деревянный затвор.
Стенли потянул за веревку, и лифт двинулся.
— Мы решили, что ты сюда вернешься, Беллз. — Это прозвучало как извинение.
Беллз улыбнулся и кивнул.
— Я поднимался и искал тебя здесь раньше, но тут было темно.
Лицо Беллза окаменело, затем, почти сразу, снова расслабилось.
Гиббонс поймал взгляд Стенли:
— Это и есть Колокольня?
Стенли кивнул.
Гиббонс покачал головой:
— Сукин сын.
Совершенно неожиданно среди всех этих хриплых мужских голосов прозвучал ясный требовательный голос Лоррейн:
— Что ты сделал с моим двоюродным братом Майклом?
Все повернулись к Лоррейн. Беллз просверлил ее взглядом, как дрелью, но она не испугалась.
— Что ты с ним сделал? — повторила Лоррейн. — Убил его?
Живчик переминался с ноги на ногу, переводя взгляд с Беллза на Стенли, потом на Будду и снова на Беллза. Он умирал от беспокойства за сестру.
Гиббонс не отрывал глаз от Стенли, пытаясь по его лицу определить, что здесь могло произойти. Беллз уже убил их? Они лежат мертвые на полу там, наверху? Он вспомнил об изоляционной ленте и мешках для мусора, купленных Беллзом. Сердце его билось в такт с приступами зубной боли.
Будда всматривался в лицо Беллза, ища ответы на свои собственные вопросы, но по лицу Беллза ничего нельзя было прочесть. Нужно просто ждать, пока старый дряхлый лифт поднимет их наверх. Казалось, этому не будет конца. Когда лифт наконец со стуком остановился, Лоррейн крепко вцепилась в руку Гиббонса. Он забыл о зубной боли, его сердце колотилось о кирпичную стену у него в груди.
В комнате было темно. Живчик так резко поднял затвор лифта, что он ударился о крышу и наполовину сорвался вниз.
— Джина!
Стенли вышел из лифта и нащупал выключатель. На потолке замигали лампы дневного освещения, и внезапно стала видна вся комната: кухня, диваны, клеенка, расстеленная на полу. Но где Тоцци и Джина? Гиббонс впился глазами в лицо Беллза, готовый проследить за его взглядом. Но Беллз смотрел на Будду.
Гориллы заломили Беллзу руки за спину и вытолкнули из лифта. Стенли поднял пистолет и показал, чтобы Гиббонс и Лоррейн тоже выходили. Будда вышел последним. Маленький император.
Гиббонс почувствовал, как Лоррейн снова вцепилась ему в руку, впившись ногтями в костяшки пальцев. Уставившись на что-то у стены, она еле сдерживалась, чтобы не закричать. Гиббонс проследил за ее взглядом и увидел покрашенную старой краской батарею под закрытым окном. Затем он заметил на полу рядом с батареей два блестящих предмета — короткую цепь, продетую под трубу и закрытую на висячий замок, и черную лаковую туфлю с бархатным бантиком спереди. Женскую.
— О Господи! — С исказившимся лицом Живчик бросился на Беллза. — Ты, сукин сын!
Один из горилл загородил ему дорогу, и Живчик в буквальном смысле слова отлетел от него. И прежде чем он успел предпринять вторую попытку, горилла надвинулся на него и заставил отказаться от этого намерения.
— Что ты сделал с моей сестрой? — завопил Живчик из-за плеча громилы.
— И с моим двоюродным братом? — добавила Лоррейн.
Беллз долго смотрел на батарею, затем обежал взглядом весь чердак. Пожал плечами:
— Не понимаю. — Он пытался сохранить хладнокровие, но Гиббонс видел, что на его виске проступила голубая жилка.
Будда подошел к Беллзу и уставился ему в лицо.
— Ну, давай рассказывай, Беллз.
Беллз снова опустил свои ящеричьи веки. Он был взбешен, но старался это скрыть.
— Говори, — проворчал Будда. — Расскажи мне все.
— Например? — спросил Беллз с вызывающим видом.
— Например, о фальшивых деньгах, которые ты пытался всучить мне сегодня утром. — Будда напоминал шип — короткий, твердый и острый.
Беллз секунду смотрел на него, затем перевел взгляд на Гиббонса и кивком показал на него.
— Не при нем. — Он мотнул головой в сторону выгороженной комнатки в дальнем углу чердака. — В туалете.
Маленькому императору эта идея явно не понравилась.
— Дом, — позвал он одного из громил и кивнул в сторону туалета: — Пойди проверь.
Сердце Гиббонса замерло. Что, если Джина и Тоцци живы? Что, если им удалось освободиться и они прячутся в туалете? Даже если у Тоцци есть пистолет, этих друзей слишком много. Но у Тоцци хватит ума вступить в схватку со всеми. Дерьмо.
Большой Дом протянул руку за спину и вытащил большой матово-чёрный автоматический пистолет. Девятимиллиметровый, подумал Гиббонс, с большой обоймой на четырнадцать или пятнадцать патронов. Большой Дом двинулся в сторону туалета, держа перед собой пистолет, будто разведчик в джунглях. Дойдя до двери, он остановился и прислушался.
Гиббонс сжал кулаки. Лоррейн вцепилась ему в руку.
Внезапно Большой Дом распахнул дверь и ворвался в туалет, поводя вокруг пистолетом. Потом он вошел внутрь, закрыл за собой дверь, почти сразу же вышел и кивнул боссу:
— Все в порядке, мистер Станционе.
Гиббонс перевел дыхание. Лоррейн ослабила хватку.
Но облегчение длилось недолго. Если Тоцци и Джины там нет, где же они? Он бросил взгляд на клеенку, разостланную на полу между зеленым диваном и кухонным разделочным столиком.
По приказу Будды гориллы отпустили Беллза, и Дом под дулом пистолета провел его в туалет. За ними с важным видом, засунув руки в карманы, прошествовал маленький император. Полы его пальто из верблюжьей шерсти развевались при ходьбе.
Как только дверь в туалет закрылась, Лоррейн прорвало:
— Стенли, где они? Что он с ними сделал? Скажи мне. Пожалуйста, Стенли.
Сочувственно глядя на нее, Стенли пожал плечами:
— Не знаю, миссис Гиббонс. И хотел бы что-нибудь вам сказать, да не знаю.
— Но, Стенли, ты работал с ним. Ты должен знать...
Стенли только покачал головой и пожал плечами:
— Простите, миссис Гиббонс.
Тут встрял Живчик:
— Слушай, Стенли, а как насчет...
—
— Никому не двигаться! — закричал Стенли.
— Какого черта?
— Что случилось со светом?
— Мистер Станционе? С вами все в порядке? Все в порядке?
Гориллы запаниковали. Гиббонс слышал, как они сновали в темноте.
— Я сказал, не двигаться! Никому! — снова закричал Стенли.
Раздались два выстрела, и вспышки на секунду осветили комнату, но стреляли от лифта. Гиббонс схватил Лоррейн и бросил ее на пол, прижав сверху своим телом. Господи!
— Делайте, что вам сказали. Не двигайтесь. — Это был голос Беллза, и доносился он со стороны лифта. Затвор со стуком опустился, и мотор лифта заработал.
Еще две вспышки осветили тьму, и выстрелы отдались в ушах Гиббонса. Он прижался грудью к
