— Но они считают, что это сделал ты, и разыскивают тебя.
Беллз пожал плечами, роясь в другом ящике.
— Тебя ищут не только копы. Ваши ребята тоже тебя разыскивают. Разве ты не знаешь?
— Почему это, Майки? Потому что они думают, я застрелил агента? Ты смотришь слишком много фильмов, дружок.
Тоцци закипел от ярости.
— Ты действительно застрелил агента. К тому же ты, подонок, застрелил моего партнера. Копы, ФБР — все будут стоять на ушах, пока не пригвоздят тебя к стенке. И не делай вид, что ты этого не знаешь. Ты прекрасно это знаешь.
Беллз только посмотрел на Тоцци чуть ли не с жалостью. Он был само спокойствие.
В голове у Тоцци пульсировало, настолько он был взбешен. Он потерял равновесие, вышел из себя, а Беллз прекрасно владеет собой. Ситуация складывается в его пользу. Тоцци занимается айкидо почти шесть лет, и чему он научился? Ничему. Принципы айкидо можно применять в любой ситуации, а не только когда кто-то набрасывается на тебя с кулаками. Он не должен распускаться. Очевидно, он еще не овладел айкидо в достаточной степени. Но Беллз... Он вел себя как какой-нибудь мастер дзен — был абсолютно спокоен. Он превратил в агрессора Тоцци, хотя сам захватил их. Господи!
Тоцци в изнеможении откинулся на спинку дивана, дернув при этом за наручник.
— Эй! Осторожнее, — произнесла Джина.
— Заткнись!
— Сам заткнись!
Тоцци прикусил нижнюю губу и посмотрел на покрытый трещинами лепной потолок. Ему не верилось, что он допустил все это. Он и раньше попадал в скверные ситуации. Но это первая скверная ситуация, когда рядом с ним нет Гиббонса. Он вздохнул. Может, все дело в этом. Гиббонс никогда не волновался и никогда не позволял загонять себя в угол. Надо шевелиться, говорил он. Жизнь — как поездка на машине по глубокому снегу. Не можешь ехать вперед — давай задний ход. Делай что угодно, только не останавливайся, потому что главное — это не останавливаться. Такова была философия Гиббонса.
Опустив подбородок, Тоцци смотрел, как Беллз ищет что-то в ящике. Он дышал медленно и размеренно: вдох через нос, выдох изо рта — дыхательное упражнение в айкидо, — до тех пор, пока немного не успокоился. Надо шевелиться, повторял он про себя, пытаясь сосредоточиться. Нельзя просто сидеть и ждать. Надо двигаться. Пусть даже задним ходом.
— Посмотри, Беллз. — Тоцци расстегнул спортивную, куртку и показал приспособление у себя на поясе. Он совершенно забыл о нем. Дурак. Вот что получается, когда не можешь сосредоточиться.
Как только Тоцци начал отстегивать приспособление, Беллз выбросил вперед руку с пистолетом.
— Ты что делаешь?
— Расслабься, Беллз. Я только хочу тебе кое-что показать. Без обмана. Можешь застрелить меня, если я что-нибудь выкину.
— Не умничай. Майки.
Тоцци отцепил прибор и протянул его Беллзу:
— Видишь?
— Ну и что?
Тоцци обхватил передатчик ладонью, чтобы их не было слышно.
— Эта штука не просто подает сигналы.
Беллз сузил глаза.
— Это передатчик, Беллз. Он передает все, что мы говорим, в машину наружного наблюдения.
Джина ухмыльнулась:
— Это что — спецсвязь?
Тоцци не обратил на нее внимания.
Выражение подозрительности на лице Беллза не изменилось. Не опустил он и руку с пистолетом, нацеленным в голову Тоцци.
— Давай договоримся, Беллз. Хочешь бежать — я помогу тебе. Ты сматывайся, поезжай куда хочешь, а мы будем продолжать говорить, как будто ты все еще здесь. Еще лучше, если ты не доверяешь мне, приспособь эту штуку там, где всегда слышны какие-нибудь разговоры. Например, в столовой или магазине. Это собьет их со следа.
На лице Беллза застыло скептическое выражение.
— Дай-ка мне посмотреть на эту штуку.
Тоцци нехотя разжал руку и кинул передатчик Беллзу, тот поймал его левой рукой и осмотрел, держа на вытянутой руке. Тоцци боялся, что Беллз разобьет передатчик стволом пистолета и тогда они с Джиной действительно окажутся в заднице, потому что это единственное средство, чтобы поторговаться с Беллзом. Но у него из головы не выходила философия Гиббонса. Хочешь оставаться в игре — торгуйся.
Беллз поднес передатчик к губам, как микрофон, и начал напевать в него мелодию «Качаясь на звезде». Потом засмеялся и бросил передатчик обратно Тоцци. Он упал на пальто.
— Хорошо придумано, малыш Майки, но это не пойдет.
Тоцци взял передатчик и снова зажал его в руке.
— Я говорю тебе правду, Беллз. Я агент ФБР.
— Правда? — Беллз кивнул. — Интересно.
— Говорю тебе, я могу помочь, если послушаешь меня.
Джина закатила глаза:
— Значит, сдаешься?
Тоцци искоса взглянул на нее. Господи, заткнись наконец.
— Ты упускаешь хороший шанс выкрутиться, Беллз. Единственный шанс. Поверь мне.
Лицо Беллза окаменело.
— Поверить
— Не будь дураком, Беллз...
— Я не дурак. Именно поэтому я и не стану тебя слушать, дружище. Ты самый поганый из всех стукачей. Любой долбаный коп, который работает под прикрытием и втирается в доверие к человеку, чтобы посадить его за решетку, хуже дерьма на моем ботинке.
Джина кивнула:
— В чем-то он прав.
— И ты не лучше, дорогая Джина. — Пистолет переместился в ее направлении. — Что ты скажешь о женщине, которая отвергает самое искреннее предложение мужчины? А? Я пытался быть обходительным с тобой, Джина, но ты отвергла меня. Ты говорила себе: «Пошел он к черту. Кому он нужен?» Правильно? Ты, может, даже слышал это от нее. Майки?
— Не знаю, о чем ты, Беллз. — Тоцци на самом деле не знал, о чем речь. Он понятия не имел, о каком «самом искреннем предложении» говорил Беллз. Но голос Беллза на автоответчике Джины снова зазвучал в его ушах. Он посмотрел на свадебное кольцо на шее у Джины. Что же было между этими двумя?
На лице Беллза снова застыла дьявольская маска.
— Что я могу сказать тебе, Джина? Ты оказалась самой настоящей шлюхой. Хуже того, ты предала меня.
Джина взорвалась:
— Ты сумасшедший. Сам не знаешь, что мелешь.
Тоцци был озадачен.
— Действительно, о чем ты?
— Не твое дело! — огрызнулась Джина, потом повернулась к Беллзу. — Когда ты собираешься отпустить нас, Беллз? Меня тошнит от вас обоих.
Беллз начал раскачивать головой вперед и назад. Все качал и качал.
— Что это значит? — требовательно спросила Джина.
