быть! Он заходил ко мне вчера и был здоров как бык.
Она едва не рухнула ему на руки. Квиллер отвёл Милдред в дом и усадил на диван.
– Налить вам чего-нибудь? Чаю? Глоток виски?
Она покачала головой и с видимым усилием взяла себя в руки. Коко встревожено смотрел на неё широко открытыми глазами.
– Сара и Бетти только что вернулись домой… из Канады… и нашли его… в подвале… в мастерской. – Она закрыла лицо руками. – Везде кровь. Его убили… одним из больших… подсвечников.
Слезы заглушили слова. Квиллер взял её за руку и дал выплакаться. Он и сам с трудом приходил в себя: ужасное известие просто оглушило его. Немного успокоившись, но всё ещё всхлипывая, она продолжала;
– Сара тут же упала в обморок… а Бетти, рыдая, прибежала ко мне… и мы вызвали полицию. Я сказала им, что ничего не слышала – даже шума станков. Гроза заглушила все звуки.
– Вы не знаете, может, это было ограбление?
– Бетти говорит, ничего не пропало. Я просто потрясена. Даже не понимаю, что делаю. Мне лучше вернуться домой. Шарон и Роджер приедут, как только смогут.
– Позвольте проводить вас.
– Не надо, я хочу побыть одна… немного прийти в себя. Но всё равно спасибо.
Квиллер тоже попытался прийти в себя и привести в порядок свои мысли. Сначала нужно было хоть как-то свыкнуться с горькой мыслью, что и в таком месте, как Мусвилл, совершают столь жестокие преступления. Может, это кто-то чужой? Вокруг столько приезжих… Его пронзила боль утраты. Ему понравился Бак Данфилд, он уже предвкушал целое лето интересных разговоров и совместных приключений… Его сжигало возмущение против этого бессмысленного убийства. Бак так радовался, что живет и делает что-то полезное… А затем появилось опасение. Какие бы здесь ни были традиции, а замки на дверях теперь совершенно необходимы. Он поспешил к телефону и позвонил в Пикакс.
– Тётя Фанни! Это Джим, я звоню из Мусвилла. Пожалуйста, выслушайте меня внимательно. Это очень важно. Мне немедленно нужен слесарь, специалист по замкам. У меня должны быть замки на дверях и ключи к тем замкам, которые есть. Кто-то вошёл в дом к моему соседу и убил его. Кто-то использует ваш коттедж для каких-то тёмных целей. Я знаю, что сегодня воскресенье, но хочу завтра же утром договориться со слесарем. Сама идея, будто нужно оставлять двери открытыми для всех встречных-поперечных, опасная, нелепая, просто средневековая!
После долгой паузы раздался скрипучий баритон:
– Силы небесные! Вот уж не предполагала, что журналист может так испугаться. Ты всегда такой сдержанный. Ну, это неважно! Вешай трубку, сейчас я все устрою. Как там погода на берегу? У вас ночью были гром и молния?
Квиллер положил трубку на рычажки и тихо застонал.
– Хочешь, поспорим, – обратился он к Коко, – что она пришлёт этого доморощенного гения, Тома? – И, повернувшись к выбирающейся из-под дивана Юм-Юм, добавил: – Извини, дорогая. Я как-то не понял, что кричу.
А про себя подумал: «Фанни даже не спросила, кто убит».
Не прошло и десяти минут, как вдали послышался звук приближающегося автомобиля. Коко поспешно занял свой наблюдательный пункт на веранде. Посетителем оказался молодой человек с тёмными кудрявыми волосами, одетый, по понятиям Мусвилла, в лучшую воскресную одежду: клетчатую рубашку с галстуком-шнурком и джинсы. И без кепки.
Он заговорил вежливо и почтительно:
– Добрый день, мистер Квиллер. Я слышал, у вас проблема.
– Вы специалист по замкам?
– Нет, сэр, В Мусвилле нет такого, но я кое-что понимаю в замках. Я механик. Мы с женой, как всегда и воскресенье, ужинали в гостинице, но мисс Клингеншоен нас там нашла, Она умеет уговаривать. Я приехал, как только доел жаркое из бараньей грудинки. В гостинице его отлично готовят. Вы пробовали?
– Пока нет, – ответил Квиллер, стараясь сдержать нетерпение. – Мы здесь всего несколько дней.
– Жена мне так и сказала. Она заведует почтой в Мусвилле.
– Лори? Я познакомился с ней. Очаровательная молодая леди. – Квиллер немного расслабился. – А как вас зовут?
– Доминик. Или просто Ник. А что у вас стряслось? – И, получив объяснение, спокойно заметил: – Ничего страшного, завтра же привезу инструмент и всё сделаю.
– Извините, что вас побеспокоили в воскресенье, но в соседнем доме убили человека. Для меня это было большим потрясением.
– Да, ужасно. Теперь все размышляют, как это повлияет на жизнь здешней общины.
– Вы хотите сказать, что об этом уже все знают? Ведь тело нашли всего часа два назад.
– Моя жена услышала эту новость на хорах, – объяснил Ник. – Она поёт в Старой церкви. А мне сказали во время сбора пожертвований.
– Уж чего-чего, а убийства я здесь, в Мусвилле, никак не ожидал. Кто мог такое сделать? Кто-нибудь из отдыхающих?
– Ну-у, – ответил механик, – я могу только высказать предположение.
Усы Квиллера встопорщились. Он учуял источник информации.
– Могу я предложить вам чего-нибудь выпить Ник?
– Нет, спасибо, я лучше вернусь к жене и своему десерту. Нам нравятся яблоки в слойке – их замечательно выпекают в гостинице.
Квиллер проводил его до машины.
– Значит, вы механик. А чем вы занимаетесь?
– Работаю в тюрьме, – ответил Ник. – До завтра.
Квиллер вернулся к своей уборке, которую продолжил всё в той же характерной для него бестолковой манере. Он как раз вытряхивал у дома индейские циновки, когда услышал звук, заставивший вздрогнуть его сердце машина с неисправным глушителем. У Розмари никогда не было времени его заменить. Он увидел её автомобиль среди деревьев и ахнул. У Розмари в машине пассажир! Если она привезла Макса Сорэла, этого карьериста, нахального корыстолюбца, эту бритоголовую змею с фальшивой улыбкой, в Мусвилле, возможно, произойдёт ещё одно убийство. Машина исчезла в ложбинке, потом показалась снова. Рядом с водителем, разинув пасть и вытаращив глаза, развалилась шкура белого медведя из номера шесть – его, Квиллера, апартаментов в знаменитой «Мышеловке».
