специальных электронных приспособлений вся речь при желании легко преобразовывалась в текст для прочтения, все же сверяться с электронным блокнотом, где фиксировалось главное, было намного удобнее. – Подготовьте штурмовые челноки со всем необходимым. Когда выйдем на орбиту, нужно быть готовыми к немедленному приземлению в районе порта.
– Предлагаю обсудить подробности предстоящего сражения, – заявил старший лейтенант Савато. Как командир первого взвода, Савато фактически выполнял на корабле функции офицера- оперативника.
– Нет, – Панер покачал головой. – Мы предложим им сдаться. Согласятся – обрушимся на них, как снежный ком на голову, откажутся – закидаем бомбами, а затем обрушимся… Примерно так. Сам приказ выпустим, я думаю, через пару часов.
– Неужели это так необходимо? – Элеонора не могла скрыть удивления. – Я считала, что вы – Бронзовый батальон, а не орда захватчиков. По-моему, ваша обязанность – защищать принца, а не отвоевывать планеты у святош. Пока мы на орбите, может быть, стоит дождаться подкрепления, а затем уж принимать конкретные решения?
Панер на секунду остолбенел.
– Да, сударыня. Мы могли бы, конечно… – нашелся он наконец. – Но, мне кажется, если серьезней на все это взглянуть… Представьте себе, что вы – военная база и перед вами маячит этакая неизвестная махина вроде нашего корабля. В таких случаях обычно бывает – кто кого. Короче, я предпочел бы уничтожить базу.
– Чтобы оставить крейсер без подкрепления? – спросил Роджер.
– Да, ваше высочество. Кстати, вполне возможно, что какой-нибудь корабль его уже прикрывает… просто нам он пока не виден, – заметил Панер.
– Ваше высочество собирается принять участие в атаке? – вкрадчиво прозвучал голос Красницкого.
– Да! – мгновенно выпалил Роджер, словно ожидал вопроса. Он весь сиял при мысли, что наконец- то вырвется с корабля.
– Нет, – с чувством отреагировали Панер и О'Кейси, причем было неясно, чей голос прозвучал более выразительно. Посмотрев друг на друга, они уставились на принца, словно львы, охраняющие ворота. Элеонора даже привстала из-за стола, пытаясь поймать взгляд Роджера, с решительным видом глядевшего на Красницкого.
– Нет, – решительно повторила она.
– Но почему? – От собственного лепечущего голоса принца даже передернуло внутри. – Уж я сам за себя решу.
– Это слишком опасно, – резко оборвала его О'Кейси. – Сама мысль нелепа!
– Мои люди не смогут при этом оберегать вас, ваше высочество. – Панер выразительно повел рукой.
– Мои люди, – обиженно произнес принц. Его коробило от собственного тона, но он не знал, как выразиться иначе. – Это мои люди, капитан. Я командир батальона, и вы у меня в подчинении. – Нервничая, Роджер пытался разгладить свои экзотические, непослушные кудри. Ирония, смешанная с изрядной долей сарказма, исказила лицо Панера. Сцепив пальцы и демонстративно откинувшись на спинку стула, он бесстрастно рассматривал шевелюру Роджера.
– Какие будут приказания?
Горячась, Роджер уже готов был выразить протест против ущемления его законных прав, но неожиданная реплика Панера застала его врасплох, и Роджер так и застыл с открытым ртом. Какие он должен отдавать приказы и хочет ли он вообще что-либо приказывать – об этом Роджер, естественно, даже не задумывался. Он просто хотел, чтобы с ним советовались, чтобы обращались как со взрослым, как, черт возьми, с командиром батальона, а не с каким-то придатком, с этакой важной, но никому не нужной персоной, которую следует охранять. Неожиданно перед мысленным взором принца предстал образ пехотинца, одного из тех двух телохранителей; пехотинца без скафандра, сидящего на его груди и натягивающего на него вакуумный костюм, чтобы спасти ему жизнь. И Роджер почувствовал, что таким дурацким поведением сам загнал себя в угол. Но вдруг его осенило: он вспомнил, что в критической ситуации на помощь всегда может прийти собственный чип, тем более с таким суперпроцессором, как у него…
Собравшись с мыслями, Роджер продолжал уже спокойно:
– Хорошо, капитан. Я полагаю, что пора приступить к составлению приказа, пока экипаж готовит шаттлы. Для начала следует составить список тех, кто примет участие в операции.
Мельком взглянув на Элеонору, принц заметил, как та недоуменно переглянулась с офицерами.
– У вас что-нибудь еще, капитан Красницкий?
– Нет, ваше высочество. Пожалуй, это все.
– Прекрасно. Что ж, приступим?
Красницкий взглянул на Панера, тот согласно кивнул в ответ.
Глава 6
«Принц Роджер, вас просят пройти на капитанский мостик. Принц Роджер, вас просят…»
Сообщение, пришедшее по селектору и продублированное сигналом в чип, застало Роджера в самый неподходящий момент. Он примерял защитный костюм, а дело не клеилось.
Решение, принятое в результате горячей дискуссии, состояло в следующем: хотя Роджеру и не дозволялось быть в первом эшелоне и «брать на абордаж» портовые укрепления, предполагалось, что он, вместе со средствами технической поддержки, прибудет попозже. Конечно, принц считал, что одержал этим лишь половину победы, но, по крайней мере, ему льстило уже одно то, что в него, может быть, будут стрелять враги. Вот почему Панер и распорядился подобрать принцу соответствующее снаряжение. Роджер догадывался, что главным стремлением капитана было обеспечить столь важной персоне максимально возможную безопасность.
Однако доспехи, которые примерял принц, явно не предполагали наличие у их владельца такой экстравагантной шевелюры. И вот, здрасьте вам, примерку приходилось, по-видимому, прервать: чувствуя себя не в своей тарелке, Роджер поглядывал на стоящего рядом оружейника, что-то бурчащего в селектор.
Найти хорошего оружейника-костюмера всегда было значительно сложнее, чем отыскать, скажем, хорошего охранника, так как поведение первых подчинялось известному принципу: «ничего не вижу, ничего не хочу знать». Оружейники отбирались с гораздо меньшим пристрастием, чем телохранители, так как главным и единственным критерием отбора являлась их компетентность, желательно исчерпывающая. Поскольку добровольцами эта братия не славилась, наиболее мастеровитых зачисляли в добровольцы по принуждению. Это и приводило порой к появлению того сорта людей, с которыми Роджер, если мягко сказать, общался с огромным трудом, а если грубо – на дух не переносил.
– И что я должен с этим делать? – Принц с раздражением рассматривал свою застывшую в неестественной позе руку с громоздкой рукавицей-латой на конце.
По-видимому, в механизме что-то сломалось, и оружейник ломал голову, что же это могло быть.
– Сию минуту, ваше высочество, – тонким голоском проговорил мастер, на бирке которого значилось имя – Поертена. – Сейчас мы принесем «долбаный» консервный нож и вырежем вас оттуда.
Смуглый, худощавый сержант Поертена говорил с малознакомым пинопанским акцентом, так что в первое мгновение Роджеру пришлось поднапрячься, чтобы уяснить, о чем, собственно, тот вещает. Пинопа – страна сплошных архипелагов и тропических озер. И озера, и архипелаги – все это создавалось эмигрантами и дезертирами, не пожелавшими участвовать в Драконовских войнах в первую волну колонизации Юго-Восточной Азии. Хотя официальным языком планеты давно уже являлся классический
