поспешил объяснить:
— Это по работе, служебное. Слушай! — заинтересованно начал он, что-то обдумав. — У меня такое чувство, что ты эти мусорники в свое личное время потрошишь. Есть идея. Ты сколько раскидал?
Волков достал бумажку с планом города. Его интересовали, конечно, места от тюрьмы и до больницы. Ковалев достал свою бумажку. Удивленные и обрадованные, они нашли общую зону, которая интересовала их обоих и еще не была пройдена. Идея Ковалева заключалась в том, что они поделят оставшуюся территорию и объединят усилия, чтобы вечером пораньше собраться и вспомнить службу как следует. Для этого надо было обсудить, что ищет каждый.
— Мне нужен противогаз, — сказал Волков, подумав и решив, что ничего страшного не будет в такой неполной информации.
— А мне нужен труп, чтобы у него вот тут на шее, — Ковалев показал на свое горло, — шла красная полоса. Умер, скорей всего, от удушения! Ты идешь сюда, смотришь контейнеры и вот эти морги, а я — сюда!
Волков сглотнул и отвел глаза. Он поскучнел.
— Ты что, трупов боишься? — спросил шепотом Ковалев. — Да ты не думай, он должен быть свеженький, вчерашний! Спрашиваешь сразу вчерашних, и все. И, скорей всего, неопознанных. Ну?
— Нет, — сказал Волков. — Извини, не могу. Ну не могу я! — начал он заводиться и повысил голос.
— Жаль, тогда в другой раз.
— Что в другой раз? — спросил нервно Волков.
— В другой раз соберемся и вспомним. Бывай.
Они расстались без теплоты. Волкова мутило от запахов мусорников. Они потерялись после этого в большом городе, потому что не успели дать свои координаты за разговором. И у одного, и у другого еще несколько дней возникало странное ощущение, что рядом было что-то очень важное, но потерялось, не вспомнить, как сон, про который думаешь, что был он вещий.
Федя собрал совет. Нужные ему люди приехали в гостиницу, которую выбрал Федя, был заказан хороший обед и фрукты, собравшиеся знали друг друга в лицо, но не более того. Близких отношений между ними не было, и без участия Феди они не встречались.
Федя в двух словах объяснил ситуацию. Секретарь Феди подробно описал побег, который не состоялся. Не называя имен, секретарь объяснил, что поступила угроза со стороны заказчика. Ее можно было расценивать и как реальную угрозу, и как шарканье ножкой напоследок, мол, хотели тебя попользовать и посмеяться, а ты ускользнул.
Пятеро из семи собравшихся, не считая Феди и секретаря, высказались за то, что заказ был конкретным, без подставки. Трое из них были юристы, они в двух словах набросали перед Федей такую перспективу. Нужный человек был похищен из тюрьмы специально, для выгоды, и тот, кто сделал это, знал о планах Феди и скоро даст о себе знать.
— Эта сволочь, получается, знала все про побег, пришла раньше и украла моего человека? — Федя не мог в такое поверить.
Получалась, что именно так эта сволочь и сделала, сказали Феде.
Еще двое, которые были банковскими людьми, предположили, что в дело вмешались сами турки, как и хотели с самого начала. Их обсмеяли, говоря о напряженной обстановке в городе в отношении любой мало-мальски черной морды на улице.
За обедом пили немного, хорошее грузинское вино, и говорили тосты. Федя сидел задумавшись: как ни верти, а начинать надо с женщины.
— Анекдот! — наклонился к Феде гость. — Ты знаешь, что у нас в стране проблемы с выплатой зарплат? Ну так вот, собралась братва, думали-думали и решили, ладно, уволим несколько прокуроров и депутатов! — Гость напряженно ждал смеха. Федя сидел мрачный.
— Да брось ты, в самом деле, и не такие орешки раскалывали, а в отношении угрозы этой поговорим где следует. — Другой гость дал Феде бокал. Федя взял из вежливости, но посмотрел на гостя внимательно. Все его знакомые знали, что Федя пьет только водку.
