пропавшие. Мысль понравилась, и старшего лейтенанта отправили в спецотдел, где хранились подобные карты, давно уже перешедшие в категорию секретных.
Картотека, план Столицы… Подумав, Сергей усадил Ахилло за бумаги, велев выделить все, что касалось, во-первых, черной машины, а во-вторых, таинственного убежища, о котором вскользь упоминали беглецы перед тем, как исчезнуть.
Первый день не дал результатов. Бумаг было слишком много. Оказалось, что в общем счете исчезло сто восемьдесят три человека, в том числе сорок три женщины и тридцать детей. Правда, ряд случаев вызвал сомнения: люди пропадали без следа, чему могли быть другие причины, но Пустельга велел учитывать и этих. Спешить не следовало, Сергей внезапно почувствовал, что сеть закинута широко, но верно. Теперь надо медленно, по сантиметру, извлекать улов. Что-то явно было там, в непроницаемой покуда глубине…
К вечеру от бумаг рябило в глазах. Сергей настолько устал, что напрочь забыл о Вере Лапиной. Вспомнил о ней уже ночью, засыпая, и решил завтра обязательно вновь позвонить в театр.
Но назавтра он тоже не позвонил. День начался необычно: его вызвали в хозяйственное управление и вручили долгожданный ордер. Квартира оказалась неподалеку, на Большой Бронной, в огромном новом доме, построенном для молодых специалистов. Конечно, коммунальная, зато ему выделили целых две комнаты…
Узнав новость, Ахилло предложил немедленно сходить за коньяком, дабы тем же вечером устроить смотрины. Карабаев воспринял новость спокойно, поинтересовавшись лишь, не ходит ли под окнами трамвай. Как оказалось, первые месяцы в Столице лейтенант прожил в общежитии окнами на трамвайный парк, и Прохор до сих пор не мог забыть обязательных пробуждений в пять утра.
Квартиру решили смотреть вместе, естественно, после работы. Пока же Сергей, постаравшись забыть о будущем новоселье, вновь усадил свою маленькую группу за бумаги. И, как скоро выяснилось, не зря.
Первые новости появились у Михаила. В это утро Ахилло дымил особенно неистово, из-за чего пришлось открыть форточку, несмотря на холодный дождь, моросивший еще с ночи. Затушив недокуренную папиросу, Михаил попросил разрешения высказаться. Пустельга отложил в сторону очередную карточку и кивнул.
~ — Роман в двух частях, — нарочито медленно начал старший лейтенант. Рабочее название: «Они уходят из-под носа». По сюжету гражданина Лантенака. Автор и исполнитель — старший лейтенант Микаэль Ахилло…
Карабаев неодобрительно хмыкнул, Сергей лишь улыбнулся. Похоже, Михаил зря отказался от карьеры в театре. Интонировал он так, что впору было брать его в труппу МХАТа, куда в свое время не пустили его почтенного батюшку.
— Часть первая — «Машинам… — Ахилло перевел дух и заговорил совсем другим тоном: четко и деловито: — Это черный „ЗиС“, не особо новый, возможно, после серьезного ремонта. Не исключено, что у него было заменено левое крыло. Такие машины в Столице обычно предоставляются членам правительства, заместителям наркома и работникам ЦК не ниже заместителя заведующего отделом. Появляется всегда ночью, как правило, после одиннадцати вечера. Гудка никогда не дает, стоит недолго, не более пяти минут. Из машины никогда никто не выходит…
Сергей лишь покачал головой. Он понимал, как составлено описание: Ахилло собрал воедино десятки фактов и фактиков, но все равно получалось впечатляюще…
— Теперь о человеке в машине. Ездит он неплохо и имеет совершенно непробиваемые документы — скорее всего, специальное удостоверение нашего ведомства. Это мужчина лет сорока, возможно, седой. Курит, причем достаточно дорогие папиросы. Машина, скорее всего, закреплена за ним…
— А может, это шофер? — недоверчиво заметил Карабаев.
— Может, — кивнул Ахилло. — Но скорее всего, нет. Машину использовали минимум семьдесят три раза. Едва ли шофер мог действовать так безнаказанно, причем иногда по нескольку раз за ночь…
— Он в сговоре с хозяином, — не выдержал и Сергей.
