Судья Ди расплатился и предложил советнику взять паланкин, но тот ответил, что привык ходить пешком. Медленно, прогулочным шагом они добрались до красивого дома госпожи Ко в деловой части города.
У входа высилась башенка привратника, а по обеим сторонам красной лакированной двери, усеянной множеством бронзовых шишечек, стояли толстые гранитные колонны. Домоправитель встретил их в большом зале, со вкусом обставленном старинными столами и стульями из эбенового дерева. Предложив гостям чаю и фруктов, слуга удалился передавать хозяйке их просьбу дозволить небольшой осмотр. Вскоре он принес несколько ключей — госпожа Ко не возражала.
Домоправитель, прихватив бумажный фонарь с горящей свечой, повел гостей по головоломному переплетению темных коридоров и дворов к обнесенному стеной внутреннему садику. Чуть поодаль стоял приземистый дом, каковой, как пояснил слуга, старый господин Ко избрал для своих личных покоев, так как с тамошней широкой террасы открывался чудесный вид на реку.
Домоправитель отомкнул массивную дверь и первым вошел в дом, дабы зажечь свечу на столе посреди комнаты.
— Если света недостаточно, — сказал он, — можно зажечь большую масляную лампу.
Судья Ди быстро оглядел почти пустую, скромно обставленную комнату. Воздух здесь застоялся — очевидно, в последние два дня окна и двери не открывали. Ди направился к узкой двери в противоположной стене. Слуга вновь щелкнул замком, и судья, преодолев три ступеньки, попал в узкий проход. Ди проследовал дальше и, распахнув еще одну дверь, увидел просторную мраморную террасу, а за ней — сад, спускавшийся к берегу реки. Садовая беседка, где Ко обедал в последний раз, стояла чуть левее. Ее покрытая зеленой черепицей крыша поблескивала в лунном свете.
Некоторое время судья неподвижно стоял на террасе, любуясь восхитительным видом, потом вернулся в дом. Про себя он отметил, что дверь на террасу и в самом деле низковата, но удариться о притолоку головой мог лишь человек выше него ростом. Когда Ди снова вошел в спальню, у стены слева стояла высокая красивая женщина в белом. На вид ей было лет тридцать. Свободные траурные одежды не могли скрыть ее великолепной фигуры. При виде скромно потупившей взор красавицы судья подумал, что у негодника Чао Тая прекрасный вкус! Намного лучше, чем у его друга и соратника Ма Жуна, каковой, к несчастью, питал слабость к шумным и отнюдь не благопристойным женщинам. Судья Ди низко поклонился госпоже Ко, и та кивнула в ответ.
Советник Пань вежливо представил судью Ди как господина Шэна, временно направленного в суд с особым заданием. Подняв огромные, влажно поблескивающие глаза, вдова пристально поглядела на судью; затем отпустила слугу и жестом предложила гостям сесть на стулья у входной двери, напротив широкого низкого окна. Сама госпожа Ко продолжала стоять выпрямив спину, с холодным и чопорным видом. Только сейчас судья Ди разглядел в тени за спиной хозяйки скромную молодую служанку. Обмахиваясь белым шелковым веером, госпожа Ко обратила взор на советника Паня.
— Поскольку вы взяли на себя труд прийти сюда, дабы провести расследование, я сочла своим долгом лично позаботиться обо всем необходимом для облегчения ваших трудов, — ледяным церемонным тоном заявила она.
Пань начал рассыпаться в витиеватых извинениях, но судья Ди перебил его:
— Мы глубоко признательны вам, госпожа, — учтиво проговорил он. — Я в полной мере осознаю, сколь тягостно для вас вновь оказаться на месте трагедии, и ни за что не стал бы причинять вам такие муки, если бы не мое искреннее желание поскорее выполнить все формальности, связанные с кончиной вашего супруга, а потому, надеюсь, вы простите мне это вторжение.
Госпожа Ко лишь сдержанно кивнула. Судья Ди решил, что для бывшей жены лавочника она поразительно быстро усвоила обращение знатной госпожи.
— А теперь позвольте мне приступить к делу.