Из гостиницы Федя поехал к Максу. Он был так занят этой идеей украденного Слоника, что не сразу заметил беспокойство Макса.
Макс ходил по квартире, не останавливаясь, иногда утирая лицо ладонью.
— Ну что ты все мечешься, остынь! Макс, придется опять найти Короля, что-то у нас не клеится, я своим людям верю, он один со стороны прилепился к нам через подслушку и мог навредить.
— Король ничего не говорил.
— Да пойми ты, он мог сказать не думая, о чем говорит, без зла, а так, между прочим!
— Король ничего не говорил.
— Ты что, — спросил Федя, обративший наконец внимание на нервное состояние Макса. — Ты что его… Ты его убил?
— Король ничего не говорил, я его не убивал. Я не хотел.
— Дерьмо, — сказал задумчиво Федя. — Нет, чего тебе не хватает, а?
— Он устрицы ел, — ответил Макс. — Он сам сказал, что именно так и хотел всегда позавтракать перед смертью.
— Почему он сказал про смерть! Хотя!.. Какая теперь разница. — Федя поднялся уходить. — Ты, Черепаха, меня огорчил очень. Тебе что, жрать было нечего?
— Я не ел! — горячо заговорил Макс. — Он сам сказал, что у меня от его мозгов может быть понос!
Секретарь закрыл рот двумя руками и бросился в туалет.
— Ты думаешь, я не понимаю, что он издевался так? Чего это он блюет, это же была такая шутка у Короля! Я его любил. Он меня разозлил.
— Прими таблетки, слышишь, сразу, сейчас! У тебя скоро будет работа, я должен найти эту сволочь, которая украла Слоника из тюрьмы. Ты должен быть в норме!
— Ты это, Федя, я понимаю, у тебя неприятности, а я…
Секретарь громко выворачивался наизнанку, не успев закрыть дверь в туалет.
— Пусть он уйдет, я не люблю его запахи, — сказал Макс.
Стас Покрышкин, отоспавшись, позвонил в салон моделей и потребовал женщину с формами, в теле и блондинку. «Лет пятидесяти», — добавил он.
Заказ не приняли.
Он осмотрел внимательно свой холодильник и выбросил все упаковки «быстрой еды» иностранного производства. Еще полдня он ходил из угла в угол по большой комнате, пытался танцевать под музыку, но дышалось тяжело, и музыка не заводила.
Ангел Кумус с маниакальным упорством строгал с утра до вечера клинья, старательно их меряя по длине. Камеру брать в руки отказывался, но чай заваривал хороший.
К вечеру, когда подкравшиеся сумерки нагнали совсем уж нестерпимую тоску, Стас оделся и решил немного проехаться за город. Никакой возможности определить, где находится дом Феди, не было. Даже если бы Стас что-то и видел, от страха все равно было не запомнить.
«Что это ты делаешь?» — спросил он сам себя, неожиданно повернув от кольцевой на Минское шоссе.
Темнело. Стас остановился на шоссе через сорок минут, выключил мотор и вышел. Внизу зажигал огни небольшой поселок. Зона была охраняемая, подъезд для машин идеальный. Стас пытался рассмотреть знакомые очертания дома или хотя бы местности, но темнело быстро.
Он присел на пенек, расковырял снег и добрался до травы. Недалеко, на шоссе, проносились машины, потом накатывала тишина, иногда лаяли вдали собаки.
Вот в тишине появился новый звук, кто-то шел по дороге, стуча каблуками. Не спеша шел, спокойно, в его сторону.
Стас поднялся и пошел к машине. Он вышел на дорогу и побрел в темноте к зажженным фарам. Стук каблуков сразу прекратился. Стас остановился и медленно повернулся.
Сзади него на дороге, освещенная фарами его машины, стояла Наталья, как всегда в чем-то
