– Элинор, – наконец шепнул он, – вы моя жена.
– Да, – согласилась она, не зная, что он хотел этим сказать. Должно быть, просил извинить его. Это не было упреком, и ей нравилось, что он наконец произнес ее имя. Элинор. Так никто еще не называл ее. «Поцелуй меня, просила она безмолвно. – Пожалуйста, поцелуй, мне так нужна нежность».
Наконец он затих в ней, и она почувствовала, как что-то теплое пролилось в нее, а муж, уронив голову на подушку рядом, тихо и облегченно выдохнул. Его дыхание щекотало ей щеку.
Теперь у нее будет ребенок, подумала она, вытягивая ноги и стараясь расслабиться под тяжестью его тела. Через девять месяцев у нее будет кого целовать, ласкать и любить. Это произойдет за несколько месяцев до следующего Рождества. Целая вечность. Но все это время она будет чувствовать, как растет и шевелится в ней зерно новой жизни, которую он заронил в нее. Теперь она будет беречь и лелеять это зерно.
Граф, оставив жену, накинул одеяло на плечи и, потянувшись через кровать, задул свечу на туалетном столике. В темноте она слышала, как он укладывается рядом с ней и, кажется, пока не собирается уходить.
Щекой она касалась его плеча, от него исходило тепло. Ей вдруг стало хорошо и уютно, какой-то покой охватил ее всю. Ни мыслей, ни раздумий. Она оставит это на завтра. А теперь ей просто захотелось спать.
Глава 10
Возможно, ему еще удастся убедить кого-нибудь из мужчин отправиться на охоту, думал граф, глядя на потемневший полог над кроватью. Однако в спальне было необыкновенно светло. Видимо, ночью снова выпал снег. Вспомнив вчерашнее утро и игру в снежки, он улыбнулся, подумав, какое это было необычное для Гресвелл-Парка зрелище. Хотя поначалу это ему очень не понравилось.
Конечно, его друзья будут рады позабавиться охотой. Ведь за этим они сюда и приехали. Можно пригласить Джорджа Галлиса и Тома Трэнсома. Мелькнула мысль даже об Уилфреде, но он тут же прогнал ее. С этим именем у него связано лишь дурное настроение.
Ему необходимо на какое-то время уйти из дома с друзьями. Можно пригласить и еще кого-нибудь из гостей.
Он должен снова вернуться в нормальный, привычный ему мир. Вчера он слышал разговор Элинор с тетушками. Они, кажется, собирались в деревенскую школу, а затем к священнику, чтобы предложить свою помощь в подготовке детского утренника. Когда он вернется с охоты, жена уже уедет в деревню. Это даже хорошо. Они должны держаться подальше друг от друга. Так они смогут сохранить мир в доме.
Он посмотрел на Элинор. Она спала, повернувшись на бок, лицом к нему. Держаться подальше не означает, что он не будет приходить к ней по ночам. Их брачные отношения должны продолжаться, он возобновил их. По ночам они будут вместе. Хватит того, что во всех других отношениях врозь. Странная грусть охватила его. В семье его жены было столько любви и радости, хотя и шумной, порой неуемной. Ему незнакомы такая любовь и теплота семейных отношений. Бабушка нашла бы их вульгарными. Но он понял, что для него они желанны.
Ему, однако, никогда не узнать их, он не станет членом этой семьи. Элинор презирает его, она любит другого. А он? Что ж, не он выбирал ее себе в жены. Ему она всегда казалась холодной и отстраненной, хотя теперь он не совсем уверен ни в том, ни в другом. Однако единственная близость, на которую он может рассчитывать, – это близость в постели.
Уже утро, ему надо вернуться в свою спальню. Желание снова пробудилось в нем, хотя Элинор крепко спала. Он устроил ей беспокойную ночь, дважды нарушал ее короткий сон, чтобы вновь утвердить свое супружеское право, обладать ею и наладить их брачные отношения, как он не раз пытался объяснить это самому себе.
Однако он все больше убеждался, что дело не только в этом, но не знал, что еще побуждает его вести себя так. Неужели он действительно хочет спасти этот брак? Надеется, что физическая близость поможет их эмоциональному сближению?
