Мирные действия

снимать военные полуботинки. Глядя на них, Карин вынуждена была мысленно корректировать то, что видела. Барраярцы на шестом десятке выглядят как бетанцы в шестьдесят или даже семьдесят с лишним лет; и у её родителей в молодости была тяжелая жизнь – война и армейская служба. Карин откашлялась.

– Насчёт следующего года обучения… – начала она с улыбкой.

– Ты рассчитываешь на Университет Округа, так ведь? – сказала, мама, мягко подтягиваясь до подбородка к перекладине, свисающей с потолочных балок, горизонтально выпрямляя ноги и удерживаясь в этой позе, пока не сосчитала про себя до двадцати. – Мы не пожалеем денег, чтобы дать тебе галактическое образование. Заставить тебя бросить всё на полпути было бы душераздирающе.

– О, да, я хочу продолжать. Я хочу вернуться на Колонию Бета. – Ну вот!

Повисло короткое молчание. Затем Па печально сказал: – Но ты только что вернулась домой, милая.

–Я и хотела вернуться, – заверила она его. – Хотела увидеть вас всех. Я просто думала… мне уже можно начать строить планы. Знание – это очень много.

– Стратегическое планирование? – Па поднял бровь.

Она подавила раздражение. Это не просьба маленькой девочки купить ей пони. Это определяет будущее направление её жизни.

– Да, планирование. Серьёзно.

Мама произнесла медленно – возможно, потому, что раздумывала, или просто потому, что в эту секунду переворачивалась вверх тормашками: – А ты знаешь, чему собираешься учиться на этот раз? Программа, выбранная тобою в прошлом году, казалась слегка… эклектичной.

– Я получила хорошие оценки по всем курсам, – защищалась Карин.

– По всем четырнадцати полностью несвязанным курсам, – пробормотал Па. – Да, это так.

– Был такой большой выбор…

– В Округе Форбарр-Султаны выбор тоже большой, – указала мама. – Больше чем можно изучить за всю жизнь, даже если жить так долго, как бетанцы. И билеты туда и обратно значительно дешевле.

Но Марка в Форбарр-Султане не будет. Он вернётся на Бету. – Терапевт Марка рассказывала мне про некоторые учебные курсы в её области деятельности.

– Это и есть твоё последнее увлечение? – спросил Па. – Психокоррекция?

– Я не уверена, – сказала она честно. – Бетанская методика в этой области очень интересна. – Но очарована она психологией вообще или только психологией Марка? Она не могла этого сказать. Ну… возможно, и могла бы, но только это был бы не совсем ответ на заданный вопрос.

– Без сомнения, – сказала мама, – любое настоящее галактическое образование – медицинское или техническое – будет здесь только приветствоваться. Если бы ты могла достаточно сосредоточиться на одном из них… Проблема в деньгах, дорогая. Без поддержки, которую оказывает студентам леди Корделия, мы не могли бы и мечтать послать тебя учиться на другую планету. И насколько я знаю, эта стипендия на следующий год уже предоставлена другой девушке.

– Я и не собиралась просить её о чём-то большем. Она уже сделала для меня так много. Но можно получить бетанскую стипендию. И я могла бы заработать этим летом. Это, плюс то, что вы так или иначе потратили бы на моё обучение в Университете Округа… вы ведь не думаете, что такая мелочь, как деньги, могла бы остановить, скажем, лорда Майлза?

– Я думаю, что его не остановить и огнём из плазмотрона, – усмехнулся Па. – Но он, скажем так, особый случай.

Карин на мгновение задумалась, что же питало знаменитую энергию Майлза. Был ли это подавленный гнев – такой же, как подогревающий сейчас её собственное намерение? Насколько сильный гнев? Или Марк, со своей преувеличенной осмотрительностью по отношению к его родителю-близнецу, действительно понимал относительно Майлза кое-что, что от неё самой ускользало?

– Конечно, мы можем что-нибудь придумать. Если все постараемся.

