— На углу Сефтон-стрит есть неплохое кафе. Пойдем выпьем кофейку, там и поболтаем.
Раз она увидела мисс Пим, та ее уж точно увидела. Все мисс Пим для того и ездят на Хай-стрит, чтобы увидеть все, что их не касается. Мало что укроется от их настырных глаз.
Мейбел пробежалась взглядом вдоль дороги. Она уже успела отметить, что на миссис Харрисон новый и, вероятно, очень дорогой костюм, и тут та вдруг повернулась и поздоровалась с каким-то чужаком. Что он чужак сомнений не было, потому что никто в Гроув-Хилле так не одевается. Но для миссис Харрисон-то он совсем не чужой, о нет! Как он на нее смотрит! Что ж, она скажет сестрам, что взгляд у него вовсе не был приличным — он был наглым, вот что она им скажет.
И тут ее наблюдения были прерваны, потому что прибыл автобус, из него высыпали пассажиры, приехавшие с холма, да еще мебельный фургон вынырнул из-за угла и загородил остальную часть обзора. Совсем не видно, что делается на той стороне, какая жалость! Эта вертихвостка миссис Харрисон (все мисс Пим пользовались словечками времен своей юности) и крикливо одетый мужчина стояли очень близко друг к другу и явно вели интимный разговор!
Когда она рассказывала об этом сестрам Нетти и Лили, она применила именно это определение. «Он стоял так близко ней, как будто собирался поцеловать! Мужчина совсем не старый, скорее даже красивый, но в приличном обществе таких не принимают! Конечно, про миссис Харрисон ничего такого не скажешь, но он улыбался самым интимным образом! И тут приехал этот зловредный автобус, а когда уехал, они уже исчезли! Я подумала, что они отправились в кафе Сефтона, зашла туда, купила шесть булочек, но их не увидела. Наверное, засели в отгороженном закутке».
Элла Харрисон и Фред Уорпл сидели в одном из этих закутков и попивали кофе. У Сефтона делают хороший кофе. После того как прошло первое потрясение — а эта встреча действительно ее огорошила, — Элла поняла, что очень рада его видеть. Не всегда хочешь, чтобы прошлое врывалось в твою жизнь невесть откуда, но Фреда она вспоминала с нежностью. Правда, когда-то она с ним решительно порвала, но все эти драмы в прошлом. Пока их отношения длились, они доставляли им массу неудобств, потому что у обоих не было ни гроша за душой, зато темперамента — хоть отбавляй. Взаимные обвинения, сцены и, наконец, бурное расставание. Но это было давно, злость и обида прошли, осталась ностальгическая нежность. Сейчас обоим было так хорошо рядом друг с другом. Он сказал, что она должна забыть, что он когда-то звался Селби, теперь он снова Уорпл — это его настоящее имя. «Смотри не забудь, душенька». А она рассказала, как заболела и ее уволили из хора, а потом ей подвернулся Джек Харрисон.
Она тогда жила в Брайтоне у своей тетки Энни.
— Что за мымра — нет слов! Все запирала, считала каждый грош, каждый кусок! Я бы и дня у нее не прожила, но некуда было податься. И вдруг появляется Джек Харрисон и спрашивает, не помню ли я его, оказывается, мы вместе были в гостях у Анны Креслер. Я, конечно, отвечаю, что помню, а он говорит, что никогда меня не забывал и не соглашусь ли я с ним поужинать! Я и с самим чертом побежала бы тогда ужинать! Очень скоро я поняла, что могу заполучить его, как только захочу. Он получил наследство от холостяка-кузена, такой шанс нельзя было упускать, и я прибрала Джека к рукам.
— Теперь ты состоятельная и уважаемая дама?
— О, я свое не упущу, когда удача сама плывет в руки!
На самом деле она знала, что удача ее покинула, утекла, как песок сквозь пальцы. Когда ты на дне, когда видишь, что все пропало, потому что ты больна, а тетя Энни выжимает из тебя последние гроши, Джек Харрисон кажется посланцем с небес. Теперь самое лучшее, что о нем можно сказать, — что он не изменился. Он не изменился.
