— Простите…
Это был тот же голос, который приносил извинения за вспышку фонаря, — молодой и смущенный.
Мисс Силвер остановилась и подождала.
— В чем дело?
Велосипедный фонарь был выключен, и она видела только высокую темную фигуру. Голос сказал:
— Прошу прощения, ведь вы живете у миссис Войзи, да? Ваше имя мисс Силвер…
— Что я могу для вас сделать?
— Ради бога простите, надеюсь, я вас не испугал. Я Алан Гроувер. Моим родителям принадлежит «Бакалея Гроувера» — вы, наверное, с ними встречались. Я работаю у мистера Хоулдернесса в Лентоне.
Мисс Силвер заинтересовалась. Это тот молодой человек, о котором упоминала Сесилия, — умный мальчик, завоевывавший в школе призы. Она вспомнила что-то насчет его увлечения Катериной Уэлби, которая, по словам Сесилии, годилась ему в матери. Хотя разница в возрасте никогда не мешала двадцатилетним юношам влюбляться в красивых опытных женщин, мисс Сесилия находила это неприемлемым. Мисс Силвер удивилась: почему он поджидал ее у дома Катерины? Известный случай мотылька и свечи? Но тогда зачем он пошел за ней?
— Да, миссис Войзи говорила о вас. Что я могу для вас сделать, мистер Гроувер?
Он остановился рядом с ней. Голос все еще выдавал смущение.
— Я хотел с вами поговорить…
Мисс Силвер удивленно сказала:
— Поговорить со мной? Вы же не могли знать, что я буду в Гейт-хаусе.
— Нет-нет… я не знал… Я шел к миссис Уэлби… но я хотел с вами поговорить… А когда вы вышли, мне представилась возможность…
Даже его сбивчивая речь удивляла ее — в ней не было деревенского акцента. Не каждый умный мальчик способен на такую адаптацию. Она степенно спросила:
— О чем вы хотите со мной поговорить?
Он ответил с подкупающей прямотой:
— Вы живете у миссис Войзи. Ее домработница миссис Крук дружна с моей матерью. Я слышал, что вы детектив, и вы консультируете мисс Крей.
— Да. Может быть, мы пойдем? Стоять прохладно, мы можем говорить на ходу.
Они пошли — мисс Силвер вынуждена была идти медленнее, чем она привыкла. Алан Гроувер стал изливать ей то, что хотел сказать.
— Я не знал, что делать. Хотел прийти к вам домой, но тогда там была бы миссис Войзи, и миссис Крук бы узнала. Мне нужно было застать вас одну, но я не знал, как это сделать. И когда вы вышли из Гейт-хауса, я увидел в этом возможность, которую нельзя упускать, и пошел за вами. Я насчет Сирила… Сирила Мейхью.
— Да, мистер Гроувер?
— Мисс Силвер, только это между нами, ладно? Потому что мне не положено говорить о делах нашей конторы, но сегодня утром мы с мистером Хоулдернессом ходили в Меллинг-хаус — вместе с полицией проверяли по инвентарному списку, не пропало ли чего… Ну так вот, мы обнаружили, что с каминной полки в кабинете пропали четыре позолоченные фигурки.
— Да, они изображают четыре времени года, не так ли?
— Вы уже знаете?
— Да, мистер Гроувер.
— Тогда вам известно, что они считают, будто их унес Сирил.
— А у вас есть основания полагать, что он этого не делал?
— Я уверен в этом. Это и хотел вам сообщить.
Мисс Силвер покашляла.
— Скажите, имеют ли они особую ценность?
Алан поколебался и наконец выдал:
— В списке они значатся как «Четыре позолоченные фигурки».
— Это все, что вам о них известно?
— Нет. В детстве я ходил в этот дом играть с Сирилом. Миссис Лесситер очень любила мою мать. Я часто бывал в кабинете и видел эти фигурки. Сирил говорил, что они золотые. Мы сочиняли про них всякие истории, говорили, что это пиратские сокровища.
Мисс Силвер поняла, что Алан не улучшил положение Сирила. Она с искренним любопытством спросила:
— Они в самом деле золотые?
Алан Гроувер рассмеялся.
— Нет, что вы! Мы просто фантазировали. Будь они из золота, они бы не стояли так просто на камине.
— Но они из золота, мистер Гроувер.
— Кто это говорит?
— Во-первых, мисс Крей. Я думаю, Мейхью известен этот факт, а значит, возможно, и вашему другу Сирилу.
Он вцепился в ее руку.
— Мисс Силвер, Сирил с этим не связан, клянусь вам. Может, он и был здесь той ночью, как говорят, но что касается того, чтобы украсть фигурки или хоть пальцем тронуть мистера Лесситера… Клянусь вам, это не он! Для того и искал вас. Ручаюсь, что Сирил не имеет никакого отношения к этому.
— Почему вы так уверены?
Он все еще держал ее за руку. Пальцы сжались еще крепче.
— Просто я знаю Сирила, вот и все. Если бы вы знали его, как я, вы тоже были бы уверены. Я все обдумал, вы только послушайте.
— Я с удовольствием вас выслушаю, мистер Гроувер.
— Ну так вот. Мистер Лесситер был в кабинете весь тот вечер в среду. Говорят, Сирил приехал в шесть тридцать и взял у Эрни Уайта велосипед, чтобы добраться сюда. Миссис Мейхью утверждает, что он не приезжал, но ей приходится так говорить. Ну вот, положим, он взял эти фигурки — когда он их взял? Если было еще рано, то там был мистер Лесситер, так? Если бы он ненадолго выходил из кабинета, то потом заметил бы их отсутствие — золото на черном мраморе ярко блестит.
— Когда мисс Крей уходила в четверть десятого, они были на месте.
— Вот видите! Говорят, мистер Лесситер был убит после девяти. Сирил никогда бы не осмелился взять эти фигурки, пока тот был в комнате. И я скажу вам и клянусь в этом, что он никогда бы не взял их, если бы рядом лежал мертвый мистер Лесситер.
— Почему вы так уверены, мистер Гроувер?
— Потому что я знаю Сирила. Я не говорю, что он не может взять чужое, он… у него есть эта слабость… но он этого не сделает, если почувствует хоть какой-то риск. А уж убить кого-то или войти в комнату, где находится человек с пробитой головой… я знаю, о чем говорю, он никак не мог этого сделать. Я видел, как он выбегал из кухни, заткнув уши, когда его мать собиралась прибить мышь. А уж когда убивали кролика или крысу, он был хуже девчонки: капля крови — и его тошнит. Говорю вам, он не мог войти в комнату, если там убитый мистер Лесситер, и уж тем более он не мог взять кочергу и ударить его, я убежден в этом. Видите ли, мисс Силвер, там совсем не было борьбы. Даже кролик сопротивляется, когда его загоняют в угол, каждое создание борется за жизнь. Сирил мог бы стукнуть фигуркой, если бы его на этом поймали, но такого не случилось. Кто бы ни убил мистера Лесситера, с этим человеком он чувствовал себя по-свойски просто. Он сидит за письменным столом, и кто-то стоит позади него у камина. Так можно сидеть только со старым знакомым. Это и был убийца. Ведь никакой борьбы! Не похоже даже, что они ссорились. Не станешь же ссориться, сидя спиной к человеку, правда? А он был у него за спиной, он
