сказал: «Спроси цветок лотоса»!
Чиф пожал плечами:
— Если цветок лотоса — это Будда, то его уже не спросишь.
— Йе! — Тэд посмотрел на разбитый бурхан и покачал головой. — Мистеру Гаутаме на этот раз не повезло. Ладно, пусть будет аллегория…
Он окинул быстрым взглядом зал, достал блокнот и начал набрасывать схему дворца. Господин Чжао, закончивший к этому времени осмотр фресок, покосился на американца, словно тот занялся чем-то непотребным. Тэд, впрочем, не обратил на коллегу никакого внимания. Нарисовав план зала, он принялся вновь бродить кругами, забыв даже спрятать блокнот. Наконец, похоже отчаявшись, он махнул рукой и предложил отправляться восвояси. Было заметно, что некая мысль не оставляет американца. Чиф понял, что дядя Тэд никак не может забыть о цветке лотоса, но ничем не мог помочь археологу. Что-нибудь отыскать среди обгоревших руин казалось невозможным.
Лагерь разбили неподалеку от города. В самом Пачанге оставаться не хотелось, кроме того, развалины могли легко стать ловушкой. Лю спрятал отряд в небольшой балке, выставив часовых. Но вокруг по-прежнему было пусто, лишь однажды где-то вдали послышалось гудение мотора. Самолет прошел стороной, словно стыдясь пролетать над разбомбленным городом.
Чиф понял, что пора вновь посовещаться. Они дошли до Пачанга, теперь следовало подумать о дальнейшем. Товарищ Лю, впрочем, не испытывал особых сомнений.
— По-моему, все ясно, товарищ Хо. Задачу мы выполнили. Теперь обстановка на Тибете более понятна, есть что докладывать Центральному Комитету. Конечно, хорошо бы побывать в Шекар-Гомпе, но для этого требуется серьезная подготовка.
— Оу! — усмехнулся Валюженич, присутствовавший на совещании на правах «большого друга Китая». — Очень серьезная подготовка, мистер Лю! Что до меня, то вопрос тоже ясен. Завтра сфотографирую то, что осталось от Пачанга, и можно уходить. С библиотекой вопрос, увы, решился. Так что я за то, чтобы завтра после полудня выступить. Джон, у тебя другие планы?
— Нет… — Косухин постарался говорить спокойно, хотя в душе было горько. — Понимаешь, дядя Тэд, я очень хотел узнать, против кого Шекар-Гомп посылает войска. И вот…
— Зато мы узнали кое-что новое об этих войсках, — возразил Лю. — Кроме того, товарищ Хо, кто бы ни защищал Пачанг, он располагает потрясающим оружием. Из Ганьцзы надо немедленно послать шифровку в ЦК…
— Да, конечно…
Лю прав, они повидали многое, увиденного хватило бы на целую жизнь, но ведь Чиф не ради этого шел в такую даль! Те, кто боролся с Агасфером, оставались невидимы, с ними не поговоришь, не посоветуешься. Куда они ушли? Наверно, далеко, ведь равнина мертва на много километров…
— Сюда надо вернуться. — Валюженич достал план зала и задумался. — Если б не война, Джон, я бы проводил вас, а сам остался. Тут поискать бы…
— Дядя Тэд, ты опять о лотосе? — догадался Чиф.
— Должны же они где-то прятать ценности! — возбужденно воскликнул археолог — — Джон, это же типичная ситуация: на город напали, осадили дворец… Куда прячут все ценное? В тайник, который тут же! А что, если этот текст — про ученика и учителя — и в самом деле дает ответ?
