оживленной улице. Движение на проезжей части было правосторонним; по автомобилям я догадалась, что дело происходит в Америке. У меня создалось впечатление, что и съемка велась из машины. Маленькие цифры в правом нижнем углу экрана указывали дату и время: 10/04/98, 13:05. Это могло означать либо десятое апреля, потому что в Великобритании сначала пишется число, а потом месяц, либо четвертое октября, потому что американцы, наоборот, сначала указывают месяц, – в таком случае материал был отснят ровно месяц назад.
Картинка сменилась. Теперь я видела освещенную солнцем спальню с задернутыми тюлевыми занавесками, которые слегка колыхались, – наверно, окно было открыто. По всей видимости, камера стояла где-то на шкафу и смотрела вниз. Качество изображения немного ухудшилось. Цифры, показывающие дату и время, исчезли. Женщина – вероятно, та же самая – подвела к кровати высокого мужчину в деловом костюме и стала его целовать. Это был загорелый человек с темными волосами и аккуратной бородкой. Они сорвали с себя пиджаки и вместе рухнули на кровать. Потом они принялись торопливо раздевать друг друга. Я посмотрела на Пуденхаута, вопросительно подняв брови. Он смотрел на меня в упор, но совершенно бесстрастно.
У любовников были красивые тела. Сначала она сделала ему минет (по-моему, член у него был коротковат и заметно искривлен вправо, но тут уж ничего не поделаешь), потом они порезвились в позе «69» и, наконец, несколько минут совокуплялись в традиционной «миссионерской» позе, причем без презерватива. Похоже, оба получали удовольствие. Я откашлялась. Ну и ну; мне и без того было жарко. Экран мигнул. Теперь мужчина взял женщину сзади. Оба смотрели почти в камеру, но, похоже, не догадывались о ее существовании. У меня возникло смутное ощущение, что я знаю этого типа, но уверенности не было. На этот раз он достиг оргазма немного позже, чем его партнерша. Все это напоминало реальный секс, а не порнофильм, потому что зрителю показывали только изогнувшиеся спины и никаких крупных планов женского лица или мужской задницы; кроме всего прочего, его сперма излилась в нее, а не на женскую физиономию, не на грудь или как там бывает в порно.
Затем еще несколько сцен – как они лежат в постели, сперва поверх одеяла, потом укрывшись; как шепчутся, улыбаются и перебирают волосы друг друга. Картинка сменилась еще раз: мужчина выходит из здания, ловит такси. Такси – желтое, так что практически на сто процентов местом действия были Штаты. Скорее всего, Нью-Йорк. Опять смена кадра: женщина спускается по ступеням и тоже уходит. Индикатор даты/времени показывает, что свидание длилось почти два часа. На этом все. Изображение пропало.
Я откинулась на спинку стула. Пуденхаут не спускал с меня глаз.
– Что дальше?
– Закончилось?
– Да.
– Не могли бы вы нажать на кнопку и вытащить диск?
Наклонившись, я окинула прибор взглядом и отыскала нужную кнопку. Диск выехал; я сняла его с подставки.
– Оставьте, пожалуйста, это себе.
Я сунула диск в боковой карман жакета.
– А вы сами это смотрели? – поинтересовалась я.
– Нет, не смотрел.
– Мне кажется, здесь какое-то недоразумение.
Ситуация становилась более чем забавной: Пуденхаут, на своем суперсовременном вертолете, с чемоданчиком, как у голливудских злодеев, с миниатюрным спутниковым телефоном и новейшим DVD- плеером проделал весь этот путь исключительно для того, чтобы показать мне любительскую порнографическую короткометражку.
Как бы то ни было, у него хватило такта изобразить растерянность.
– Что…– начал он и нахмурился. – Вы должны были… По-моему, от вас ждали, что вы кого-то узнаете.
Тот герой-любовник и в самом деле показался мне знакомым. Узнала ли я его? Вроде нет. Я отрицательно покачала головой.
– Вы уверены? – Пуденхаут заволновался.
– Я могу забыть лицо, но никогда не забываю… ладно, это к делу не относится.
Пуденхаут поднял руку:
– Одну минуту.
Он отошел метров на десять, пройдя сквозь джунгли свисающих проводов. Встав ко мне спиной, он сделал попытку позвонить по спутниковому телефону. Не получилось. Он его долго тряс (что вызвало у меня легкое злорадство), еще раз набрал номер – и опять безуспешно.
– Наверно, лучше выйти на открытую палубу, – крикнула я ему. Он обернулся. – Спутник, – пояснила я, указывая вверх.
Он кивнул и двинулся к иллюминаторам.
Солнце осветило его фигуру; сказав в трубку несколько слов, он стал призывно махать мне рукой.
Кейс остался лежать на месте. Когда я приблизилась, Пуденхаут протянул мне телефон. Теперь все его лицо покрылось испариной.
– Катрин?
– Это вы, мистер Хейзлтон?
– «Ах, милый, ты не одинок: и нас обманывает рок», – рассмеялся он в трубку.
– «И рушится сквозь потолок на нас нужда», – отозвалась я.
– Вот именно. Чтобы не обмануться, лучше не строить слишком много планов. Ты, часом, не водишь за нос бедолагу Адриана? Действительно никого из персонажей не узнала?
– А я точно видела именно то, что предназначалось для моих глаз?
– Мужчина и женщина занимаются сексом в отеле? Оно самое.
Я улыбнулась бедолаге Адриану, который промокал лоб носовым платком.
– Понятно. Нет, я их не узнала.
– Вот незадача. А уж какая была вокруг этого секретность. – Пауза. – Видимо, придется подсказать.
– Видимо, да.
– А может, лучше пока не говорить? Вдруг ты догадаешься, если будет время подумать?
– Лучше скажите.
– Хмм… Катрин, я бы попросил пока об этом не распространяться. Никому не показывай этот диск. Со временем он может тебе принести немалую пользу.
– Мистер X., если вы мне не скажете, я, чего доброго, поддамся соблазну запустить вашу видеозапись в Интернет – чем черт не шутит: вдруг кто-нибудь другой узнает этих юных влюбленных и откроет мне глаза.
– Скажешь тоже, Катрин. Это было бы крайне безответственно. Не надо своевольничать.
– Я и так слишком долго остаюсь в неведении. Почему бы не рассказать мне все открытым текстом?
Еще одна пауза. Где-то совсем рядом, чуть впереди, взревела корабельная сирена. Мы с Пуденхаутом даже вздрогнули.
– Что это было? – встревожился Хейзлтон.
– Судовой сигнал, – ответила я.
– Невероятно громкий.
– Даже вас оглушило? Итак, кого я должна была узнать, мистер Хейзлтон?
– Возможно, я перестраховщик, но Адриану совсем не обязательно это слышать.
Я улыбнулась Пуденхауту.
– Совершенно с вами согласна. – Я повернулась, отошла на несколько шагов в сторону и одарила Пуденхаута очередной улыбкой. Тот поджал губы. Потом он вернулся в тень и стал наблюдать за мной, скрестив руки на груди.
Слышно было, как Хейзлтон перевел дыхание.