Нет, едва ли, с сомнением подумал он. Мысли обгоняли одна другую. Элинор – дочь торговца, мещанка, на которой в силу обстоятельств он был вынужден жениться. Он умышленно воскрешал в своей памяти их первую встречу. И так же намеренно заставлял себя думать о Доротее, а затем об Уилфреде Эллисе и разговоре этого юнца с его женой в библиотеке, который он невольно подслушал.
Нет, не в этом дело. Ему хочется всего лишь какого-то мира между ним и женой, возможности разумно прожить вместе оставшиеся десять с половиной месяцев. В Гресвелл-Парке у него много дел и обязанностей, он будет занят ими в течение всего дня, у Элинор появятся свои заботы. Ночью его будет ждать удовольствие в супружеской постели, а Элинор – надежда иметь ребенка. Это может быть полюбовным соглашением обеих сторон. Всего лишь, не больше и не меньше.
Когда родится ребенок, у нее будет кому отдать свою любовь, подумал он и вспомнил слова, сказанные ею прошлой ночью. Они задели его так же больно тогда, как задевают и сейчас. Разве у нее нет мужа, чтобы любить? Он тогда обиделся. Глупые мысли, подумал он вчера и мысленно повторяет то же сегодня. Элинор презирает его, как презирает весь его класс. Ему совсем не нужна ее любовь.
Пора вставать. Граф снова посмотрел на жену. Она шевельнулась, открыла глаза, словно почувствовала на себе его взгляд. Вид у нее был смущенный.
– О! – воскликнула она. – Который час?
– Понятия не имею, – ответил граф. – Скоро утро, полагаю.
И потому, что она проснулась и была еще сонной и теплой, с растрепанными волосами, и еще потому, что она была его женой, он сбросил с нее одеяло, лег рядом и снова овладел ею. Затем, заботливо укрыв ее от утреннего холодка, спустил ноги на пол и стал искать свою сорочку.
Он чувствовал на себе взгляд Элинор, когда, не промолвив более ни слова, покинул ее спальню.
Утро прошло относительно спокойно. Граф с друзьями, дядей Гарри и Томом уехали на охоту. Остальные мужчины отправились в бильярдную. Бесси и тетя Юнис, взяв санки, ушли с детьми покататься по свежему снегу, который шел всю ночь. Элинор около часа беседовала с экономкой, а затем обсудила с поваром меню рождественского ужина. Она наслаждалась уютом большой теплой кухни и аппетитным ароматом сдобных булочек в печи.
Этот день ей суждено было провести в обществе женщин, сказала себе Элинор, поднимаясь в малую гостиную, где надеялась уже найти тетушек и кузин. Мужчины вернутся не раньше вечера. Мужа она увидит только за ужином. Потом, видимо, будут какие-нибудь вечерние развлечения, а затем… Он снова придет к ней. Ведь он предупредил ее, что будет неизменно каждый вечер приходить в ее спальню. Неужели он снова останется у нее до утра? – гадала она. Он овладевал ею четырежды за эту ночь. Четырежды! Она почувствовала волнение.
– Элли, дорогая! – окликнула ее тетя Катерина. – О чем ты задумалась?
– Что? – Элинор рассеянно посмотрела на тетку. – Простите, я немного устала. Я плохо спала в эту ночь. – Элинор склонила голову над вышиванием. Лицо ее залила краска.
– Мы восторгались домом, дорогая, – объяснила тетя Катерина. – Но ты никак не ответила на все наши восторги.
– О, спасибо, – рассмеялась Элинор.
– А их сиятельство граф, Элли? – спросила тетя Рут. – Никак не могу заставить себя называть его Рэнди, что бы ни говорила мне тетя Юнис. Он такой приятный джентльмен, дорогая.
Элинор улыбнулась ей.
– Он так красив, Элли, – мечтательно промолвила Сьюзан. – Гораздо красивее Уилфреда. О! – Она покраснела и украдкой посмотрела на мать. – Прости.
– Ты, должно быть, очень счастлива, Элли, – сказала Речел.
– Да, – снова улыбнулась Элинор. – Я счастлива.
Мысленно проверив свой ответ, она удивленно пришла к выводу, что, пожалуй, едва ли солгала,
