– Я не специалист по австралийской фауне! Свяжитесь по электронной почте с вашим женихом. – В его голосе слышалась злость.
– Непременно.
Какое-то время они ехали молча. Потом Сметанин спросил:
– А где вы с ним познакомились?
– В Испании, я, кажется, уже говорила…
– Только не мне. И что, роковая любовь с первого взгляда?
– Представьте себе.
– Трудно представить…
– Почему это? – возмутилась Лиза.
– Ну если только предположить, что вы в Испании не изображали из себя мымру так старательно, как со мной…
– Что? – ахнула Лиза.
– Объясните мне наконец, зачем вы так упорно строите из себя мымру? Вы же, черт побери, привлекательная женщина, даже, наверное, красивая, если вас немножко подкрасить, причесать по- другому, переодеть… Когда вы ночью ворвались ко мне в комнату в этой рубашонке, которая ничего не прикрывает… Мымры в таких рубашонках не спят! Да и вообще…
– Алексей Григорьевич!
– Ну я еще могу понять, что, вкалывая за рулем, вы предпочли выглядеть страхолюдиной, – это разумно. А в офис ко мне почему так ходили, а? Меня, что ли, опасались?
– Видите ли, у вас репутация такая… А в нашей стране за сексуальные домогательства никто не карает, вот я и решила не…
– Это какая же у меня репутация?
– Бабника, ну как там еще это называется…
– Жеребец! – подсказал он ей.
– Или кобель! А поскольку вы, безусловно, очень привлекательны, а мне ничто человеческое не чуждо, то не хотелось становиться случайной жертвой… подножным кормом…
– Ага, значит, вы в меня втюрились?
– Слава богу, нет!
– Не врите! Если бы не втюрились, не стали бы ждать у подъезда в Марьиной Роще. И признайтесь, этот ваш виртуальный австралиец – плод вашего воображения!
– Думайте как хотите!
Он замолчал. Она тоже. Потом он сказал:
– Ну хорошо… предположим, все так… Но сегодня мы поужинаем вместе?
– По-моему, не стоит. Мы все выяснили.
– А по-моему, мы ничего не выяснили!
– Ну почему? Я мымра…
– Не передергивайте, я не сказал, что вы мымра, я сказал, что вы притворялись мымрой. Согласитесь, это все-таки разные вещи…
– Спорить с адвокатом – плевать против ветра.
– Вот-вот, не надо со мной спорить. Выбирайте ресторан!
– Сами выбирайте!
– Хорошо! Сегодня чудная погода, приятно будет посидеть на свежем воздухе. Я знаю одно хорошее местечко. В восемь заеду за вами на такси. И пожалуйста, покажитесь мне в своем обычном, нормальном виде.
– Алексей Григорьевич, не обольщайтесь, это и есть мой нормальный вид. У меня аллергия на косметику, – сама не зная зачем, ляпнула Лиза. Она чувствовала себя сейчас как начинающий канатоходец, когда каждое движение может стать роковым…
– Вы такая патологическая врунья?
– Да почему? Я правду говорю.
Ни слова не сказав, он схватил с заднего сиденья ее сумку, и не успела она ахнуть, как он высыпал себе на колени ее содержимое, среди прочего там была и довольно пухлая косметичка.
– Что вы себе позволяете?
– Не выношу вранья!
– Ах ты господи! Адвокат, который не выносит вранья! Расскажите кому-нибудь другому!
– Что это вы беситесь?
– Это вы почему-то беситесь! И никуда я с вами не пойду! Хватит с меня! В жизни не видела такого бесцеремонного типа!
– А я в жизни не видел такой дуры!
– Ах вот как? – Она резко затормозила. – Вылезайте и берите такси. Кстати, заплатите мне то, что должны! За сегодняшний день можете не платить. Я ведь его недоработала!
– Чтобы вы потом говорили, что я вам недоплатил? – дрожа от злости, крикнул Сметанин. – Ну уж нет! Вот вам все, что я должен, и еще сто долларов за сверхурочные! Всего наилучшего!
– Я на чай не беру!
– Дура!
– Сам дурак!
Он выскочил из машины и что есть сил хлопнул дверцей.
Лиза дала по газам и уехала. Ее всю трясло. Поговорили, называется. Черт знает что! Еще ни с одним мужчиной ничего подобного у нее никогда не случалось. Интеллигентные люди, нечего сказать! Лиза Пес тихонько скулила на заднем сиденье. Если я сейчас кому-нибудь не расскажу обо всем, я лопну! И она поехала к Инне.
– Господи, что с тобой? Ой, Лизочка, собачка моя милая! Что такое стряслось? Черт побери, как вас различать?
– Зови ее Псюхой! – буркнула Лиза Кот. – Инка, ты в состоянии меня выслушать, не перебивая? А то лопну!
– Попробую!
Она действительно молча все выслушала, а потом бросила только одно слово: – Жопа!
– Почему?
– По всему! А главное – потому, что не поняла: он же в тебя влюбился!
– Глупости!
– Ничего не глупости, конечно, влюбился, только не сразу это осознал, а когда сообразил, ты уже хвостом вильнула, вот он и взбесился.
– Все, наверное, так, за исключением одного – он не влюбился, просто ему досадно, что упустил меня неоприходованной…
– Теперь это так называется? – усмехнулась Инна. – Что ж, может, ты и права.
– Конечно, права! Как можно влюбиться в такую мымру?
– Эх, Лизка, влюбляются разве в размалеванную рожу, в девяносто – шестьдесят – девяносто, в фирменные тряпки? Любовь – это химия, если хочешь знать… Вот если какой-то твой компонент вступил в реакцию с каким-то его компонентом, тогда в результате может что-то получиться… У меня по химии всегда двойки были, я так до сих пор не поняла, что такое валентность, но я же не знала, что эта противная скучная наука будет иметь отношение к любви… Когда иной раз встретишься глазами с кем-нибудь и тебе сразу ясно: что-то будет, – это секс, а с любовью куда сложнее… И у твоего адвоката, похоже, любовь. Он с тобой глазами не встретился, до секса не дошло, а реакция началась…
Лиза изумленно смотрела на подругу.
– Инка, ты любишь своего венгра, да? У вас компоненты в реакцию вступили?
– Боюсь, что да… У меня, во всяком случае… Только я здесь, он в Канаде, у него там семья… Мне это надо? Слава богу, завтра начнется работа, некогда будет… А ты зря с адвокатом поругалась. Позвони, пока не поздно, извинись, скажи, что придешь на ужин…
– Хрен ему в грызло! – сказала Лиза и заплакала.