Судья внимательно оглядел большое ложе с наглухо задернутыми голубыми занавесками, стоявшее у стены напротив госпожи Ко. Позади высилась обычная горка коробок для одежды, обтянутых лакированной красной кожей. Простые беленые стены и выложенный каменной плиткой пол — ни ковров, ни драпировок — ничего.
— В этой комнате почти пусто, госпожа. Вероятно, при жизни вашего супруга тут было что-нибудь еще? Например, столик или несколько свитков на стенах…
— Мой муж, — отрезала госпожа Ко, — был весьма бережливым человеком. Несмотря на богатство, он не допускал никакой роскоши и вел самый умеренный образ жизни.
Судья кивнул:
— Это убедительное доказательство благородства его натуры, госпожа. Так, постойте, что же я хотел проверить? — Он скользнул взглядом по коробкам с одеждой. — Смотрите, здесь только три коробки с надписями: «Осень», «Зима» и «Весна». А где же четвертая, с летними вещами?
— Я велела отнести ее в починку, — утомленно выдохнула госпожа Ко.
— Понятно, — кивнул судья. — Просто меня удивило, что одной коробки не хватает, поскольку я привык видеть четыре. А теперь, госпожа, я попросил бы вас рассказать мне все, что вы помните о той роковой ночи. Я, разумеется, читал отчеты, но…
Госпожа Ко вдруг взмахнула веером и сердито бросила служанке:
— Сколько раз тебе повторять, что я не выношу этих мерзких созданий в своем доме! Живо, убей ее… вот она!
Столь внезапная горячность поразила судью.
— Их здесь всего две, госпожа. Позвольте мне… — успокаивающе пробормотал Пань Юдэ.
Но хозяйка дома его не слышала. Она вовсе глаза смотрела на служанку, неистово машущую платком пытаясь изгнать муху.
— Ну что же ты возишься? — нетерпеливо покрикивала хозяйка. — Вот она… скорее!
Судья наблюдал за госпожой Ко с огромным интересом. Внезапно он встал и, схватив свечу, зажег стоявшую рядом большую масляную лампу.
— Не зажигайте лампу! — воскликнула госпожа Ко.
— Почему, госпожа? — мягко возразил Ди. — Я лишь хочу помочь вам проверить, есть ли тут еще мухи? — Он поднял свечу и посмотрел на потолок.
— Так много света в комнате покойного — знак неуважения к нему! — возмутилась госпожа Ко, но судья Ди и бровью не повел. Тщательно изучив потолок, он неторопливо заметил:
— Смотрите, госпожа, разве не любопытно, что в этой комнате так много мух? Особенно если учесть, что она два дня была заперта. О, да они, кажется, там заснули! Ну ничего, от света мигом проснутся!
Не слушая возражений госпожи Ко, судья поджег все четыре фитиля масляной лампы, поднял ее над головой и начал еще внимательнее осматривать потолок. Госпожа Ко не отрывала от него глаз. Лицо ее побледнело и дыхание участилось.
— Вам плохо, госпожа? — с беспокойством спросила служанка, но хозяйка не обратила на нее внимания. Она вся съежилась, когда рой мух спустился вниз и стал с жужжанием носиться вокруг лампы.
— Взгляните! — сказал судья Паню. — Теперь мухи летают ниже; свет их больше не притягивает!
Старик недоуменно смотрел на Ди, явно опасаясь, что тот сошел с ума. Но судья спокойно подошел к ложу и стал осматривать пол.
— Странно, не правда ли? — воскликнул он, обращаясь к обоим собеседникам одновременно. — Все мухи собираются на бахроме занавесок!
Приподняв голубую ткань, Ди заглянул под кровать.
— Ах, вот оно что! Теперь все ясно. Их интересует пол. Или скорее то, что под полом…
Сзади послышался сдавленный крик. Судья обернулся: госпожа Ко без чувств лежала на полу. Служанка, подскочив к хозяйке, опустилась рядом на колени. Судья тоже подошел и какое-то время молча смотрел на распростертое у его ног тело.
— У госпожи Ко сердечный приступ, — испуганно пробормотал Пань Юдэ, — мы должны…
— Ерунда! — оборвал его судья и, повернувшись к служанке, добавил: — Оставь ее! Иди сюда и