— Едва ли… Едва ли, отец-командир, кто-то доверит такую тайну шоферу. Скорее всего, искомый объект действует сам. И довольно успешно: покуда его поймать не удалось…
— А номера? — поинтересовался Карабаев, похоже также помнивший многие детали.
— — Виноват. С номерами хуже. Большинство утверждает, что номеров у машины нет. Но, судя по всему, их просто прикрывают чем-то темным — или замазывают… Да, еще: искомый объект звонит всегда из автомата…
Ахилло отложил в сторону бумагу и вытащил из коробки очередную папиросу. Пустельга неторопливо ждал продолжения. Он не ошибся: операция «Ковчег» начинала постепенно проясняться. Теперь уже было ясно, что надо искать сорокалетнего мужчину, который водит правительственный «ЗиС», любителя дорогих папирос.
— Часть вторая — «Убежище». — Михаил вновь перешел на патетический тон. Сия тайна велика есть, однако…
Он сделал паузу, затем продолжил, но уже вполне нормальным голосом:
— Оно, конечно, в Столице, но хорошо спрятано и надежно охраняется, во всяком случае, его обитатели не боятся «ежовых рукавиц» нашего славного наркома. Имеет несколько входов и выходов, куда можно попасть лишь по специальным пропускам — нечто вроде пароля. Внутри достаточно удобств, нет тесноты, хватает воды и припасов. Есть свет, достаточный, чтобы читать и писать. Оттуда можно выходить, но это связано с какими-то трудностями. Его обитатели, похоже, очень скучают… Вот, пожалуй, и все…
На этот раз вопросов не было. Пустельга еще раз перебрал собранную по крупицам информацию. На подземный бункер не походило. Дом? Тут он вновь вспомнил о пропавшем Доме полярников и невольно чертыхнулся.
— Аплодисментов, похоже, не будет, — усмехнулся Михаил. — Ну, как говорили римляне: сделал как мог, кто может, пусть сделает лучше…
— Погодите… — Мысль о проклятом доме не выходила из головы. — Что это может быть? Здание? Подвал?
Ахилло пожал плечами:
— Ну, это уже не дедукция, а художественная литература. На большой дом, пожалуй, не тянет, если, конечно, его заселение — не в самом начале. У меня мелькнула поистине идиотская мысль о подъезде…
— То есть? ~ Мысль была если не идиотской, то, во всяком случае, странной.
— Ну, я представил себе… У нас в Столице достаточно домов для разных уважаемых людей — со швейцарами, вахтерами и милиционерами у входа.
Представьте себе — в одном из таких домов имеется подъезд. Он хорошо охраняется и предназначен якобы для работников оборонного предприятия или засекреченного института. Посторонних туда не пускают. Дом находится в ведении какого-нибудь наркомата. Нарком — или замнаркома, — а на самом деле агент «Вандеи», своим приказом выделяет жилье для сотрудников какой-нибудь особой лаборатории — или цеха. Люди поселяются…
~ Не-а, — подумав, отреагировал Карабаев. — У нас в каждом доме, особенно таком, полно спецсотрудников. Народ бдительный — сообщили бы…
— А мы их донесения проверяли? — вкрадчиво поинтересовался Ахилло.
Посрамленный Карабаев смолк. Пустельга, не удержавшись, стукнул кулаком по столу. А ведь Микаэль прав! В Столице десятки подобных домов! И все секретно, абсолютно секретно! Некоторые учреждения, особенно оборонные, имеют свою охрану и не очень жалуют Большой Дом.
— Придется много побегать, — вздохнул Ахилло. — Правда, если еще подумать…
Пустельга кивнул: начало обнадеживало. Интересно лишь, почему никто не попытался собрать воедино эти данные хотя бы полгода назад? Конечно, каждого беглеца искали отдельно, но все же решение лежало на поверхности! Или… Или вновь таинственные агенты «Вандеи» в Большом Доме, предпочитающие гоняться за тем же Корфом?..
Работали допоздна. Все карточки были уже готовы — можно приступать к систематизации. Ахилло в этот день был, похоже, в ударе и неожиданно предложил ставить карточки не по алфавиту, а по времени
