воевали поменьше и ссорились поменьше. А храмы чтобы строили. И города. И чтобы эти.... корабли были. И чтобы на камнях значками рисовать умели — на память. Чтобы, значит, не хужее всех прочих мы стали. Понял?
— Понял, — кивнул я уже без улыбки. — Тяжкую службу поручил мне Величайший! А если не смогу?
— А ты постарайся! — Грязный палец величественно поднялся вверх. — Очень постарайся! За то тебя, Маурус, всюду чтить будут. Станешь ты великим богом, после Отца Молний — вторым. Обещаю!..
И вновь громыхнуло — уже посильнее. Белая молния ударила совсем близко — прямо у отворенной двери. С кем же я все-таки говорю?
— Вторым — это понятно, — согласился я. — Мне это уже когда-то обещали... А может, Величайший кого-нибудь другого найдет?
Новая молния вонзилась в землю у самых моих ног.
— ... Что за вопрос, Диомед ? В Гесперии мы живем!
— Э нет, Одиссеи! Тидид прав. Гесперия — это просто Западная Земля. А для нас теперь она — родина. Эллада! Давайте так и решим: Великая Эллада.
— Размахнулся, Подалирий! Скромнее надо. Новую землю называют по какой-нибудь примете. Вот здесь, например, быки здоровенные, прямо как у нас, на Крите. Так и назовем: Бычья Земля.
— Кому что, а Миносу быки! Еще скажи: Минотаврова! А по-моему, тут на Этолию очень похоже. Пусть будет Новая...
— Ну, конечно, Диомед! Город ты уже Аргосом назвал, теперь, значит, Этолию тебе подавай. А почему не Новая Итака ?
— Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
— Чего смеетесь? Чем Итака хуже? Ну... пусть хоть с 'И' начинается!
— Ха-ха-ха-ха-ха! Иллада? Исперия?
— Италия.
— А-а... А почему Италия, Тидид?
— Начинается с 'И', на «Этолию» похоже, а все вместе: Земля Телят. Маленьких быков, значит.
— Италия? Да кто же такое запомнит, Диомед?
* * *
Волки проводили меня до опушки. Дальше начиналась дорога — ровная, вымощенная тесаным камнем. Я шагнул вперед, оглянулся. Отворачиваются серые, к деревьям жмутся. Даже Грес, самый смелый, куда-то в сторону глядит.
— Ну, чего вы боитесь? — вздохнул я. — Там город, там мы живем. Ничего там страшного нет!
— У-у-у-у-у-у!
Один из давнов нерешительно выбежал на дорогу. Лапы ступали так, словно камень раскалили докрасна. Выбежал — назад отошел. Боятся! Каменные улицы, каменные башни, каменные дома. Место, где живут «деусы», где полным полно всего «звонкого», где не спрячешься в чаще, не умчишься в глубь родного леса.
...Не скоро давны начнут храмы строить!
— Пошли! Пошли! — махнул я рукой. — Тоже мне гетайры. Вот позову певкетов, они не боятся!..
— У-у-у-у-у-у!
Подействовало! Сначала на дорогу ступил Грес-старшой (с поджатым хвостом), затем остальные. А ведь копьями (деревянными, с обожженными наконечниками) давны работают неплохо — когда не волки, само собой. И лучники сносные, сам Любимчик подтвердил. Но вот бронзовый меч в руку не возьмут.
— Пошли!
Камень ударил в подошвы. Я поглядел вперед, где на высоком холме белели высокие круглые башни. Улыбнулся. Аргос!
Мы все-таки построили тебя, Аргос Гиппион — Аргос Бронеславный! Вон и Ларисса на самой вершине, и стены будущего храма Зевса Трехглазого...
...А еще лучше — Юпитера Трехглазого. Нечего моему Деду сюда пятою ступать!
Невелик, конечно, Аргос Конеславный. И домов мало, и улицы только камешками по земле выложены. Строить еще и строить. Но все-таки!..
А на севере, в земле генетов, растет Новая Троя Гелена Приамида, а на западе Эней-Саженец недавно освятил первые камни Лавиния. Может быть, и вправду родится Италия — новая страна?
Я оглянулся. Волки исчезли. Дюжина крепких парней — грустных, с опущенными головами — брела по дороге. Привыкайте, ребята!
— Э-э-э, Диомед-родич! Обида у меня, Диомед-родич! Нас, куретов, с собой не берешь, других берешь, да? Понимаю, конечно, все понимаю, да только обидно очень! Ладно, ванакт, как скажешь, ванакт, учить их буду, волков этих, но все равно — обидно, да?
— Чего такой веселый, Подалирий?
— Мы тут фавна сетью поймали, сейчас я его изучать буду. Ну, забавная зверюга! Налил я ему в миску вина...
— Да ты что, Асклепиад? Отпусти его немедленно! Он же... бог!
— Скажешь еще! Это форма жизни, идеально приспособленная...
— У нас только пятьсот воинов, ванакт, две колесницы, сорок лошадей....
— И еще волки, лавагет Ром Эматионид!
— Волки — это хорошо, дядя Диомед. Да только море открыто. Приплывут, скажем, финикийцы... Я все-таки попытаюсь уговорить давнов, чтобы в наше войско вступали...
— У-у-у-у-у-у!
— Ты чего, дядя?
— Ничего, Ром. Я просто представил себе фалангу волков. С копьями в зубах...
Я разгладил ладонью хрустящий папирус, придавил края камешками. Медный Номос удобнее, да где его здесь взять — медный? Хорошо хоть папирус нашелся.
Неровные берега, извилистые линии рек, редкие кружочки городов. А все вместе — на эмбату-сапог похоже.
Италия!
Дворцом я и тут, в Конеславном Аргосе, пока не обзавелся. Успеется! А вот Палата Свитков у меня уже есть. Точнее, не Палата — Башня. Недостроенная, правда. И свитков мало. Вон на полке полторы дюжины, это если с табличками считать. Никто не пишет регусу Дамеду. Редко-редко от Энея послание придет, да Гелен иногда приветы посылает. Ну, еще шардана со своего острова.