Проходят дни, недели, годы, а он все тот же — скучный, маленький, невзрачный человечек, за которого она вышла замуж. До последнего времени у них было много денег, но теперь он начал ныть, что им нужно жить скромнее: надо продать дом, найти что-нибудь подешевле. Он талдычит о потерях, а уж как заговорит о налогах, тут уж впору пойти повеситься! Было время, она уставала до смерти, голодала, сбивалась с ног в поисках работы, но тогда хоть никто не зудел у нее над ухом.
Она смотрела на Фреда и думала о том времени, когда они жили вместе. Они часто ругались, но у них было и другое. Она вспоминала, как они танцевали ночи напролет, и все мужчины на нее пялились, как они с Фредом любили друг друга, как были друг другу желанны… И вот Фред сидит и смотрит на нее так же, как раньше. Это ничего не значит… хотя почему бы и нет? В те давние времена у него не было ни гроша, но теперь он, похоже, набит деньгами, и они жгут ему руки — так бывает, когда после долгого безденежья на тебя сваливается богатство.
Он тихо засмеялся и сказал:
— О, теперь я пай-мальчик и надежен, как каменная стена. Кстати, насчет каменных стен, ты могла бы мне помочь. Ведь не откажешь старому другу?
Она вспыхнула и стрельнула в него глазами.
— Надеюсь, все в пределах приличий?
— Конечно, более чем! Я хочу осесть, купить дом и заняться небольшим бизнесом.
— Чем именно?
— Пока не решил. Может, заделаюсь партнером в перспективном концерне. Но сначала куплю дом.
— И жену? — Она, прищурившись, посмотрела на него сквозь накрашенные ресницы.
Он беспечно ответил:
— Это можно уладить разом. И то, и то.
— Что ты хочешь этим сказать?
— О, просто шучу. Видишь ли, я уже присмотрел один особнячок. Еще в детстве я положил на него глаз, все думал, как хорошо было бы там жить… Я и мечтать об этом не смел, но кто угадает свою судьбу? Мне подсказали выигрышный номер, и я отхватил куш. Я нацелился на дом Бельвью-роуд, один.
Ничего себе, он вздумал купить дом Грэхемов и осесть в Гроув-Хилле! Уж она-то придумала бы дюжину способов истратить деньги куда интереснее. И еще дюжину способов, как помочь ему их истратить.
Внезапно разозлившись она с издевкой сказала:
— Ну так знай, на этом твое везение кончилось. На него уже есть охотник.
— Откуда ты знаешь?
— Грэхемы — мои приятели. По-моему, они не хотят продавать. Им уже предложили семь тысяч, но они не клюнули.
Он недоверчиво присвистнул.
— Семь тысяч! Ты шутишь?
— Нет, не шучу.
— И кто же этот разиня?
— Какой-то Блаунт.
Он так изменился в лице, Что она испугалась.
— Грязная свинья, второй раз перебегает мне дорогу! — воскликнул, вернее, прорычал он.
Глава 6
Мисс Мэдисон очень обижалась, когда ее дом называли пансионатом. Это слово у всех вызывает в памяти что-то жалкое и убогое, похуже дешевой гостиницы. Мисс Мэдисон принимала у себя Платных Гостей. Сама она называла свое заведение «гостевым домом». За очень умеренную плату она старалась обеспечить гостям непринужденную обстановку, вкусную, аппетитную еду и домашний уют. Поскольку готовила она прекрасно, постояльцев всегда хватало. Старик Питере живет здесь уже десять лет после того, как умерла жена. Может, он и скорбит по ней, но все три мисс Пим не раз отмечали, что он помолодел и стал лучше выглядеть с тех пор, как поселился у мисс Мэдисон.
Каждая комната была обставлена мебелью одного цвета и соответственно цвету называлась.
