— Только послушайте! Ей понравился! — не повышая тона, но очень надменно произнес муж. — У тебя всегда был дурной вкус.
— Не надо меня оскорблять. Ты себе этого никогда не позволял, тебе не идет.
— Я сам буду решать, что мне идет, а что нет, — резко отреагировал он.
— Ты о моем вкусе хотел поговорить? Если да, то я ухожу, спасибо за ужин.
Елена Сергеевна сделала попытку подняться.
“Ну как с ним можно разговаривать? А ведь нужно. А то он, не приведи Господи, еще вздумает вмешаться в отношения Анны и Андрея”.
— Останься. Прости, я нервничаю.
Елена Сергеевна подумала, что ослышалась.
Александр Станиславович вдруг вышел из образа невозмутимого бизнесмена: плечи опустились, лицо приняло человеческое выражение. Он поднял на жену глаза, было видно, что он в смятении. Елена Сергеевна даже слегка оторопела от такой резкой перемены. Перед ней сидел не великий и могучий, а просто ее Шурик. Добрый, веселый, которого она когда-то очень любила.
— Лена, в наших отношениях что-то происходит. Что-то плохое, и главное — давно. Я даже не заметил, когда мы стали такими чужими.
— Ты очень изменился, Шурик. Странно, что ты это вообще заметил, — Елена Сергеевна очень растрогалась.
— Неужели сильно? — закачал головой. — Я ведь так любил тебя.
— Я тоже очень любила тебя. Я и сейчас тебя люблю, только ты мне этого не позволяешь, — грустно добавила жена.
— Что же случилось?
Извечный вопрос. Хорошо, что он прозвучал. А ведь многие даже не пытаются разобраться. Елена Сергеевна улыбнулась мужу.
— Просто в один прекрасный момент мы сменили нашу любовь на деньги. Вот и вся разгадка.
Он знал, что она так ответит.
— Лена, недавно ты упомянула о разводе. Считаешь, это выход?
Она уже и забыла, когда он разговаривал с ней таким человеческим голосом.
— Сейчас уже не знаю. Хотя, наверное, мне все равно. Поступай, как хочешь.
— Я хочу, чтобы решение приняла ты.
Значит, он просто желает снять с себя ответственность? А она-то думала…
— Немедленно?
— Нет, напротив. Я хочу, чтобы ты все взвесила, обдумала. Скажешь, когда будешь готова.
— Хорошо. Я подумаю, — Елена Сергеевна промокнула уголок глаза. — Я уже и не ожидала от тебя такого.
— Я сам не ожидал. Вдруг как-то все надоело. После того, как с Аней повздорили, мне все время как-то неуютно, даже страшно. В какой-то момент обернулся — вокруг никого.
— Помирись с Аней.
— Как? Забыла, какая она упрямая? И потом, зачем ей этот слепой? У меня в голове не укладывается, — от возмущения Александр Сергеевич покраснел.
— Она его любит.
— Ну неужели нельзя было найти кого-нибудь другого? Чего ей не хватает?
— Шурик, этот слепой спас нашу дочку.
— В смысле?
— В прямом. Она тонула — он ее спас.
— Аня рассказала?
— А ты не веришь?
— Не знаю. Хотя… Анька такая правдивая с детства. Помнишь? — усмехнулся. — А как тебе то, что она в газету пошла работать? Правдоискательница… Если мои узнают, обхохочутся.
— А ты еще обращаешь внимание на «своих»?
— Да нет, в принципе.
— Когда там с машиной Аниной решится?
— Думаю, на днях.
— Вот и будет повод помириться, а заодно познакомиться с Андреем. Я его, кстати, к себе пригласила на работу.
— Так все-таки массажист?
— Вообще-то историк. А еще песни пишет. С группой одной сотрудничает.
— Полный комплект. Но это хотя бы объясняет, почему Анна так увлеклась.
Зазвонил мобильный телефон. Александр Станиславович серьезно выслушал говорившего и сказал, что сейчас будет.
— Леночка, я тебя домой закину, а когда вернусь, мы продолжим, если ты, конечно, к тому времени не уснешь.
— Я подожду, Шурик.
Елена Сергеевна ходила из комнаты в комнату, чтобы скоротать время до возвращения мужа. Она была в очень возбужденном состоянии. Совершенно неожиданный разговор за ужином выбил из привычного, устоявшегося ритма. Она была несказанно рада. В жизни наконец-то наметились хорошие перемены. Она не упустит случая, она не станет разводиться. Вспомнила мужа. Господи, как ему тяжело! Как ей тяжело без его поддержки! Теперь все исправится. Она постарается. И у Аньки все будет хорошо. Сделают операцию Андрею, если нужно, — не одну. Может, вообще сразу в Германию поехать?
То ли от этих планов, то ли от перевозбуждения разболелось сердце. Когда еще собиралась сделать кардиограмму. Все откладывала, все некогда.
“Боже мой, что же так болит?”
Пошла к себе принять лекарство. Остановилась. Приложила руку к груди.
“Что же так давит?”
Вырвался стон. Буквально почувствовала, как холодеют руки и ноги. На какой-то миг боль пропала. Елена Сергеевна успела вдохнуть полной грудью. И тут боль вернулась, ворвалась с новой силой, сковав все тело. Не было сил даже пошевелиться.
“Не может быть… Сейчас пройдет. Бывало же и раньше. Не так сильно, но бывало и проходило. Надо вызвать скорую. Телефон рядом, в трех метрах”.
Один шаг.
“Невыносимо”…
Второй.
“Еще чуть-чуть. Ну, уже можно дотянуться рукой”.
Взяла. Бороться не было сил. Упала…
Андрей предложил никуда не ходить в воскресенье, а остаться дома.
— Нюточка, я хочу побыть только с тобой. Мне о многом хочется поговорить.
Андрей сидел на диване, Анна лежала с закрытыми глазами, головой на его коленях.
— Хорошо, Андрюша. А о чем ты хочешь узнать?
— Об Англию, например.
— А издеваться не будешь?
— Сейчас за нос укушу.
— Лучше поцелуй.
— Конечно, лучше, — Андрей наклонился и чмокнул ее в нос, предварительно проведя по нему рукой.
Зазвонил телефон. Анна поднялась.
— Интересно, кому это не спится? — недовольно заметила девушка. — Алло!
— Анна, это папа, — голос был отчужденным и незнакомым.