— Говорят, у японцев есть специальные миноискатели, — заметил товарищ Лю, — надеваешь наушники и водишь над землей…
— Йе! Конечно! — перебил его Тэд. — И не только у японцев! Такую штуку я сюда притащу, но, может, все проще? Лотос… лотос… Ладно, ребята, не обращайте внимания, у меня, кажется, сдвиг…
Ночью Чифу не спалось. Он сидел возле погасшего костра, глядя в черное звездное небо. На Тускуле оно было иным: по-другому располагались созвездия, даже сама темнота чем-то неуловимо отличалась от земной. Именно сейчас, ночью, Косухин чувствовал, что остается чужим на родине предков. Наверно, Бен в чем-то прав. Зачем Чиф вообще вмешался в земные дела? Конечно, хотелось как лучше: узнать тайну всемогущего Агасфера, поделиться ею с землянами и с победой вернуться в Сент-Алекс. Триумфа не получилось. В далекой Столице Чиф сработал не лучшим образом, а здесь, в Китае, вообще повел себя недостойно. Попросил помощи, и ему поверили, дали три десятка молодых ребят, половина из которых уже не вернется домой. И ради чего? Стало любопытно? Захотелось посмотреть новые места? Косухин понимал, что не совсем прав, но сдержаться не мог: наверно, разгулялись нервы. Он чужой — и в Столице, и здесь. Там, в России, людей хватают по ночам, ставят к стенке, стирают в лагерную пыль. Здесь — почти двадцать лет идет война, превращая страну в один огромный Пачанг. А что делал он, Иван Косухин? Проверял семейные легенды? Или даже мнил себя спасителем братьев-землян, что, пожалуй, еще хуже. Честнее оставаться дома, на Тускуле, или, если уж попал сюда, найти тех, кто нуждается в помощи, и взять винтовку, как когда-то сделал отец. Валюженич ищет «артефакты», господин Чжао пословицы и заклинания, а он? Изучает земную этнографию?
Чиф понял, что зашел слишком далеко. Заниматься самоедством он будет дома. Пока он здесь…
Кто-то коснулся плеча. Косухин резко обернулся, рука уже легла на «скрайбер», и тут только он сообразил: рядом стоит Валюженич.
— Не стреляй, сдаюсь! — Тэд поднял руки и засмеялся. — Джон, хочешь поиграть в Бедлам?
— Как? — Что такое Бедлам, Косухин не помнил. Валюженич вновь засмеялся и присел рядом.
— Во-первых, Бедлам, Джон, — это знаменитая лечебница для психов. А во-вторых, я сейчас направляюсь во дворец. Пойдешь со мною?
— Ночью? — поразился Косухин. — Дядя Тэд, а может…
— Ни за что! — Археолог махнул рукой. — Не вытерплю! Джон, мне только что пришло в голову… Я, кажется, понял…
— Господа, нельзя ли потише? — Из-под спальника вынырнула недовольная физиономия господина Чжао.
— Мы сейчас уйдем, — заверил его археолог. — Или я уйду… Джон, ты — со мной?
— Ладно. — Косухин не возражал. Все равно спать не хотелось, а отпускать дядю Тэда одного, похоже, небезопасно. Чиф быстро проверил оружие, взял фонарик и кивнул Валюженичу. Тот потер руки и вскочил, нетерпеливо поглядывая на еле различимые в темноте руины:
— 0'кей, пошли!
— Господин Хо! — Голос фольклориста звучал глухо: очевидно, тот говорил, не расстегивая спальника. — Вы, надеюсь, не разрешите моему коллеге подобную прогулку. Если он сломает ногу, лично я тащить его не собираюсь.
— Оу, господин Чжао, — тут же отреагировал археолог, — присоединяйтесь! Я вам кое-что покажу.
— Да? — Китаец не спеша выбрался наружу. — Вообще-то хорошо поглядеть на ваш очередной афронт. В подобных случаях у вас бывает очень забавный вид…
Чжао быстро собрался, Валюженич нетерпеливо притопнул ногой и первым шагнул в темноту. Остальные поспешили следом, причем господин Чжао продолжал бормотать себе под нос нечто невразумительное, но весьма ироничное по тону.
Пробираться через развалины в темноте оказалось еще труднее, чем днем, но опыт немного помог. К тому же Тэд умудрился запомнить удобные проходы, находя их даже ночью. Вскоре они оказались среди руин дворца. Преодолев последний завал, Валюженич первым вошел в тронный зал и быстро провел фонариком по всем углам.
— И что вы ищете? — поинтересовался господин Чжао, с трудом форсируя препятствие. — Пачангских призраков?
— Оу, конечно! Не люблю, когда кто-то прячется за спиной. Но, кажется, здесь пусто.
— А кого вы ожидали? — Фольклорист, похоже, уже начал терять хорошее настроение. — Не забудьте, коллега, вы обещали кое-что продемонстрировать.
— Йе! Джон, мистер Чжао, прошу сюда!
Он подбежал к тронному возвышению и повергнулся к спутникам:
— Господа! Я хочу проверить одну догадку, Так где находятся святыни Пачанга? Что ответил