Мама и Па обменялись взглядами. Па сказал: – Боюсь, наши дела в несколько затруднительном положении. Плата за школьное обучение для вас всех, и ещё болезнь вашей покойной бабушки Куделки… мы два года назад заложили наш дом у моря.

Мама фыркнула: – Мы сдадим его в аренду на всё лето, кроме одной недели. Мы участвуем во всех мероприятиях Середины Лета, и у нас едва ли найдётся время вырваться из столицы.

– И ваша мама теперь ведёт занятия по самообороне и безопасности для министерских служащих, – добавил Па. – Она делает всё, что может. Боюсь, у нас осталось не слишком много не использованных пока источников наличных денег.

– Мне нравится учить, – заметила Мама. Заверила его? Она добавила, обратившись к Карин, – И это лучше, чем продать наш летний домик, чтобы заплатить долг – а мы боялись раньше, что придётся это сделать.

Потерять домик у моря, центр её детства? Карин ужаснулась. Сама леди Элис Форпатрил много лет назад преподнесла Куделкам дом на восточном берегу в качестве свадебного подарка – в благодарность за спасение её самой и младенца лорда Айвена во время мятежа Фордариана. Карин не знала, что с финансами настолько туго. Пока не подсчитала число старших сестёр и не умножила на их потребности… гм.

– Могло быть и хуже, – сказал бодро Па. – Подумай, насколько этот гарем потянул бы нас ко дну в то время, когда за девушками давали приданое!

Карин покорно улыбнулась – он придумал эту шутку не меньше пятнадцати лет назад – и сбежала. Она оказалась перед необходимостью найти другое решение. Сама.

* * *

Зелёная Комната в Императорском дворце обставлена прекраснее любого конференц-зала, куда Майлзу когда-либо приходилось попадать. Старинные шёлковые обои, тяжёлые драпировки и толстый слой ковров придают ей молчаливый, серьёзный и какой-то подводный вид, а элегантному чаю, сервированному в изысканных чашках на инкрустированном буфете, и в подметки не годится «типовое угощение в пластиковой посуде» – обычная деталь военного совещания. Яркое весеннее сияние струилось сквозь окна, ложась тёплыми золотыми полосами на пол. Майлз наблюдал, как они всё утро гипнотически переползали через комнату.

Неизбежный армейский колорит придавало происходящему присутствие троих мужчин в военной форме: полковника лорда Форталы-младшего – главы отделения СБ, отвечающего за безопасность императорской свадьбы; капитана Айвена Форпатрила, покорно ведущего заметки для леди Элис Форпатрил, как это обычно делает адъютант командующего на любом военном совещании генштаба; и коммодора Дува Галени – руководителя комаррского отдела СБ, готовящегося ко дню, когда всё шоу будет заново проиграно на Комарре. Майлз задумался, собирается ли мрачный сорокалетний Галени сам подобрать идеи для собственной свадьбы с Делией Куделкой, или у него достаточно чувства самосохранения, чтобы скрыть их и оставить её устройство высококомпетентным, чтобы не сказать напористым, женщинам из этого семейства. Всем пяти. Майлз предложил бы Дуву дом Форкосиганов в качестве убежища, но девушки, разумеется, найдут его и там.

Грегор и Лаиса, похоже, пока держались хорошо. Императору Грегору было за тридцать, он был высок, темноволос и худощав. Доктор Лаиса Тоскане была невысокого роста, со светло-пепельными волосами и сине-зелёными глазами, часто прищуренными от смеха, и фигурой, заставляющей Майлза возжелать что-то типа «пасть ей на грудь и зарыться там на всю зиму». В этом не было никакой измены, и Майлз не завидовал везению Грегора. Если честно, Майлз считал месяцы общественной церемонии, которые должны пройти между помолвкой Грегора и его свадьбой, своеобразной садистской жестокостью. Имея в виду, разумеется, что они воздерживаются от близости…