начнет лаять: а настоящий ли король сидит в Вестминстере? Принцы должны исчезнуть.
— И как же вы намерены этого достичь? — спросил красавчик Бэкингем.
Ричард вдруг нахмурился.
— Ты хочешь слишком много знать, — буркнул он и отвернулся. — В последнее время я перестаю тебе доверять. Как Хастингсу.
Но Бэкингем не испугался Глостера.
— Даже вам, герцог, — ответил он, — не удержать власть в одиночестве. Без друзей не стать королем, особенно в стране, где большинство баронов вас не поддерживает, а народ вам не доверяет.
— Уходи, — приказал Ричард. — Но не смей покидать Лондон. Ты мне можешь пригодиться.
Чтобы не тратить времени даром, Ричард сам приехал в Вестминстерское аббатство. Как протектор и заботник о принцах. Поговорить по душам с королевой. Ведь не чужие люди!
Королева встретила его в зале аббатства. Рядом с ней стояли каноники и монахи.
Герцог и королева уселись на деревянные стулья с высокими спинками.
Маленького Дика не пустили в зал. Лиззи тоже осталась с братом. Королева не решилась рисковать судьбой детей.
Зато Алиса, одетая фрейлиной, стояла рядом с Джейн.
— Я приказал прислать вам оленины, — сказал Ричард. — Детям в это время года полезно свежее мясо.
— Спасибо, герцог, — ответила королева. — Сегодня я узнала, что коронация снова перенесена. Когда же мы коронуем Эдуарда?
— При первой же возможности, сестра, — улыбнулся Ричард.
Улыбаться герцог Глостер не умел. Пока он был серьезен, у него было обычное лицо с широким лбом, прямым носом, тонкими губами и выступающим вперед подбородком. Но стоило ему улыбнуться, как рот искривлялся, черные глаза превращались в щелочки, нос тянулся к губе, а подбородок вылезал вперед, как у старой ведьмы. И сразу становилось понятно: это плохой человек.
Королева вздрогнула и закрыла глаза. Она понимала насколько опасен ее враг, но еще тешила себя надеждой, что он не посмеет пойти против всей Англии и лишить ее сына трона.
— Как себя чувствует мой сын? Я хочу его увидеть, — сказала королева.
— Это слишком опасно, — возразил Ричард. — Я не могу везти его через весь Лондон, когда существуют заговоры против молодых принцев. Но если вы хотите, то в любой момент можете приехать в Тауэр и встретиться с Эдуардом.
— Я не хочу покидать аббатства, — спокойно ответила королева. — Если моему сыну опасно появляться на улицах Лондона даже под вашей охраной, то мне и тем более не стоит предпринимать подобную поездку.
— Вот именно поэтому я и приехал за вашим вторым сыном, — с фальшивой улыбкой проговорил Ричард. — Эдуарду плохо без братика. Он скучает и ломает игрушки.
— Ломает игрушки?
— Да, он сломал игрушечную лошадку.
— Эдуарду скоро тринадцать лет. Он взрослый юноша, — оскорбилась королева. — А вы говорите о нем как о несмышленыше. И я могу вас заверить, что если вы будете продолжать так обращаться с ним, то, став королем, он сможет вас наказать.
Ричард вздрогнул, словно его ударили. А королева пожалела о своих словах, но вернуть их уже было нельзя.
Алиса старалась не смотреть на Елизавету. Страх королевы за сына долетел до нее, как камень, и ударил в грудь. Как же жалко Алисе было королеву!
— Я думаю, сестрица, — Ричард взял себя в руки, — что вы добровольно согласитесь отпустить мальчика поиграть в лошадки со старшим братиком. Здесь небезопасно. А народ требует, чтобы принцы остались в Тауэре.
— Здесь Ричарду безопаснее, — решительно ответила королева. — Даже вы не можете прислать своих головорезов, чтобы они вытащили его отсюда. Даже вы!
— Мне не надо никого присылать, сестрица, — сказал Ричард, — потому что я надеюсь на ваш разум. Вы сами приведете его туда. И если вы отдадите мне Ричарда, то я дам вам слово рыцаря и герцога, что и пальцем не трону племянников и через две недели состоится коронация. Это мое слово. И я могу поклясться у алтаря аббатства. В присутствии всех епископов королевства.
Ричард поднял руку, и по проходу между скамей к ним двинулась целая процессия.
Это шли епископы и высшие каноники, которых по приказу Глостера свезли со всех концов Англии.
Впереди шествовал сам архиепископ Кентерберийский.
— Говори, — приказал Ричард, словно он уже был королем Англии.
— Ваше величество королева, — сказал архиепископ, — мы пришли к вам с просьбой. Во избежание вражды в королевстве, ради всеобщей любви, мы просим вас отпустить младшего принца к старшему, чтобы мальчики до коронации побыли вместе. Мы не можем ручаться за безопасность принца Ричарда в аббатстве. Но ему ничто не будет угрожать в Тауэре под высоким покровительством герцога Глостера.
— Скажите мне, святой отец, что заставило вас изменить точку зрения? — изумилась королева. — Ведь еще неделю назад вы мне говорили, что я и мои дети в полной безопасности в аббатстве?
Наступила пауза. Словно епископы, как актеры на сцене, вдруг забыли слова. Они смотрели на Ричарда. А тот не сдержал своей страшненькой улыбки.
— Я сам скажу, — произнес он. — Дело в том, королева, что твой друг и покровитель, епископ Йоркский, который и впустил тебя с детишками в аббатство, арестован по обвинению в государственной измене. Он готовил заговор против твоих же детей. Один из руководителей заговора, лорд Хастингс, уже лишился головы. А второй — епископ Йоркский — еще ждет своей участи.
— Этого не может быть! — воскликнула королева. — Епископ — святой человек! Ему никогда и в голову бы не пришло злоумышлять против принцев или тебя.
— Ты мало знаешь людей, королева. А люди — предатели. И мне придется казнить епископа.
— Умоляю тебя, не надо! — Королева вскочила со стула, Она готова была упасть на колени перед Ричардом.
— Жизнь старика в твоих руках, — лицемерно вздохнул Ричард. — Если ты пойдешь мне навстречу, я сохраню ему жизнь.
— Королева! — сказал архиепископ Кентерберийский. — Мы молим вас спасти жизнь нашему собрату!
— Ценой жизни моего ребенка?
— Но ведь его жизни ничто не угрожает! Родной дядя готов взять на себя заботу о нем.
— Вы сами не верите ему! — Королева повернулась, чтобы уйти.
— Стойте, ваше величество, — сказал тогда архиепископ. — Мы не можем больше потворствовать вашим женским капризам. Церковь Англии отказывает вам в праве убежища. Вы и ваши дети должны сегодня же покинуть монастырь!
— И тогда я сам позабочусь о том, где вы будете жить дальше. — Ричард не скрывал своего удовольствия, он смеялся.
Уж лучше бы он не смеялся!
Епископов и каноников было много, человек тридцать. Ричард позаботился о том, чтобы их было как можно больше.
Они окружали королеву, оттолкнув Алису и Джейн.
Священники кричали на Елизавету, проклинали ее за бездушие, за то, что она не хочет спасти жизнь епископу Йоркскому.
А архиепископ громовым голосом приказал стоявшим позади монахам:
— Ведите сюда юного принца!
Услышав эти слова, королева стала биться, стараясь вырваться из рук епископов, но куда ей было справиться с ними! Ведь именно те люди, что дали ей убежище, теперь отдавали ее в руки злейшего врага.
